Седьмая принцесса (сборник)
Шрифт:
Садовник Джек надумал вдруг в сотый раз прополоть грядку с луком, поскольку никакого другого занятия ргзобрести для себя ие мог. При прополке под ногти ему, разумеется, забилась земля, и он долго вычищал её граблями. После чего припялся подстригать ногти садовыми ножницами.
Дворецкий Джон отправился в винный погреб за сотой дюжиной бутылок игристого сидра, вернулся с паутиной в волосах и теперь никак не мог отыскать расчёску и щётку.
Нолличек поминутно врывался в детскую, на кого-нибудь жаловался и тут же убегал — в сотый, а может, в тысячный раз.
А что же Долл? Что делала Долл? Она стояла у окна на коленях, положив голову на руки, и, глядя вдаль, тихонько шептала:
— Полли! Полли! Поллинька! Приди поскорее!
— Ой-йа! — вдруг взвыла Мамаша Кодлинг. Утюг, который она приложила к щеке, чтобы проверить, не слишком ли он горяч для кисейного конверта, оказался слишком горяч и для щеки. Мамаша Кодлинг выронила утюг, он тут же прожёг дырку в ковре, и в комнате запахло палёным.
— Давай муки! — невнятно крикнула мамаша Кодлинг, прижимая одну руку к обожжённой щеке, а другую ко рту, чтобы не закричать от боли.
— Вот, пожалуйста, васильки, — Мегги выхватила букет из вазы, стоявшей на каминной полке, ваза упала и вдребезги разбилась о начищенную до блеска кочергу. Джен от неожиданности выронила тряпку, которой оттирала с кочерги копоть, Мегги сунула цветы в протянутую руку Мамаши Кодлинг, а рука, вместо того чтобы взять цветы, оттаскала Мегги за ухо.
— Не васильки, голова твоя садовая! Муки! — взревела Мамаша Кодлинг.
— Так бы сразу и говорили! — с упрёком сказала Мегги. — А то: «Дай васильки! Дай васильки!» Глядите, какой из-за вас беспорядок учинилря!
— Ты лучше погляди, как ты меня перепачкала. Со стеблей же вода струёй течёт, — перешла в наступление Мамаша Кодлинг. Если уж вздумала забросать меня цветами, то почему мокрыми?
— Сухих в вазе не было, — нашлась Мегги и, заметив на пороге Джека с большими садовыми ножницами, сказала ему:
— Пойди-ка нарви васильков.
— Это ещё зачем? — удивился Садовник. — Дай мне лучше маленькие ножнички, ногти подстричь.
— Недосуг мне сейчас ножницы искать! Нужны васильки с сухими стеблями, чтоб Мамаша Кодлинг их к лицу приложила. Только умоляю, ие спрашивай зачем.
— Знаешь, странное дело, — продолжал Садовник. — Мои садовые ножницы такая удобная вещь: кусты подстричь, ветки обрезать, а для ногтей почему-то не годятся… А васильков у меня ни на клумбах, ни в теплицах нету. Они полевые.
— Да не нужны мне ваши васильки! — не выдержала Мамаша Кодлинг, — Я просто спросила, зачем ты перепачкала меня мокрыми васильками.
— Вот именно! — подхватил Садовник. — Почему васильками? У меня в саду цветы хорошие, пахучие!
— Да уймитесь вы, наконец! — взорвалась Мамаша Кодлинг, — Я просила не васильки, а муки, мучицы, только не блинной!
— Сейчас принесу, мигом! — подхватилась Джен и, побросав на пол уже собранные осколки вазы, устремилась на кухню.
— Есть у кого-нибудь платяная щётка? — На пороге стоял Дворецкий, вернувшийся из погреба с бутылками в руках и с паутиной в волосах.
— А у тебя есть ножнички для ногтей? — тут же спросил Садовник. — И зачем тебе платяная щётка?
— Причесаться хочу, — ответил Дворецкий. — А я вместо ножниц пользуюсь пилочкой для ногтей.
— Платья у тебя на голове вроде не растут, — недоумённо сказал Садовник, разглядывая шевелюру Дворецкого.
— Не растут, — согласился Дворецкий.
— Тогда зачем тебе платяная щётка?
— И правда, зачем? — Дворецкий пожал плечами, — Что-то я позабыл… А зачем тебе ножницы?
Садовник взглянул на него озадаченно.
— Я тоже позабыл, — сказал он.
Тут в комнату ворвалась Джен с пригоршней молотого имбиря.
— Кухарка говорит: мука кончилась. И не видел ли кто-нибудь её шерстяную шаль. И не сгодится ли это вместо?
— Вместо шали? Имбирь? Никогда не пробовала, — фыркнула Мамаша Кодлинг. — Пойду надену выходную шляпку, а то мы непременно опоздаем.
— Нам нельзя опоздать! Все же станут глазеть, — сказал Эйб.
— И звонарь, ожидаючи, может сомлеть, — сказал Сид.
— С колокольни он свалится прямо на тётку, — сказал Дейв.
— Какую такую тётку? — не понял Садовник.
— Что собор сторожит с колотушкой-трещоткой, — пояснил Хэл.
. — В мягких тапочках церковь ночами обходит, — сказал Эйб.
— На влюблённые парочки ужас наводит, — добавил Сид.
— А почему она ходит в мягких тапочках? — спросил Садовник.
— Потому что у неё мозоли, — ответил Хэл.
— Ну и сторож, — презрительно сказал Садовник.
— Хватит языком-то трепать! — прикрикнула на сыновей Мамаша Кодлинг. — Скажите лучше, куда я ходила и где могла оставить выходную шляпку? Нет, мы всё-таки опоздаем! Непременно!
— Кто видел мою сумочку? — промолвила Нянька, деловито просеменив от двери к окну.
— Ну вот, теперь Нянюшка сумку потеряла! — со стоном сказала Мегги.
— Вечная история, — вздохнул Дворецкий. — Где вы видели её в последний раз?
— В прихожей, но теперь её там нет. Стойте! Нечего бежать сломя голову в прихожую! Говорю «нет», значит — нет. Она где-то в другом месте..
— Так уж эти сумки устроены, — кивнул Дворецкий, стирая с головы паутину той самой тряпочкой, которой Джен чистила кочергу. — Оставишь сумку в прихожей, а она — глядь! — на чердаке очутилась. Скитаются, бедные, по всему дворцу без приюта…