Седьмой сын (Ученик Ведьмака - др. перевод)
Шрифт:
Я понемногу приходил в себя: сердце перестало бешено колотиться, а руки – трястись. Нужно было собраться и успокоиться. Если это худшее из того, что ждало меня сегодня, – что ж, я справился с испытанием, хоть и сильно испугался. Но раз я хочу стать учеником Ведьмака, значит, к подобным местечкам пора привыкать – ведь это часть моей работы.
Минут через пять я почти успокоился и даже попытался заснуть, но, как часто говорит мой отец, «зло не дремлет». Наверное, я сделал что-то не так, потому что тишину вновь нарушили странные звуки. Сначала они были едва слышны – как если бы кто-то робко стучал в дверь. На мгновение стало тихо, но потом стук повторился. Опять тишина – и три отчетливых удара, теперь ближе. Тишина – и три удара в дверь.
Я сразу понял, в чем дело. Кто-то колотил во все двери на улице, постепенно приближаясь к дому номер тринадцать. Через пару мгновений в дверь постучали, да с такой силой, что проснулся бы и мертвый. А вдруг существо из подвала выйдет на шум? Кого нужно бояться больше: того, кто стоит за дверью и хочет войти, или того, кто сидит в подвале и мечтает выйти на свободу?
Неожиданно все прояснилось – за дверью я услышал до боли знакомый голос:
– Том! Том! Открой дверь! Впусти меня!
Это была мама. Я был так рад ее появлению, что, не раздумывая, бросился к двери. На улице шел дождь, и она наверняка промокла до нитки.
– Быстрее, Том! Я не могу больше ждать! – звала мама.
Я уже взялся за задвижку, как вдруг вспомнил предупреждение Ведьмака: «Дверь никому не открывай, даже если стучать будут очень настойчиво…»
Но разве мог я оставить маму на темной улице?
– Ну же, Том, впусти меня! – вновь позвал голос.
Я глубоко вздохнул, пытаясь обдумать происходящее. Здравый смысл говорил, что это не может быть мама. Зачем ей так долго идти следом за нами? Откуда она могла узнать, куда мы направляемся? К тому же она не отправилась бы в такой опасный путь в одиночку, Джек или папа непременно пошли бы с ней.
Нет, это было что-то другое: у него не было рук, но оно стучало в дверь, не было ног, но оно стояло на мостовой.
Звук ударов стал сильнее.
– Пожалуйста, Том, впусти меня! – умолял родной мамин голос. – Как ты можешь быть таким жестоким и черствым? Мне холодно, я устала и промокла.
Вдруг она начала плакать, и тут я окончательно убедился, что это не моя мама. Мама сильная, она никогда не плачет, даже если дела идут совсем плохо.
Вскоре стук стал тише, а потом и вовсе прекратился. Я прилег на пол и снова попытался заснуть, но мне это не удалось – я ворочался с боку на бок, но так и не сомкнул глаз. Ветер бил в окна еще сильнее, и каждые полчаса звонил колокол на церковных часах, напоминая о приближении полночи.
С каждой минутой я нервничал все сильнее – ведь скоро мне предстояло спуститься в подвал. Я очень хотел пройти испытание Ведьмака – но как же я мечтал оказаться подальше отсюда, в безопасности и в своей теплой постели!
После очередного одиночного удара колокола – было уже половина двенадцатого – из подвала вновь донеслись зловещие звуки… Опять послышались тяжелые шаги на лестнице, дверь снова открылась, и неизвестное существо вошло в комнату. Мое сердце бешено колотилось и готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. На этот раз существо не свернуло в сторону окна, а приближалось ко мне. Бух! Бух! Бух!
И вдруг меня, как котенка, грубо схватили за волосы на затылке. Потом невидимая рука обхватила и сжала так, что стало трудно дышать – грудь будто что-то сдавило. Меня понесли в подвал. Я никого не видел, только слышал чье-то прерывистое дыхание и изо всех сил пытался вырваться из мертвой хватки, потому что знал, что ждало меня впереди. Это страшное существо несло меня в темноту подвала, где была вырыта могила. Оно собиралось похоронить меня заживо!
Я так испугался, что не мог даже кричать – меня словно парализовало, и я был не в силах пошевелить ни одним мускулом.
И вдруг я начал падать…
Я оказался на четвереньках возле открытой двери в подвал, в нескольких дюймах от верхней ступеньки. Сердце бешено стучало. Я вскочил и, резко закрыв дверь, вернулся в комнату, где обнаружил, что одно из правил Ведьмака нарушено: свеча погасла.
Неожиданно комнату осветила яркая вспышка молнии, а затем прямо над головой послышался громкий раскат грома. Дождь лил как из ведра и бил в стекла, а входная дверь скрипела так, будто кто-то рвался с улицы в дом.
Несколько минут я не отрываясь смотрел в окно, наблюдая за вспышками молний. Это была ужасная ночь. Хоть гроза и пугала меня, я бы все отдал, только бы не встречаться больше с тем существом из погреба.
Раздались удары колокола на часах – ровно двенадцать. Теперь мне предстоит самому спуститься в подвал.
Когда молния вновь озарила комнату, я заметил на полу огромные следы. Сначала я подумал, что их оставил Ведьмак, но потом увидел, что они черного цвета, будто чьи-то башмаки были покрыты угольной пылью. Следы вели от кухонной двери к окну, а затем в обратную сторону. В подвал. В страшную темноту, куда мне придется сейчас пойти!
Заставляя себя двигаться вперед, я нашарил на полу огарок свечи и свои вещи, среди которых нашел трутницу отца. Я на ощупь вытряхнул из нее на пол кусок трута и попытался высечь искру сталью и камнем. Трут загорелся, и я смог зажечь свечу. Отец и не подозревал, что его подарок пригодится мне так скоро.
Когда я открыл дверь в подвал, вспыхнула молния, и внезапный раскат грома сотряс весь дом, даже ступеньки задрожали. Я стал спускаться вниз, руки предательски тряслись, и пламя свечи отбрасывало на стены уродливые тени.
Мне было очень страшно, но если я не пройду испытание Ведьмака, то уже на рассвете он отправит меня обратно домой. Как же мне будет стыдно перед мамой!
Пройдя восемь ступенек, я повернул за угол и смог заглянуть в подвал. Он был небольшой, в углах лежали черные тени, а с потолка грязными лохмотьями свисала паутина. Земляной пол был усыпан маленькими кусочками угля, повсюду валялись большие плетеные корзины, а рядом с пивной бочкой стоял старый стол. Я обошел бочку и заметил что-то в дальнем углу. Я так испугался, что даже выронил свечу.