Сегодня, а ещё лучше – вчера! Свадебный хоровод Созвездий

Гринёва Ирма

– Я тоже так подумала, – тихо сказала Мэрисела.

– Знаешь, дочка, возможен и другой вариант. Вполне может статься, что это не решение принца, а повеление его отца – короля Хонора.

– Хонора? Того кто…

– Да, того самого принца Хонора, счастливым соперником которого я оказался в борьбе за сердце моей дорогой Лубомиры. Правда, мне казалось, что он нашёл своё счастье с королевой Джозефой¹⁷, но всякое может быть. В любом случае нам с тобой надо искать другие варианты. Так как прошёл для тебя бал, дочка? Отметила ли ты для себя кого-то из принцев?

– Принц Кайонэ, – твердо сказала Мэрисела, – Только в нём я заметила магию.

– А кроме магии? – осторожно спросил отец.

– Если

ты спрашиваешь – полюбила ли я его, то я отвечу – нет. Но он интересен мне, как человек. Я думаю, что по мере узнавания друг друга, любовь сможет прийти, а пока будет достаточно взаимного уважения.

Королю Фроуду стало очень, очень грустно. Его маленькая дочурка говорила, как взрослая, умудрённая жизненным опытом женщина. И это он взвалил на её плечи ношу, которая заставила её вмиг повзрослеть. Может быть он поторопился? Может быть, стоило ещё годик подождать? Но маховик запущен, придётся положиться на богиню Скульд. Пожалуйста, Тор, сделай так, чтобы принц Кайонэ не сделал Мэриселе предложения! А пока… Стоит всё-таки рассчитать вероятности развития событий от объединения Фрейэрии и империи – родины принца Кайонэ. Ну-ка, где она там находится, его Сакурато? И король Фроуд углубился в вычисления.

А Мэрисела отправилась к себе. Готовиться к завтрашнему судьбоносному дню. Поделиться с отцом парочкой забавных моментов, которые произошли на балу, так и не вышло. И про свою новую способность к полётам сказать забыла.

¹⁶ – в переводе – «дракон»

¹⁷ – в переводе – «преумножающая»

8

Ночью во сне Мэрисела продолжала обдумывать ситуацию и утром проснулась с готовым решением. То, что она опять висела в воздухе, а не нежилась на кровати, её не удивило. Раньше она считала, что прорывы в проявлении её магических способностей были связаны исключительно с накалом эмоций, которые она испытывала. Сейчас Мэрисела так не думала. Эмоции, конечно, тоже играли определённую роль. Но главное – она находилась рядом с человеком, который обладал магическими способностями, но в большей мере, или умел ими управлять, в отличие от неё. Принц Биаджино и принц Кайонэ явились для неё катализаторами, подстегнувшими её магию проявиться на новом уровне – такой вывод сделала Мэрисела.

Но был ещё один человек на этом её дне рождения, который заставил её задуматься – граф Айгизар. Именно с ним были связаны те два забавных случая, которыми Мэрисела хотела поделиться с отцом, но не успела.

Они танцевали с ним вальс, когда Мэрисела почувствовала то особое, волшебное состояние, которое у неё было утром, когда она проснулась в воздухе. Она позволила чуду состояться, и её ноги приподнялись над полом залы. Совсем чуть-чуть, чтобы это было не слишком заметно для гостей. Но принц Кайонэ заметил, она это точно знала, потому что при повороте увидела его лицо и огонь, мелькнувший в глазах. Потому и связала магию с ним, а не с графом Айгизаром.

Граф вообще старался держаться от неё подальше, даже во время танца так дистанцировался от неё, что между ними можно было смело вставить большой надутый мяч. Но, тем не менее, при этом заметил, как её мушка перелетела с правой щеки на левую, о чём не преминул сказать ей. Она тогда отшутилась, сказав: «На то она и мушка, чтобы летать!», а сама в это время косила глазом на Кайонэ, который не отрывал от неё взгляда.

И только ночью до Мэриселы дошло, что оба чуда случились, когда Кайонэ, Айгизар и она между ними находились на прямой линии. А это означает… Означает, что граф тоже владеет магией! И, если в Серпентии магией владеют даже графы, то каким же сильным магом должен быть принц?

Это открытие, а ещё то обстоятельство, что Сакурато – империя принца Кайонэ, находится далеко от её родной Фрейэрии и не может составить единое королевство, как

в случае с Серпентией, подвигло Мэриселу принять для себя очень важное, судьбоносное решение.

Решение зависело не только от принцессы Мэриселы, но и от тех принцев, которые останутся на сегодняшнем балу и сделают ей предложение выйти за них замуж.

Графа Айгизара, ожидаемо, на балу не было. Он отправился в обратный путь ещё вчера вечером. Отсутствовали также принцы Эитри и Алмас. Уехал ли каждый из них по отдельности к себе домой или Мэрисела невольно послужила их дружбе, а, может быть, даже и любви, она не знала.

Принц Ниран присутствовал, но предложения руки и сердца Мэриселе не сделал. Он выглядел недовольным её преображением из старухи в красавицу (Мэрисела была в том же наряде и с той же причёской, но уже без седины и морщин, благодаря чему цирюльнику и портнихе вернулось прекрасное настроение, хотя последней и пришлось трудиться всю ночь, чтобы вернуть платью прежние размеры) и даже недвусмысленно высказался по этому поводу:

– Не знал, что вчерашний бал предполагался маскарадом!

А вот принц Кайонэ был ничуть не удивлён преображением Мэриселы. Его предложение руки и сердца соответствовало всем канонам придворного этикета. И ни один мускул не дрогнул на его лице, когда принцесса ответила ему уклончиво, что ей надо подумать и попросила его дать на это время. Он с достоинством поклонился, поцеловал ей руку и проникновенно сказал:

– Принцесса Мэрисела, каким бы ни было Ваше окончательное решение, смею Вас уверить, что я останусь Вашим самым преданным другом!

Это была самая длинная речь, которую Мэрисела услышала из уст Кайонэ. Она отозвалась в её сердце теплотой и болью. Если бы обстоятельства сложились по-другому! Она бы смогла полюбить принца Кайонэ. Но… богиня судьбы Скульд¹⁸, хранящая свиток будущего, уже прочертила направление, по которому Мэрисела должна пойти, и рука богини указывает в сторону Серпентии, а не Сакурато.

Об этом она без обиняков сказала и отцу в ответ на его недоумённые расспросы.

– Папа, нам надо с тобой немедленно ехать в Серпентию и уговорить короля Хонора и принца Дрэго в необходимости сыграть свадьбу и объединить королевства, пока граф Айгизар не навязал им своё видение моей персоны.

Король Фроуд никогда бы не решился предложить дочери столь кардинальное решение. Хотя все его расчёты говорили о слишком малой вероятности избежать войны в случае женитьбы Мэриселы и принца Кайонэ. Вот если бы смогли объединиться три королевства – Серпентия, Фрейэрия и Сакурато, то тогда на карте мира нарисовался бы равносторонний треугольник – самая устойчивая конструкция. Но на каком основании такое могло произойти в жизни? Теперь же, опираясь на слова принца Кайонэ о преданной дружбе, три точки опоры могли обрести черты жизненной реальности. Дело осталось за «малым» – уговорить того, кто не хочет жениться, сделать это, а того, кто до сих пор таит обиду, простить и забыть. И ради этого они с Мэриселой готовы на жертвы. Она – на жизнь с нелюбимым. А он – на потерю короны. Ради мира на земле! Ради самой жизни на земле!

¹⁸ – норны – богини судьбы в скандинавской мифологии. Первая норна – мудрая старая Урд (Судьба), читающая свиток прошлого. Вторая – Верданди (Становление), она символизировала настоящее. Третья – Скульд (Долг), хранила свиток будущего.

9

Король Хонор и королева Джозефа были весьма удивлены непрошеным гостям, но приняли короля Фроуда и принцессу Мэриселу очень радушно. Воодушевлённый тёплым приёмом, король Фроуд решил не откладывать серьёзный разговор на потом и сразу после роскошного ужина уединился с королевской четой в зале для переговоров. А Мэрисела отправилась в отведённые ей покои, поскольку принца Дрэго ни при встрече, ни за столом не было, и разговаривать ей было не с кем.