Седьмая Казнь
Шрифт:
Принц покачал головой. Всю свою жизнь он провел близ Длани. Он не мог оспорить объяснение Бартина. Но все же этот дым беспокоил его…
Слэк подошел с другим вопросом:
– Раз уж мы остановились, Ваше Высочество, и ждем возвращения Флиска, должен ли я приготовить обед? Животным нужен отдых, а гвардейцы всегда голодны.
Королевский сын ответил на этот вопрос отрывисто:
– Нет.
От горящей деревни могли загореться трава и кустарник вокруг – это была очевидная опасность. Но разве она его беспокоила? Нет. Как пожар может догнать на таком расстоянии? Конечно, эти места не видели дождя уже недели две самое малое. Но высокая трава повсюду казалась сочной, кусты цвели и кругом пестрели яркие полевые цветы. Принц не верил, что заросшие холмы и низины могли угрожать ему пожаром.
И все же грудь принца сдавило так, будто он задержал дыхание.
На расстоянии вновь показался Флиск. Он бешено гнал коня. Принцу Бифальту не нужно было вслушиваться в то, что тот кричал, чтобы понять причину его спешки. За спиной Флиска он увидел дым, поднимающийся на фоне безоблачного неба.
Все закружилось у принца перед глазами. Мир изменился. Развернув боевого коня, принц рявкнул своим воинам:
– Засада! Нас атакуют!
– Ваше Высочество? – разинул рот капитан Суалиш.
– Дым! – ответил принц. – Это сигнальные огни! Они отмечают наш путь! Нас окружили! Амиканцы знают, где мы!
Его крики привели погонщиков в замешательство. К счастью, единственное, что они должны были сделать в случае сражения – спрятаться под подводами. Стрелки со своим капитаном понимали принца лучше.
Выкрикивая приказы, капитан Суалиш выстроил отряд фронтом к северу. Каждый снял с плеча винтовку, выставив коней по дуге, чтобы защитить, построившись так, что всадники образовали дугу, загораживая подводы, волов и Слэка. Некоторые нацелили ружья в сторону ближайшего холма. Другие, держа винтовки наготове, высвобождали сабли, ожидая рукопашной.
Все они были ветеранами кавалерии, обученными сражаться верхом. Принц Бифальт подумал было, не лучше ли его людям спешиться и так вступить в бой, полагаясь на то, что ружейный огонь прогонит атакующих, тогда как коней во время сражения укрыть за обозом. Но принц не был уверен, что враг появится именно с севера. Тогда отряд должен будет быстро перестроиться.
Небо было неестественно ясным. Казалось, даже слабый ветер утих в ожидании того, что скоро произойдет.
Как же амиканцы узнали? – спрашивал принц и не находил ответа. Кто предал нас? Как они нас нашли?
На некотором расстоянии из укрытия в высокой траве показались двое. Они метнули что-то, что воины отряда принца приняли было за камни, – но камни не могли оставлять дымовой след от горящих фитилей. Бросив, противники сразу же свалились в траву.
Гранаты упали примерно в тридцати шагах перед отрядом. Грохот их взрыва оглушил принца. Казалось, под копытами его боевого коня затряслась земля. Оттуда, куда упали гранаты, взметнулось пламя. Комья земли, пучки травы, щепки от кустарника – все взлетело в воздух, как стая перепуганных птиц. Но беллегерцев взрывы не задели.
Принц Бифальт был потрясен. Было ясно, что амиканцы узнали, как делать порох. Причем амиканские алхимики или воины придумали ему неожиданное применение. В старых бумагах, вдохновивших беллегерцев на создание винтовок, встречались упоминания о подобном оружии. Но мысль о гранатах была отброшена довольно быстро. Оружие, которое надо кидать, не могло представлять угрозы для вражеских заклинателей – расстояние между ними и кидающим было бы слишком мало. А ведь когда Беллегер создавал винтовки и сохранял все это в тайне, основной целью служили как раз амиканские магистры.
Только эта цель, только одна. От нее никогда не отвлекались. Беллегерское упрямство.
Принц считал его самым ценным в жителях своей страны. До этого момента он ничего не опасался. Ни один противник не станет, будучи в здравом уме, растрачиваться на порох, если он может использовать теургию. Значит, в засаде заклинателя не было.
От взорвавшейся гранаты загорелись трава и кусты вокруг. От них повалили облака густого дыма. И вскоре дым цвета пепла и золы закрыл все к северу. Принц Бифальт не мог разглядеть за ним ничего, кроме неясных теней то ли по ту сторону дыма, то ли внутри него.
Конец ознакомительного фрагмента.