Секрет двух полюсов

Михановский Владимир Наумович

– Можно сделать подкладку из мелких пластинок, соединив их между собой.

– Пластик нельзя дробить.

– Почему?

– Потому что каждая пластина пластика, который я изобрел, представляет собой, по сути, единую цепную молекулу.

– Ну и что? Молекулу можно расщепить…

– Да пойми же ты наконец! – вспылил Ньюмор. – Сколько раз можно повторять? Человек за все должен платить. Ничто на этом свете не дается даром. Таков, если угодно, основной закон природы, который забыл открыть сэр Исаак Ньютон. Мне ничего не остается,

как исправить эту ошибку. – Ньюмор прошелся по комнате. – Ты что же, хочешь быть счастливчиком со стальными нервами просто так, задаром? Не получится, дружище!..

…Без сомнения, Ньюмор сам бы пошел на этот неслыханный опыт, если для этого подходил альфа-ритм его головного мозга. Он не раз доказывал свое бесстрашие – не только другим, но и самому себе, а это гораздо существенней.

Когда дело доходило до эксперимента, Ньюмор становился одержимым и никакие соображения не могли остановить его. Да что там говорить, разве мало он на протяжении своей, внешне блистательной, а на самом деле такой нелегкой карьеры по доброй воле рисковал собственной жизнью. В конце концов, выгода – дело десятое. Главное теперь – создать такую модель, которая могла бы впитывать в себя человеческие недуги, пороки, слабости.

Проблема необычайно трудна. Хорошо бы разрешить ее для начала в принципе. Ну а потом можно будет подумать о том, как обезопасить счастливца, избавившегося от всех своих напастей, от его рокового двойника.

Физик посмотрел на сникшего Арбена. Разведчик гибнет, прокладывая путь армии. Без риска нет победы. Должен же кто-то быть первым?

Ньюмор опустил ему руку на плечо.

– Тебе представляется необычайный шанс! – горячо заговорил он. – Ты будешь последним идиотом, если упустишь его.

– Можешь, поищешь кого-нибудь другого? – неуверенно проговорил Арбен.

– Никто кроме тебя не подойдет, – замотал головой Арбен. – Ты знаешь, что такое биорезонанс?

Арбен кивнул.

– Так вот, ты находишься в биорезонансе с Альвой. Это редчайшее совпадение, одно на несколько миллионов, если не миллиардов… И то, что твои нервы расшатаны, тоже плюс: ты легче поддаешься биозаписи. А в общем, не хочешь – не надо, черт с тобой! – неожиданно вспылил Ньюмор. – Жаль только, что время на тебя убил…

– Ладно, я согласен, – отчаянным тоном произнес Арбен. – Я хочу быть отважным исследователем космоса!

– Давно бы так. Пошли.

Они пересекли лабораторию, прошли коридором и остановились перед узкой бронированной пластиной, почти сливавшейся со стеной. Арбен подумал, что пластина напоминает дверцу сейфа.

– Для Альвы это пустяки, – хлопнул Ньюмор по металлу. – Он проходит сквозь сталь, как нож сквозь масло. Просто не нашлось другого помещения, пришлось пока освободить склад радиологических инструментов. Да и чем меньше народу увидит его сейчас, тем лучше.

– А если он убежит отсюда? – Арбен погладил дверцу, ощутив холодок массивного металла.

– Не убежит. Я уже

сказал тебе, что изобрел на Альву управу – ионизированный пластик из мономолекулярного вещества. Такая пленка, если ее не сворачивают, для него непреодолимая преграда. На всякий случай я обклеил пленкой все помещение изнутри. Сам увидишь. Да заходи, не трусь. Боишься взорваться? Пока вы с Альвой чужие, и он к тебе безразличен.

Ньюмор и следом за ним Арбен вошли в маленькую клетушку без окон. Стены равномерно светились – прозрачная пленка пластика свет от панелей не задерживала. Арбен заметил, что ни один предмет в комнате не отбрасывал тени.

Он огляделся.

Непонятная установка, обросшая проводами датчиков, словно старая лодка – водорослями. Старый катодный осциллограф на треножнике. На стене раковина – из никелевого крана каплет вода, звонкие серебряные шарики. Вафельное полотенце на гвоздике…

Арбен смотрел во все глаза, но никакого Альву обнаружить не мог.

– Гляди получше, – сказал Ньюмор. – Да не туда. Видишь? – указал он на противоположный угол.

Только теперь, присмотревшись, Арбен заметил странный полупрозрачный предмет, нечто вроде вертикального облачка, высотой в человеческий рост.

– Обычная киберсхема, только на основе антиматерии, – небрежно бросил Ньюмор.

Он легонько подтолкнул Арбена:

– Не бойся, Альва окружен защитным полем. Должен же ты познакомиться со своим будущим двойником?

Облачко отдаленно напоминало фигуру человека. Еле угадываемые руки безвольно свисали вдоль туловища, голова опущена. Сквозь тело явственно просвечивалась стена комнаты.

Обычная имитация формы человека, не больше, – пояснил Ньюмор. – Дань условности. Я мог бы придать Альве любую форму.

Арбену показалось, что облачко вздрагивает всякий раз, когда физик произносит имя Альвы. А может, ему почудилась: Арбен был взволнован.

Он тихо произнес:

– Я думал, он не такой.

– А, догадался Ньюмор, – двойник должен быть похож на оригинал! Он прикрутил кран и пояснил: – Альва станет на тебя походить, когда вы вступите в биологический радиоконтакт. Будь уверен, через месяц, когда он, так сказать, выйдет в свет, вас не отличишь друг от друга.

– Но он прозрачный.

– Пустяки. Я покрою его непроницаемой пленкой. Снабжу костюмом от лучшего портного, – разумеется, это будет только световой эффект. А еще лучше – мы оденем его точь-в-точь как тебя. Начиная от куртки и кончая измятыми брюками. Раз уж близнецы, так близнецы!

– Ничего себе братец… Слушай, а как Альва сможет перемещаться?

– С любой скоростью. Разумеется, не превышая световую константу Эйнштейна.

– И сможет обогнать машину?

– Даже самолет.

– Послушай, если он будет передвигаться по улице с такой скоростью, он сразу привлечет к себе внимание, – озабоченно сказал Арбен. – уж не говоря о том, что он запросто догонит меня.