Седьмой камень
Шрифт:
— Эти слова разрывают сердце старого человека. — Его тонкий голос задрожал. — Разве мало, что я дал тебе Синанджу? Мои лучшие годы посвятил твоему обучению и благополучию? — Зашуршал шелк кимоно, когда он поднес свою столь хрупкую на вид ладонь ко лбу таким жестом, который безусловно понравился бы Саре Бернар. — Однако ж тебе всего этого недостаточно.
— Я же сказал, что ты мой друг.
— Хорошо, если я тебе друг, зачем тебе понадобился еще один друг?
— Потому, что она друг совсем другого рода. Ведь нет закона, предписывающего мне иметь только одного друга. Ее зовут Ким Кайли, и она вполне могла бы даже понравиться тебе, если в ты только дал ей хоть малейшую возможность.
— Сейчас не время заводить новых друзей. — Тон Чиуна был весьма серьезен, его ореховые глаза смотрели пристально и торжественно. — Тебе необходимо немного отдохнуть. Ты должен изучать хроники, упражняться и больше ничего. Хроники дарят успокоение. Упражнения дают успокоение. Женщины, как известно, не дают успокоения. Они переменчивы и легкомысленны. И эта твоя уже исчезла.
Римо даже не побеспокоился обернуться.
— Она сказала, что прогуляется по пляжу, пока я переговорю с тобой. Она скоро вернется.
— Быть может, море поглотит ее.
— Я бы не стал возлагать на это особых надежд, — ответил Римо.
— Какой прок от друга, если ты не обращаешь внимания на его советы? Отошли ее прочь.
— Она только что приехала.
— Прекрасно, — сказал Чиун, кивая самому себе, точно соглашаясь с собственным мнением. — В таком случае она может уехать до того, как устроится поудобнее. Тогда и ты, и я сможем хорошо отдохнуть.
Тут Римо вновь ощутил его, это поднимающееся в нем беспокойное раздражение. Неистовую жажду ломать вещи просто для того, чтобы убедиться, не окажутся ли куски занимательнее целого.
— Я отправляюсь прогуляться по берегу, — резко сказал Римо. — Для начала я позволил вам со Смитти затянуть меня сюда. Теперь, когда рядом будет для компании Ким, может мне удастся приятно провести время. Только подумай, папочка. Может, мы отыщем новый способ противодействия периоду затаивания. Ты сможешь описать его в своих хрониках, и в следующие пять тысячелетий все Мастера Синанджу возлюбят тебя за это.
— Ступай прочь, — оборвал его Чиун. — Иди. И не стоит сообщать мне, куда ты идешь. Я же останусь сидеть тут. Один. В темноте. Подобно старому дырявому чулку, который уже не стоит штопать.
Римо решил не подчеркивать, что темнота наступит не раньше, чем через четыре часа. Уходя, он только кинул через плечо:
— Я готов на все, лишь бы порадовать тебя. А насколько мне известно, подобные страдания всегда доставляют тебе наслаждение.
Ореховые глаза Чиуна следили за Римо, пока он не скрылся за изгибом берега, покрытого белым песком. Ему так бы хотелось заставить Римо понять, но Римо ведь не вырос в деревне Синанджу. Он никогда не играл там в прятки, никогда не готовил себя к такому моменту в жизни, когда его инстинкты могут оказаться сильнее, чем его разум или даже его сердце. Римо вырос, забавляясь в игру под названием “бейсбол”. Чиун не представлял себе, к каким тяготам взрослой жизни мог готовить “бейсбол”. Даже если вы могли, как утверждал Римо, пробить мяч за четыре прохода. Что бы сие ни означало.
Снова вздохнув, Чиун вновь обратил взор к свитку. Ничего более он не мог сделать для Римо, ничего, лишь наблюдать и ждать, пока не минет время затаивания. Чиун решил, что отдых получался совсем не таким хорошим.
Римо наблюдал, как приближается к нему Ким, она радостно мчалась по мелководью, распущенные темные волосы развевались на ветру, длинные красивые ноги вспенивали прибрежные волны. Закатанные до колен брюки и хлопающая на бегу рубаха, выбившаяся из-под пояса, придавали ей сходство с этакой невинной девчонкой-сорванцом. Она выглядела точь-в-точь как та Ким Кайли, которую Римо знал по фильмам.
— Я отыскала тут огромную пещеру! — задыхаясь, выкрикнула она.
Через несколько секунд Ким уже обнимала Римо за шею, она слегка провела губами по его рту и потом потащила его вдоль берега за руку, как ребенок тащит игрушку на веревочке.
— Ты должен ее посмотреть, — заявила Ким. — Там на потолке солнце и водяные блики создают до безумия красивый узор. Он так хорош, что даже ради него одного стоило сюда приехать.
— Тебе бы туристов водить, — посоветовал Римо.
— Сейчас ты станешь первым, последним и единственным моим туристом. Причем получишь все особые добавочные услуги без дополнительной оплаты.
— Мне нравится, как это звучит, — сказал Римо, причем совершенно искренне.
— То ли еще будет, — предупредила она с озорной улыбкой, схватила Римо за руку и повела его за скалы вдоль узкой полоски пляжа.
— Вот она.
Ким показала в глубь пустынной бухточки. Входом в пещеру служило неровное отверстие, напоминавшее рот в отвесном склоне скалы. Отверстие, казалось, само манило их, притягивало, точно зияющая голодная пасть какого-то доисторического хищника, который, несмотря на древность, никогда не терял аппетита.
Чиун обнаружил, что весьма утешительно беседовать с человеком, который не только слушал его, но, похоже, впитывал каждое его слово. Вот наконец нашелся белый человек, уважающий лета и мудрость. Другими словами, совершенно не похожий на Римо.
— Я видел вашего друга всего несколько минут назад, — сообщил Реджинальд Воберн Третий, когда Чиун закончил пространную речь о неблагодарности. — Он с очаровательной девушкой направлялся к пещерам на дальнем конце острова.
— Что за манера отдыхать, — вздохнул Чиун. — Разгуливать по пляжу с красивой женщиной. Если бы он только прислушался к моим словам, у нас и правда мог бы получиться хороший отдых.
— Я упомянул об этом только потому, что в этих пещерах может быть весьма небезопасно. Во время отлива вид там действительно очень красивый, но когда вода возвращается, скалы могут превратиться в смертельную западню. Плыть против наступающего прилива почти невозможно. В этом сезоне там уже погибло двое туристов. Бледные раздутые тела их обнаружили только на следующий день. Рыбы выели им глаза. — Улыбка Реджи становилась все шире по мере перечисления подробностей. — Местному туризму был бы нанесен непоправимый урон, если в не удалось вывести тела на Мартинику. Та пара совершала туристскую поездку по островам, и их следующая остановка должна была быть на Мартинике. Но погибли они все-таки здесь.