Седьмой
Шрифт:
– Что это еще за твари длинноухие? – Горяй оглянулся на Берсеня.
– Я видел их изображения в древних манускриптах, – медленно проговорил маг. – Эта раса процветала задолго до появления людей. Еще я читал, что эти существа были бессмертны. Если они не погибали насильственной смертью, они могли жить вечно.
– Так они что же, соплеменники Кощея? – удивился сотник.
– Возможно, хотя кто знает наверняка? – Берсень пожал плечами. – Кощей ведь маг, и за прошедшие тысячелетия его мощь возросла настолько, что его и убить почти невозможно.
– Вряд
Дежень придвинул ближе последний тул. Тридцать стрел – должно было хватить. Если, конечно, не случится что-либо непредвиденное. И если волшебный дар не оставит его на этот раз.
– Вам лучше спрятаться, – уронил он, не оглядываясь. – Эти лучники мои, и только мои.
Воисвет вгляделся в потемневшее лицо Деженя и махнул рукой. Впрочем, все уже и так потихоньку разбрелись, укрывшись за колоннами.
– Может, зайти им в тыл? – шепотом спросил Воисвет, застыв у ближайшей к проходу колонне.
– Не советую, – тихо проговорил Дежень, доставая стрелу. – Оставайтесь на месте и не высовывайтесь.
Длинноухие были готовы к бою, но тетиву, однако, не натянул никто. Дежень усмехнулся. Противник выглядел чересчур самоуверенным. Хотя, насколько он разбирался в луках и лучниках, у этих ребят наверняка были для этого все основания.
– Начнем?
Дежень шагнул вперед. Чутье подсказывало, что вряд ли столь умелые лучники, каковыми казались эти существа, станут надевать кольчужки только ради красоты. Но это не особо беспокоило. Его стрелы пробивали и толстенные булатные панцири.
– Не хотите первыми? – ухмыльнулся Дежень. – Ну что ж, я не гордый.
Ему не ответили, но он и не ждал ответа. Лишь резко вскинул лук и натянул тетиву. Стрела ударила в длинноухого и сухо треснула, разламываясь на куски.
Нельзя сказать, чтобы это сильно удивило или огорчило Деженя. Напротив, он даже ощутил некое удовлетворение, ведь его подозрения полностью оправдались. С длинноухими и впрямь было не все чисто.
Он торопливо юркнул за колонну, ожидая, что вслед обрушится шквал из стрел, но длинноухие опять не выстрелили. Причину этого Дежень понял мгновением позже, на миг высунувшись из-за укрытия.
На лицах врагов играли улыбки. Легкие, едва заметные, но это были улыбки. Длинноухие ни мгновения не сомневались в исходе боя. И очень хотели, чтобы в этом убедились люди.
Деженю это было знакомо не понаслышке. Он и сам порой любил поиграть с жертвами. Но никак не ожидал, что когда-нибудь играть будут с ним.
Он выступил из-за колонны и увидел три десятка нацеленных в грудь стальных жал.
– Ну же! – заорал он весело. – Я уже умираю со страху!
Длинноухие выстрелили одновременно. Перед глазами Деженя поплыл туман, и он счастливо улыбнулся.
Воисвет чертыхнулся. Выскочивший на открытое место Дежень походил на безумного. Князь хотел было окликнуть его, но не успел. Воздух пронзили стрелы.
Воисвет нырнул в укрытие, кляня Деженя за дурость и самоуверенность. За спиной хрястнули о камень стрелы. Когда же князь рискнул выглянуть, ожидая увидеть истыканный стрелами труп Деженя, его брови поползли на лоб.
Вокруг смертоносным роем гудели стрелы, с хрустом вгрызаясь в колонны. Зал заволокло пылью и каменной крошкой, но князь сразу же увидел Деженя. Живой и здоровый, тот упрямо двигался прямо на лучников. Двигался странной, дерганой походкой. Его шатало из стороны в сторону, туда-сюда моталась голова, руки взбалтывали воздух, будто он хотел взлететь. Он походил на куклу, которую дергает пьяный кукольник.
Руки длинноухих мелькали в воздухе, сливаясь в розовые пятна, стрелы летели одна за другой, но ни одна почему-то не могла зацепить Деженя. Они обтекали его, скользили вдоль тела, иногда царапая и разрывая одежду в клочья, но более никакого вреда причинить не могли.
Сам Дежень стрелял очень редко. Но каждый выстрел находил цель. И блестящие кольчуги больше не смогли защитить своих владельцев. Стрелы Деженя пробивали их насквозь и отбрасывали лучников на несколько шагов.
Какое-то время длинноухие стояли на месте, безуспешно пытаясь поразить врага. Но только когда лег первый десяток, среди них началось движение. Несколько лучников бросились за колонны, оставшиеся перегруппировались, но прятаться не стали.
Воисвет, до того крайне осторожно следивший за боем, вскоре спокойно вышел на открытое место. Все внимание вpaгa было приковано к Деженю. Стреляли длинноухие теперь значительно реже, похоже понимая, что быстрой победы уже не будет.
Стрелы Деженя настигали врагов с невероятной точностью. Тем более удивительной, что стрелять ему нередко приходилось из самых неудобных позиций.
На лице длинноухих не было заметно особых чувств. Если они и были раздосадованы, а то и напуганы, внешне это никак не проявилось. Разве только движения стали скованнее и суетливее.
Перебив всех стоявших на открытом месте, Дежень добрался до ближайшего мертвеца и снял с него полный тул.
Пользуясь его заминкой, из-за колонн поспешно повыскакивали длинноухие, торопливо осыпая его стрелами, но те по-прежнему точно боялись коснуться Деженя.
Спустя несколько минут все было кончено. Небольшая заминка вышла только с последним из длинноухих. У него кончились стрелы, он спрятался за колонной, в надежде то ли остаться незамеченным, то ли напасть на Деженя с ножом.
Но Дежень и не подумал к нему подходить. Натянул в очередной раз лук и спустил тетиву. С ужасающим скрежетом стрела пробила колонну, и до людей донесся предсмертный всхлип.
И тотчас на мертвые тела рухнул как подкошенный и сам Дежень.
Воисвет метнулся вперед, но его опередила Ирица. Быстрым и привычным движением перевернула брата на спину, ножом раздвинула стиснутые челюсти и стала вливать лекарство. Бледное лицо Деженя порозовело. Ирица облегченно вздохнула.
– Позволь-ка, я попробую помочь. – К ней подсел Берсень.