Седьмой уровень
Шрифт:
— Вовсе нет. Мне кажется, вы нащупали что-то, что волновало Мисао. Благодаря этому, возможно, удастся понять ее поступки.
Каёко облегченно рассмеялась.
— Скажите, если я могу вам еще чем-то помочь. Как говорится, не в службу, а в дружбу.
Эцуко поблагодарила.
Сколько уже людей предлагали ей помощь! Все беспокоятся о Мисао. И не есть ли это самое красноречивое свидетельство того, «какой она человек»?
Расставаясь с девушками, Эцуко рискнула спросить:
— Какой роскошный клуб! Вы с Кирико его члены?
Каёко захихикала:
— Вступительный
Внизу, в бассейне одиноко плыла, точно скользила по воде, женщина в ярком купальнике.
Наблюдая за ней, Кирико задумчиво пробормотала:
— Иногда в таком месте удается словить новых клиентов…
Повернувшись к Эцуко, улыбнулась.
— Среди членов этого клуба тоже хватает страдальцев. Хоть со стороны и кажется, что сюда ходят всем довольные, ни в чем себе не отказывающие люди.
— Все мы одинаковые, — сказала Эцуко.
33
Кафе «Комацу» нашла без особого труда. Большой розовый навес, о котором говорила Момоко, был виден издалека. Оставив автомобиль на стоянке универмага «Lumine», расположенного у южного выхода вокзала Синдзюку, и пробираясь сквозь толпу, крепко держа за руку Юкари, Эцуко начала раскаиваться. Квартал Кабукитё [8] — не то место, куда стоит захаживать с десятилетней девочкой. Все-таки не надо было брать Юкари с собой.
8
Кабукитё — квартал, в котором наряду с кинотеатрами и ресторанами традиционно сосредоточены заведения секс-индустрии. Считается «опасным» для простого обывателя.
— Юкари, не глазей по сторонам! — строго сказала она.
На что Юкари спокойно ответила.
— Да ладно, мама, я не потеряюсь, дорогу я знаю.
Эцуко невольно остановилась.
— Что ты сказала?
— Неужели забыла? В прошлом году, летом, дед водил меня на «Питера Пэна». В кинотеатр «Кома».
— И ты так хорошо успела запомнить дорогу?
— Да. После кино мы с дедом основательно исследовали этот район. Он еще сказал: «Смотри и запоминай, Юкари, этот район очень опасен. Если твои друзья будут предлагать тебе сюда сходить, ни за что не соглашайся!»
Ёсио, проводящий учебную экскурсию. Слов нет. Эцуко была и изумлена, и восхищена.
— Каибара? Что с ней? — спросил хозяин «Комацу», услышав имя Мисао.
Ровесник Эцуко. Внешне похож на человека, в прошлой жизни бывшего рок-музыкантом. Заведение рассчитано на тинейджеров, поэтому он выглядел в нем белой вороной.
Половину кафе занимала стойка с мороженым, другую половину — собственно кафе. В эту обстановку никак не вписывался старенький, побитый аппарат с когда-то популярной игрой, в которой надо было отстреливать космических пришельцев. Два
— Я просто не знаю, что и делать. Не предупредив, прогуляла субботу и воскресенье. Она что, заболела?
— Нет… Возникли некоторые проблемы. Она работала по выходным?
— Да, в субботу с двух до пяти, в воскресенье — полный рабочий день. Она уже довольно давно у нас. Где-то с полгода. До сих пор ни разу не прогуливала. Если нужно, всегда отпрашивалась.
Суббота и воскресенье на прошлой неделе — это одиннадцатое и двенадцатое августа. Мисао убежала из дома ночью восьмого… Может быть, она не стала предупреждать в кафе, поскольку была уверена, что к этому времени вернется? Или же у нее голова была занята столь важным делом, что забыла о работе?
— Я слышала, что у Мисао здесь были друзья. Какой-то студент, вы не знаете — кто?
Хозяин обернулся, теребя висящую на шее цепь. За его спиной с криком: «Осторожно!», пробежала официантка в форме, напоминающей слоеное мороженое.
— Андо? — произнес хозяин, глядя в потолок.
— Андо? — переспросила Эцуко.
— Ну, этот парень. Каибара-то красавица. Он в нее довольно сильно втюрился.
— А сейчас он здесь?
— Должен быть — сегодня вторник. — Он взглянул на листок с расписанием, прикрепленный к тыльной стороне кассы. — С двух часов.
Была только половина первого.
Эцуко сказала, что зайдет попозже, и вышла из кафе. На улице стояла невыносимая, удушающая жара. Ее усугублял раскаленный асфальт и горячий воздух, изрыгаемый бесчисленными кондиционерами на тесно сбившихся зданиях. Ускорив шаг почти до бега, вскочили в универмаг «Исэтан». Пообедав в ресторане, в два часа пять минут вернулись к кафе «Комацу». Сразу бросился в глаза стоящий на приколе внушительного вида мотоцикл, которого прежде не было.
Едва их заметив, хозяин кафе крикнул в сторону подсобки:
— Андо!
На его зов появился пухлявый круглолицый паренек. Он уже был студентом и наверняка бы обиделся на «паренька». Но с таким лицом он и в сорок лет будет выглядеть ребенком.
— Мицуо Андо, — представился он, опустив глаза и заметно робея.
Как только Эцуко произнесла имя Мисао, его добродушное лицо напряглось.
— Что с ней? Что-то случилось? — спросил он, чуть ли не хватая ее за руку.
Услышав, что Мисао ушла из дома, он застыл, его руки повисли, точно от удара электрошока.
Руки были толстые, с ямочками на локтях, и вообще вид у него был отнюдь не спортивный. Неужто он и вправду бойфренд Мисао? — удивилась Эцуко.
— Ты же был с ней хорошо знаком? Может, есть какие-то соображения, куда она могла уйти? Все что угодно.
Мицуо, потирая правой рукой щеку, беспокойно шнырял глазами по сторонам.
— Но я… видите ли… откуда я могу знать, куда она пошла!
— Тогда расскажи, какой она была в последнее время. Не замечал чего-то необычного в ней?
Посетителей было немного, но Андо нервно поглядывал в сторону хозяина кафе.