Секрет бабочки
Шрифт:
Восемь. Восемь квадратиков. Восемь предупреждений. Число крутится в голове. Ноги у меня подгибаются, коридор вдруг начинает покачиваться. Или весь мир. Я беру себя в руки, выпрямляюсь в полный рост. Неужели это действительно происходит?
Я смотрю на дверцу своего шкафчика, и голова начинает идти кругом. Да, так оно и есть.
Охранник. Снова. Предупреждает меня.
Он знает, в какой я учусь школе. Он побывал здесь. Возможно, стоял у моего шкафчика несколькими минутами раньше. А это означает, что сейчас он может наблюдать за мной. Мог следить за мной постоянно, то есть знает, как часто
Мое лицо — мои восемь лиц — уже полностью исчезли. Листки бумаги скрутились, напоминают щупальца, закрепленные на дверце шкафчика. Я бросаюсь на них, отрываю, рву. Каждый листок по шесть раз. Еще шесть. Еще. Пытаюсь рассовать клочки по карманам, но они не помещаются. Я засовываю, уминаю, лишь бы спрятать их все.
Мне бы позвонить копам. Но я не могу. После того раза.
— Убирайся! — кричу я, бумажные клочки падают из моих кулаков.
Люди не обращают внимания. Никто не помогает. Никто не пытается.
Меня трясет, но я стараюсь не плакать. Грудь сжимается. Я приваливаюсь к стене, чтобы не упасть. Бреду к выходу.
— Ло! — Мое имя звенит по всему коридору. — Эй! Ло!
Сквозь туман я вижу Кери Рэм справа от себя в конце коридора. Она устроилась на краешке складного карточного столика, роскошные золотисто-каштановые волосы ниспадают на плечи. На столике табличка: «БИЛЕТЫ НА ВЫПУСКНОЙ БАЛ! 25 ДОЛЛАРОВ! ОСТАЛОСЬ 2,5 НЕДЕЛИ! КУПИ СЕЙЧАС, ИЛИ ТЕБЯ НЕ ТРАХНУТ!»
Ее губы смотрят на меня, как и длинные шелковистые ресницы, и скулы, и идеальные белоснежные зубы.
— Эй! Ты в порядке? — Она протягивает мне бумажную салфетку. В другой руке билеты на выпускной бал: розовые, зеленые, красные. — Ты так из-за Джереми?
— Ч… что? — Я опускаюсь на корточки. Ноги больше не держат. Клочки бумаги высыпаются из рук. Я раскидываю их перед ней. Некоторые не больше полоски с надписью: «Отвали, сука».
Кери присаживается на корточки рядом со мной, кладет руку мне на спину.
— Хочешь об этом поговорить?
— Кто-то следит за мной, — вырывается из меня. — Я не знаю, что делать. Я не знаю, кому сказать.
Кери вздыхает.
— Послушай, кто бы это ни был, я уверена, они просто ревнуют.
— Да, конечно, — бормочу я.
— Серьезно, Ло. Ты такая красивая — и красота твоя уникальная. Тебе удается одновременно выглядеть и взрослой, и юной, — она склоняет голову набок, морщит нос, разглядывает меня. Я открываю рот, чтобы запротестовать, но она опережает меня. — Нешаблонная или что-то в этом роде. Ты когда-нибудь замечала, что в «Топ модел» [23] все девушки-победительницы поразительно отличаются друг от друга? Это главное! Серьезно, многие хотят выглядеть, как ты. Ты понимаешь… особенной.
23
«Топ модел» (Top Model) — реалити-шоу, победительницы которого получают шанс начать карьеру модели.
Я хочу сказать: «Надоело мне быть особенной. Я хочу быть обычной». Но ни слова с губ не слетает.
Кери всматривается в меня
— Ты живешь рядом с улицей Кленового ручья, так? — Я устало киваю. — Подожди секунду, пока я закрою лавочку, а потом отвезу тебя домой. Нам по пути.
Я не чувствую себя достаточно сильной или достаточно защищенной, чтобы возразить, поэтому жду, и позволяю ей взять меня под руку, и вести по коридорам. По пути я считаю шкафчики — девять, десять, одиннадцать, — моя другая рука ощущает себе очень, очень забытой. Я продолжаю считать, отгоняя панику: шестнадцать, семнадцать, восемнадцать. «Пока», — кричит Кери Камилле, которая рассматривает волосы в зеркале своего шкафчика.
— Я думала, мы прошвырнемся после школы… — отвечает Камилла с горьким привкусом в голосе, когда смотрит на меня. Двадцать один, двадцать два, двадцать три.
— Я скину тебе сообщение, скажем, в восемь, идет? — кричит Кери, оборачиваясь. Я тук тук тук, ку-ку, пока она не видит, а потом мы выходим на парковку перед зданием школы. Кери ведет меня к своему автомобилю, сверкающе-красному «БМВ». Он стоит в первом ряду. Теплый ветерок обдувает нас. Кери убирает руку с моего локтя и завязывает волосы в конский хвост, прежде чем мы садимся на ледяные кожаные сиденья ее автомобиля. Я по-прежнему вижу восемь своих лиц, исчезающих с бумаги.
Пока мы едем, Кери говорит со мной о выпускном бале, но я слышу только отрывочные фразы, потому что мои мысли заняты охранником: как, черт побери, он нашел меня, нашел мой шкафчик и почему, почему он вообще убил Сапфир? Я упускаю что-то важное, и у меня есть ощущение, что отпущенное мне время подходит к концу.
— Ло, — голос Кери врезается в мои мысли. Я поднимаю голову и смотрю на нее. — Ты бьешь себя по ногам. Снова и снова.
Я смотрю на кучку черных камней посреди тротуара. Четыре, пять, шесть.
— Я… я не замечала, — отвечаю я честно, когда мы проезжаем мимо дверной арки, в которой вчера я засекла охранника. Застегиваю куртку до подбородка и втягиваю голову в плечи. — Слушай, я, пожалуй, выйду здесь…
Кери останавливается в нескольких домах от моего.
— Здесь?
Я киваю.
— Спасибо тебе… что помогла. — Слова какие-то неестественные, произносить их трудно. — Правда.
Кери обнимает меня, говоря:
— Расслабься, Ло. В натуре.
Ее объятие удивляет, даже потрясает. На глаза наворачиваются слезы. Я быстро вылезаю из автомобиля, смущенная, поворачиваюсь к своему дому. Я понятия не имею, почему Кери так мила со мной. Она даже не знает меня.
— Еще увидимся, — говорю я, уже шагая. Мне надо шагать. Надо постукивать. Надо считать трещины.
Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать.
Если бы она меня знала, относилась бы иначе.
Двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть. Двадцать семь, чтобы все стало идеальным. Начинаю считать снова.
Глава 15
— Ло, — голос моей матери доносится через темную щель у приоткрытой двери, когда я иду в свою комнату. Она сидит на кровати. Ведущий телевикторины вопит: «Наши поздра-а-а-авления, Пегги. Вы выиграли новенькую стиральную машину из нержавеющей стали. И. Суши-и-и-илку». — Трибуна визжит.