Седьмой
Шрифт:
– Стало быть, я не ошибся, – сотник рассмеялся, – нам и впрямь тут с тобой самое место. А скажи-ка, Булыга, как на духу, доволен ли ты сейчас? Я понимаю, в детстве-то все мечтают мечом помахать, но потом-то, потом? Когда нос к носу с настоящей жизнью, настоящей кровью! Так, может, и не стоило от земли-то отрываться? Признайся, жалеешь небось, что в витязи выбился?
Булыга сплюнул:
– Что ты несешь, Горяй? Я свое отпахал. С утра до вечера, изо дня в день, иной раз выть хотелось от тоски.
Я, можно сказать, только сейчас человеком себя чувствую, а ты говоришь,
– Это ты по молодости еще, – веско уронил сотник . – Не перебесился покудова.
– Ты бы попридержал язык, Горяй, – угрожающе посоветовал Булыга, но после недолгого молчания добавил: – Или скажешь, что жалеешь о том, что подался в воины?
– Честно? Иногда жалею. Я-то думал, военная служба – малина, ну подвиги там всякие, слава, женщины.
– Ну с женщинами, наверное, промашки не было?
– Что есть, то есть. Но вот со всем остальным… Какие тут подвиги, какие драконы или василиски? Мой князь из года в год только с соседями и воевал. А то ведь не нечисть, не степняки восточные. Какая тут честь, какие подвиги, когда из-за куска земли горло своим же резали? Поверишь ли, Булыга, если бы не Адамир, я бы сам ушел в конце концов. Да что тут говорить!
Сотник замолчал, но уже через минуту вновь нарушил тишину:
– Ладно, Булыга, что было – быльем поросло. Есть в нашей жизни и хорошее. Вот, например, ко мне обещала зайти одна из дочек хозяйских, как же ее имя-то?
– Когда это она тебе пообещала, что-то не помню, чтобы ты разговаривал с кем.
– Любящие сердца понимают друг друга с полуслова, полувзгляда. – Он хлопнул себя по лбу. – Но как же ее зовут, она ведь успела прошептать имя. Кажется, Ива или Ивица? Ладно, разберемся по ходу дела. Так вот, Булыга, когда придет, я могу попросить ее сестренку для тебя прислать, а?
– А ведь слышал я, что ты на дочке князя жениться хочешь? – спросил Булыга.
– Жениться? Да ты что, ополоумел никак?.. Чушь какая, жениться. И вообще, не обо мне речь, ты сам-то чего?
– Да ну тебя, баламута. Я спать буду, не приведи боги, вампир нагрянет, так хоть чуток посплю.
– Давай-давай, дрыхни. Жди своего вампира, мечтай о своей Велене ненаглядной.
– Убью я тебя когда-нибудь, – пообещал Булыга. – Не дойдешь ты до Кощея, чую, ох не дойдешь.
– Тихо! – воскликнул вдруг Горяй. – Слышал? Кто-то дверь скребет. Это, похоже, ко мне!
Он метнулся к двери.
– Ох, Ивица, – донеслось до Булыги, – как я рад тебя видеть… Что? Позвать сестру для моего товарища? Нет, не нужно, у него обет верности.
Булыга скрипнул зубами.
– Убью гада! – прошептал он, стиснув кулаки.
– Ошибся? – вновь донеслось до него. – Что, Ивица твоя сестра? Ну прости, Ива, но разве это может умерить силу моей любви?
Воисвет очнулся от тяжелого удара в дверь. Выхватив меч, пнул спавшего на полу Берсеня и прыгнул к двери. С неудовольствием заметил, что маг просыпается слишком медленно.
– Это я, Бородай! Выходите во двор. Вампир в доме! Воисвет снял засов, рывком отворил дверь, выставив на всякий случай меч. Бородай шарахнулся прочь, выронив факел, зарычал:
– Ты что, князь, спятил?
– Привычка, – буркнул Воисвет. – Откуда ты знаешь?
– Трое моих сыновей мертвы! Они дежурили на стенах! Я жду тебя и твоих людей во дворе!
Бородай подобрал факел и затопал по лестнице.
– Ты готов? – Воисвет покосился на Берсеня, неуклюже надевавшего кольчугу. – Какого демона ты ее снял?
– Я не воин, я не могу спать с такой грудой бесполезного железа!
– «Бесполезного»! Вот дурень! Ладно, будешь готов – спускайся вниз!.. Потом как-нибудь объясню тебе про полезность кольчуг. Если выживешь!
Воисвет хлопнул за собой дверью и выскочил во двор. Растянувшись цепью, стояли хмурые и лохматые сыновья Бородая. У каждого в руках по факелу и топору. К стенам жались отроки с луками.
Дежень, Ирица и Велена были уже здесь при оружии. Воисвет открыл было рот, собираясь спросить насчет Булыги и Горяя, но его опередил Дежень.
– Где Берсень? – спросил он.
– Додумался кольчугу снять, сопляк. – Князь поморщился. – Горяй и Булыга?
Дежень усмехнулся:
– Сходить за ними?
Воисвет окинул взглядом сеновал, покачал головой:
– Не стоит. Слишком поздно. А нам лучше держаться вместе. Если живы, выберутся сами.
Будто в подтверждение его слов, стены сарая затряслись, точно изнутри ударили бревном.
– Что еще там?
Князь прислушался. Показалось, что он услышал чей-то крик.
– Вот он идет! – Бородай ткнул пальцем в сторону частокола.
Воисвет вгляделся в темную фигуру, медленно спускавшуюся с тына. Что-то странное почудилось князю в приближающемся вампире. Но он не успел как следует поразмыслить над этим. Его плеча коснулся Бородай:
– Ты обещал!
Воисвет кивнул и шагнул навстречу вампиру.
– А что нам делать, князь? – спросил Дежень, двинувшись следом.
– Оставайтесь на месте и будьте начеку. Что-то здесь не так.
Последние слова Воисвет пробурчал себе под нос. Но Дежень услышал.
– Воисвет прав, – шепнул он сестре на ухо. – Не слышал, чтобы вампиры на рожон лезли. Да и странный он какой-то, медленный.
– Может, у него кол в заднице? – усмехнулась Ирица. Мимо прошла Велена, тревожно оглядываясь.
– Глядите в оба! – процедила она. – Вы что, чутье потеряли? Дураку понятно, что нам заготовили какую-то ловушку!
– Уж если такая умная, сказала бы лучше какую именно, – прошептала Ирица.
Булыга вполз поглубже в сено, чтобы не слышать вздохи и всхлипы, но те упорно пробивали дорогу к ушам. Некоторое время он подумывал, не призвать ли товарища к порядку, но потом лишь вздохнул. Все-таки с Горяем у него и впрямь было куда больше общего, чем с остальными. Заносчивый Воисвет, высокомерный Дежень с непонятно откуда взявшейся спесью, это с его-то презренным ремеслом, сестрица его взбалмошная… С ними разве можно по-человечески поговорить? А еще этот Берсень, который хоть и молчит, но на лице его вечно написано, что он один знает некую недоступную прочим смертным мудрость.