Седьмое Правило Волшебника, или Столпы Творения (др. изд.)

Гудкайнд Терри

А может, все проще? Она была полна настойчивой решимости отправиться в, казалось бы, неосуществимый поход. И он попросту понял, насколько это важно для нее…

Дженнсен двинулась дальше, ныряя под тяжелые ветви. Тьма продолжала сгущаться, и Дженнсен с новым пылом принялась карабкаться вверх по крутому склону.

Она вспомнила, как Том смотрел на ее рыжие волосы. Люди часто испытывали беспокойство, видя ее волосы. Многие думали, что у нее есть дар. Она часто сталкивалась с людьми, которые боялись ее из-за волос. Она намеренно использовала этот страх в целях собственной

безопасности. В первую ночь с Себастьяном она постаралась внушить ему мысль, что у нее есть способ защититься с помощью магии, если он проявит враждебные намерения. Этим же способом она отпугнула людей в таверне…

Тьма все сгущалась. Дженнсен понимала, что продолжать подъем в таких условиях опасно, но не останавливалась. Она должна идти вперед. Ради Себастьяна…

Внезапно что-то темное пронеслось мимо ее лица. Дженнсен коротко вскрикнула и едва не упала, а существо уже умчалось прочь. Летучая мышь… Дженнсен прижала руку к груди: сердце бешено колотилось. Оно билось так же быстро, как крылья летучих мышей. Эти маленькие существа вылетели поохотиться на мошек, которые кишели в воздухе.

Дженнсен постаралась не думать, что от испуга могла запросто оступиться и упасть в пропасть, и продолжала взбиралась дальше и дальше, время от времени спотыкаясь в темноте, держась на ощупь за скалу и пытаясь не сбиться с пути.

Прошла вечность, и ее стала тревожить новая мысль: с наступлением темноты в опасности окажется Том. Какая-нибудь тварь под покровом ночи может выбраться из болота и схватить его. И, выйдя к лугу, Дженнсен обнаружит, что Том и лошади истерзаны чудовищами, созданными из магии Алтеи…

“Прекрати, – сказала она себе. – Все поводы для тревоги не переберешь!”

И внезапно вывалилась из зарослей на открытое пространство.

Совсем недалеко горел костер. Она удивленно смотрела на него, не веря своим глазам.

– Дженнсен! – Сидящий у костра Том вскочил и помчался к ней. Обхватил ее за плечи. – Милостивые духи, с тобой все в порядке?

Она кивнула, не в силах от усталости промолвить ни слова. Он не увидел ее кивка – уже бежал к повозке. Дженнсен тяжело рухнула на траву, стараясь отдышаться и несказанно радуясь, что выбралась из болота.

Том уже бежал обратно.

– Вы насквозь мокрая, – сказал он и набросил на нее одеяло. – Что произошло?

– Я искупалась.

На миг он перестал вытирать ей лицо углом одеяла и нахмурился:

– Я не хочу вмешиваться в ваши дела, но не думаю, что это была хорошая идея.

– Вот и змея бы с вами согласилась.

Он нахмурился еще больше и склонился к ней:

– Какая змея? Что произошло? Что вы имеете в виду, говоря о змее?

Все еще стараясь отдышаться, Дженнсен молча махнула рукой. Она так боялась, что темнота помешает ей дойти, что фактически в течение последнего часа бежала вверх по крутому склону. И сейчас была на пределе. Плечи ее задрожали. Все пережитые страхи обрушились на нее. Она поняла, что изо всех сил сжимает мускулистую руку Тома. Он, похоже, не замечал этого или делал вид, что не замечает. И Дженнсен отодвинулась, хотя было приятно ощущать его силу, надежность и искреннюю

заботу.

Том притащил еще несколько одеял:

– Вам удалось добраться до Алтеи?

Она кивнула. Он протянул ей бурдюк с водой, и она начала пить – жадно, безостановочно, захлебываясь…

– Клянусь, я ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь прошел через болото! Вы видели какую-нибудь из этих тварей?

– Вокруг меня обвилась змея толщиной с вашу ногу. Я вдоволь на нее насмотрелась – гораздо дольше, чем хотелось бы.

– Вот это да! – Он тихо присвистнул. – А колдунья вам помогла? Вы получили от нее, что хотели? Все в порядке? – Он вдруг замолчал, обуздывая любопытство. – Простите!.. Вы вся промерзла и промокла. Мне не стоит задавать так много вопросов.

– Мы с Алтеей долго разговаривали. Не скажу, что я получила, что хотела, но знать правду лучше, чем гоняться за иллюзиями.

В его глазах и движениях, когда он прикрывал ей ноги одеялом, ощущалась забота.

– Значит, вы не получили нужной помощи?.. И что будете делать дальше?

Дженнсен достала свой нож. Держа за лезвие, протянула к лицу Тома, так, чтобы костер осветил рукоять. Буква “Р” блестела так, словно была украшена драгоценными камнями. Дженнсен держала нож перед собой, как талисман, как официальный документ, вылитый в серебре, как задание людей высокого ранга, которому нельзя воспротивиться…

– Мне надо добраться до Дворца.

Не мешкая, Том сгреб ее в охапку со всеми одеялами, словно она весила не больше какого-нибудь ягненка, и потащил в повозку. Он перенес ее через борт и осторожно посадил среди сложенных гнездом одеял.

– Не беспокойтесь, я доставлю вас туда. Вам трудно пришлось. Теперь отдыхайте и позвольте мне отвезти вас назад.

Дженнсен с облегчением поняла, что ее подозрения подтвердились. И ей показалось, что тело ее покрыто чем-то скользким, словно она снова упала в болото. Она лгала Тому, использовала его. Это было нехорошо, но она не знала, что еще делать.

Прежде чем он отошел к лошадям, она схватила его за руку:

– Том, вы не боитесь помогать мне? Ведь я занимаюсь чем-то таким…

– Опасным? – закончил он. – Совершаемое мной – ничто по сравнению с тем, чем рискуете вы. – Он показал на разметавшиеся рыжие волосы. – Я по сравнению с вами не представляю собой ничего особенного. И рад, что вы позволяете мне сделать хоть такую малость.

– Я вовсе не такая необычная, как вам кажется. – Внезапно Дженнсен почувствовала себя маленькой девочкой. – Я просто делаю то, что должна.

Том подоткнул ей под спину одеяло.

– Я встречаю много людей. И мне не надо объяснять, что вы отличаетесь от них.

– Вы знаете, Том… Это секретное дело, и я не могу рассказать вам о нем. Простите, но не могу.

– Конечно, не можете. Только необычные люди носят с собой необычное оружие. Я не жду от вас никаких объяснений и не собираюсь задавать вопросы.

– Спасибо вам, Том! – От его искренности Дженнсен чувствовала еще большую гадливость и с благодарностью сжала его руку. – Я могу сказать вам одно… Это очень важно, и ваша помощь велика.