Седьмой
Шрифт:
Но она никак не могла взять в толк – нравится ей этот новый Берсень или она предпочла бы старого?..
Демон тяжело задышал. – Не слишком ли ты многого возжелал, человек? Не забыл ли, ты с кем разговариваешь?
– Нет! Наоборот, я прошу чересчур мало, – холодно ответил маг. – Или ты хочешь сказать, что Глаз не настолько ценен?
– Хорошо. Я согласен на твои условия, за одним исключением – Каменец слишком далек отсюда. Если я проявлюсь за пределами замка, об этом узнают… Кое-кто, чей гнев вы вряд ли захотите испытать на своей шкуре.
– Да, согласен!
– Отлично, смертный! А сейчас, – Астарох протянул свою гигантскую руку, – отдай мне Глаз!
Берсень мгновение помедлил, а потом швырнул амулет на его ладонь:
– Отныне он твой.
Победный рев пронесся по залу, и тотчас амулет исчез с ладони демона.
– А теперь твоя очередь, Астарох! Отдай мне меч!
– Меч? – Демон рассмеялся. – Какой еще меч?
– Черный меч! – заорал Берсень, чувствуя, как сердце ухнуло в бездну.
– А-а, черный… Ну держи!
Берсень и моргнуть не успел, как дымный шлейф в форме меча оказался в его руках. От неожиданности маг едва не выронил его.
– Доволен, смертный?
Во лбу демона сверкнул амулет, как будто вынырнув из черепа. И тотчас же стал стремительно разрастаться, заполняя всю глазницу. Над ним заходило веко, и через мгновение он уже ничем не отличался от других глаз демона.
– Теперь я свободен. Свободен! – зарычал демон. Зал вновь ощутимо содрогнулся. Сверху сорвалась толстенная каменная балка и с грохотом рухнула недалеко от людей.
– Надеюсь, замок не собирается развалиться прямо сейчас, – пробормотал Горяй, глядя на разбегающиеся по стенам трещины.
– Еще как развалится, – пообещал Астарох. – Я тут камня на камне не оставлю!.. Или оставлю?..
Демон надолго замолчал.
– Ты обещал вынести нас отсюда! – напомнил Астароху Берсень, мысленно поражаясь собственной храбрости.
– Я? – удивился Астарох. – Обещал? А не обещал ли я, часом, вас съесть?
Демон обнажил ряды своих острых зубов.
– Ты должен вытащить нас из замка, – нахмурился маг.
– С удовольствием! Но только в собственном желудке!
Демон опять зашелся в хохоте, с потолка и стен посыпались камни. А потом он взмахнул рукой, и людей объяла тьма.
Демон не обманул. Берсень крутнулся на месте, оглядываясь. Все они, живые и в добром здравии, очутились в нескольких верстах от замка, у самого спуска в долину. Не было только самого демона. Исполнив обещание, он бесследно исчез.
Маг бросил взгляд на замок. Тот рассыпался прямо на глазах. Рушились могучие стены, поднимая облака пыли, с диким грохотом, слышным даже здесь, падали башни.
– Добились своего? – В голосе Дары сквозила откровенная неприязнь.
Берсень обернулся к ней. Лицо девушки исказилось от ярости. – А ты, колдунишко, никак возомнил о себе невесть что?
Дара шагнула вперед, на лице застыла недобрая ухмылка. Воисвет заступил ей дорогу, хотел было что-то сказать, но не успел.
– Уйди с дороги, червь!
Ее рука на миг коснулась его груди, и князь покатился по земле, разбивая лицо в кровь.
– Как ты мне надоел! – процедила она ему вслед. Ее глаза зажглись багровым светом. Берсень невольно попятился, прижимая к себе меч. И тут же с удивлением обнаружил в своих руках обычный меч. Самый обыкновенный, хотя и выкованный из хорошего булата. Но не успел он поразмыслить над этим, как Дара выхватила клинок и одним ударом сшибла мага на землю.
К магу с воплем кинулась Ирица, закрыла собой и выхватила свой меч:
– Не смей его трогать!
– А то что? Убьешь меня? – недобро усмехнулась Дара, не отрывая глаз от клинка Кощея.
Берсень поспешно поднялся и вцепился в рукав Ирицы:
– Не подходи к ней! Она демон!
– Ну почему же – не подходи. – Дара подняла взгляд. – Ирица, наверное, хотела сказать мне что-то важное?
– Гадина подколодная! – выдавила девушка.
С обнаженными клинками застыли Дежень и Горяй, но никто не рискнул шагнуть навстречу Даре.
– Так-так. Смельчаки, – та ухмыльнулась, – что же с вами делать? Меч мне ваш без надобности. Вещица, конечно, мудреная, но мне был нужен Глаз!!!
Она в ярости метнула меч, он по самую рукоять ушел в землю возле Берсеня.
– Может, все-таки убить вас? – Дара вскинула брови. – Да что толку-то. Живите пока.
Она подошла к копошащемуся на земле князю и участливо осведомилась:
– Не расшибся?
Князь прорычал что-то неразборчивое.
– Прости! Мне правда жаль, что так вышло, ты был единственный нормальный человек среди этого отребья, – прошептала она. – Ну да ладно. Мне пора.
С этими словами она растворилась в воздухе. Берсень с тревогой вгляделся в плывущее со стороны замка пыльное облако.
– Надо уходить. Неизвестно еще, что там за дрянь в этой пыли.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Они не разговаривали целый день, торопясь уйти как можно дальше от замка. В разбитых, покореженных доспехах, в истрепанных и грязных одеждах, погруженные в свои мысли, явно невеселые, они меньше всего походили на победителей.
Хуже всех выглядел Воисвет. И дело было не в синяках и ссадинах, которые он наотрез отказался лечить, да к тому же наорал зазря на Берсеня. Тот, впрочем, тоже в долгу не остался. И только Ирица заметила, насколько необычно вел себя маг.
Но больше никому не было дела до изменившегося характера Берсеня. Людей грызли собственные заботы.
Даже Горяй и тот помалкивал против обыкновения да поглядывал по сторонам, точно надеясь увидеть Иву среди бела дня.
Последним шел Дежень, как обычно с каменным лицом. Еще несколько дней назад Ирице не составило бы никакого труда подойти к нему и поинтересоваться его мыслями и чувствами. Но сейчас… Сейчас она отчетливо поняла, что это будет стоить ей немалых усилий. И неизвестно еще, ответит ли брат.