Сегодня рыжая
Шрифт:
— Ой, кто тебя так?!
Когда он обрёл надежду, к нему вдруг вернулся голос:
— Малолетки. Человек семь, или больше. По башке дали, сотрясение точно есть, и ножом махнули. Телефон и деньги забрали.
Она набрала скорую. Сбивчиво всё объяснила, назвала ориентиры. Потом сняла пустой рюкзак и куртку, аккуратно положила это всё ему под голову.
— Шишка на затылке у тебя, — её прохладные пальцы быстро ощупали его голову.
— Куртку-то зачем сняла? Замёрзнешь.
— У меня свитер тёплый. Из верблюда. Колючий, правда.
Он
— Можно тебя попросить? Запиши себе номер телефона моего двоюродного брата. Когда меня заберут, позвони ему, скажи, что Кирилл в больнице. Пусть посмотрит за собакой, за Джессикой. Она совсем одна. Он тут живёт, недалеко. Родителям моим пусть ничего не говорит, у мамы сердце больное. Да и живут далеко, пятьдесят километров. Возьми у меня в кармане ключи.
Она записала номер телефона брата, имя — Влад, и достала связку ключей.
— Джесси добрая. У неё только вид устрашающий. А так…залижет до смерти, как в анекдоте. Сделаешь?
— Конечно, не переживай! Не оставлю же собаку умирать!
— Кирилл — это ты?
— Как ты догадалась? — улыбнулся он.
Она смотрела в его бледное лицо. Где же скорая? Лишь бы не начал терять сознание.
У него были очень короткие тёмно-русые волосы, высокий лоб, правильные черты. Глаза большие, но в темноте она не могла разобрать цвет. Светлые, это точно. Она включила фонарь на телефоне, но положила так, чтоб ему не слепило глаза. Глаза оказались зелёные. Вроде, он довольно здоровый, крепкий. Видимо, резко со спины налетели.
— А ты что по ночам ходишь?
— С работы иду.
— С работы? Я думал, ты школьница.
— Многие так думают.
Он никогда ещё не видел таких тёмно-рыжих волос и столько веснушек. Видимо, солнце её любит.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Зося, — почему-то она назвалась так, как звал её дед.
— Полячка?
— Почему?
— Пани Зося. Что-то польское.
— Зоя. Дед называл Зося.
— "Приедет, я скажу по-польски: "ПрошУ, пани,
Прими таким как есть,
Не буду больше петь…"", — он улыбнулся.
— "…Но что ей до меня —
Она уже в Иране,
Я понял: мне за ней, конечно, не успеть!" — продолжила Зоя.
Он уставился на неё во все глаза.
— У деда были пластинки, двадцать одна штука, — пояснила Зоя.
— А где они сейчас?
— В музей отдала после смерти деда.
— Чёрт, зря, я бы купил! Ищу давно.
— Память не продаётся.
— Странная ты, — он продолжал удивлённо разглядывать её.
— Что-то скорая не спешит, — озабоченно проговорила Зоя.
— Думают, пьяный. Знаешь, что самое обидное? Я ведь борец, самбист. Инструктор и тренер. Позорище.
— По твоей логике выходит, что врачи не должны болеть, а все повара должны быть толстыми. Ты можешь быть кем угодно, когда тебе дают сзади по голове кирпичом.
— Врачи болеют. Мама врач, — вздохнул он. — А повара и правда все толстые.
— Да ладно?! — язвительно спросила "пани Зося". И тут они увидели
Он быстро сказал ей адрес и повторил номер телефона двоюродного брата.
…Скорая приехала сразу в тандеме с полицией. Кирилла быстро увезли; полицейские записали, куда его повезут, пообещали прийти к нему завтра. А Зою пока не отпустили. Сначала спросили, почему несовершеннолетняя в такое время одна на улице, без сопровождения взрослых.
Потом посмотрели паспорт, переписали данные. Сказали, если что, "пригласят" потом.
Зоя рассказала всё, как было. Оперативники осмотрели место, сделали фото. И предложили подбросить Зою до дома. Она была очень благодарна им, поскольку в два часа ночи, да ещё когда здоровых мужчин запросто выводят из строя, ходить страшно. Она назвала адрес, который дал ей Кирилл, и через десять минут стояла перед кирпичной пятиэтажкой с огороженной территорией.
Кирилл жил на третьем этаже, как её папа. Зоя начала открывать двери и услышала из прихожей какой-то писк. Едва появилась щель в двери, как высунулась собачья морда. Мда. Немецкая овчарка. Зоя очень надеялась, что хозяин собаки не переоценивал её доброту.
— Джессичка, девочка… Твой хозяин попал в беду.
Собака тихонько заскулила, будто поняла. Зоя тихонько протиснулась в прихожую и нащупала выключатель. Она решила, что не будет беспокоить этого Влада ночью, позвонит ему утром.
Помимо мебели, в просторной прихожей была большая лежанка для собаки, стоял огромный пакет с сухим кормом премиум-класса, миски для пищи и воды. Ну слава богу. Джессика сидела перед ней и заглядывала в глаза.
Зоя увидела на одной из вешалок строгий ошейник с поводком.
— Пойдём гулять? Ты же в туалет хочешь.
Собака поднялась и замахала хвостом.
У Зои не было опыта общения с овчарками: у них всегда жили простые дворняги. Но с ошейником она справилась. Искренне надеясь, что Джессика её не потащит, Зоя открыла двери. Но опасения были напрасны: собака оказалась очень воспитанная, понимала простую речь. Они гуляли почти час. С собакой было совсем не страшно.
Потом Зоя постелила прямо в прихожей свою куртку, и они с Джессикой уснули рядом. Идти домой не было уже ни сил, ни желания. Хорошо, что впереди выходной.
…Зоя проснулась оттого, что Джессика лизала её лицо. Оказалось, уже десять часов утра. Кое-как умылась, почистила зубы без щётки в идеальной ванной комнате, очистила вещи от шерсти и вновь вывела Джесси гулять. С улицы Зоя наконец позвонила некоему Владу. Голос, ответивший ей, был удивлённый и приятный. Пока она насыпала корм Джессике, наливала чистую воду, Влад приехал. Это оказался высокий мужчина лет тридцати с довольно длинными, ниже плеч, светлыми волосами, убранными в хвост; голубоглазый, в очках. "Как пить дать программист", — почему-то решила Зоя. С ним было очень легко общаться, она рассказала ему обо всём, что случилось ночью, передала слова Кирилла. Хотела уже уйти, как вдруг он попросил: