Секрет его улыбки
Шрифт:
— Если ты считаешь это тонким намеком, то каким тогда уж будет толстый…
— Могу подсказать, — усмехнулась Джесс. — Если тебе нужно весь день вежливо общаться с людьми, когда так и хочется взять их за шкирку и трясти, пока не посыпятся зубы… Тогда просто пробегись вместе с собакой, и все снова станет на свои места, а жизнь обретет смысл. Даже если тебе придется прятаться от людей за темными очками и дурацкой шляпой.
— Я не ношу темные очки и дурацкие шляпы.
— Ну конечно. — Джесс скрестила руки на груди. —
— Попался, — рассмеялся Люк. Когда он вообще последний раз встречал человека, с которым можно было бы вот так запросто шутить и болтать о глупостях?
— Балу, дорогая, прошу тебя, стащи эту шляпу и хорошенько ее погрызи. Тогда ему придется сходить в магазин и купить себе что-нибудь нормальное.
— А что входит в твои представления о нормальности? Войлочная шляпа? Феска? Цилиндр?
— Но ты же не Шерлок Холмс, Доктор Кто или Фред Астер!
— Но я актер. Так что вполне мог бы. Если захочешь. — Он отбил пару ритмов чечетки. — Ну чем не Фред?
— Это вызов?
— А почему бы и нет? — усмехнулся Люк, желая лишь об одном. Чтобы она бросила ему вызов и предложила себя поцеловать. Потому что сейчас ему безумно хотелось именно этого.
Но, похоже, именно в эту секунду Джесс осознала, что их безобидный флирт зашел слишком далеко, и в ее глазах вспыхнула паника.
— Ладно, я все-таки пойду, меня уже ждут. До завтра, прощай, солнышко.
Она еще раз погладила собаку, как бы поясняя, что «солнышко» — это не он, а лабрадор.
А жалко.
Его определенно тянуло к этой женщине, и, судя по всему, чувство было взаимным. Но поддаться этому притяжению было бы слишком большой глупостью. Для них обоих. Они живут в совершенно разных мирах, а если еще окажется, что она, как и Флер, хочет того, чего он никогда не сможет ей дать…
Того, что нельзя закончить, лучше вообще не начинать.
Глава 3
Ровно в полвосьмого раздался звонок.
— Пицца! — объявила Шеннон, стоило Джесс только открыть дверь.
— Вино, клубника и мороженое, — добавила Кэрли, гордо демонстрируя десерт. — И мы хотим знать все подробности.
— Сперва поедим, — возразила Джесс, провожая гостей на кухню, где их уже ждал накрытый стол, и убрала клубнику в холодильник, а мороженое в морозилку.
— Так как все прошло? — настаивала Кэрли, разливая вино.
— Хорошо.
— Это ты храбришься или все действительно было хорошо?
— Действительно хорошо, — улыбнулась Джесс.
— Тогда рассказывай. Как это — работать на съемках? Знаменитостей видела?
— У нас строгие правила о конфиденциальности, так что я мало что могу вам сказать.
— Ну конечно, — нахмурилась Шеннон. — Конфиденциальность. Как и
Нет. На этот раз все совершенно иначе. Потому что она не станет ни с кем заводить личных отношений. И никому потом не будет больно и плохо. Работа на съемках ничем не похожа на работу офицера полиции. Кроме конфиденциальности. Например, теперь никто не приставлял к ее лицу заряженный пистолет и от ее действий не зависела жизнь и смерть.
— Не совсем. Теперь я сталкиваюсь лишь с вполне приятными людьми.
При всем желании всего сестре с подругой не расскажешь. Стоит только упомянуть о Балу, как они сразу же начнут уговаривать ее перебраться в другую квартиру, чьи хозяева не станут возражать против животных, и забрать собаку себе. Но кое-что сказать все-таки можно.
— А насчет знаменитостей… Все должно остаться строго между нами, хорошо?
— Обещаем!
— Хорошо. Это вам. — Она вытащила заветные конверты и пристально наблюдала, как удивление сменяется недоверием, которое в свою очередь уступает место восторгу.
А потом эта парочка едва не задушила ее объятиями.
— Бог ты мой, ты видела Люка Маккензи! Просто не верится, что моя сестренка вживую встретила лучшего в мире человека. Какой он?
— Сложный. Когда я впервые его увидела, он вел себя как настоящий мистер Зазнавшаяся Знаменитость.
— Но его интервью всегда такие вежливые и милые, — расстроилась Шеннон.
— Но потом он малость изменил свое поведение.
— Наверное, утро ему тяжело дается и человеком он становится лишь после десятой чашки кофе, — пожала плечами Кэрли. — Но я все равно не могу поверить, что ты действительно с ним встретилась.
— А в жизни он так же красив, как и на экране? — допытывалась Шеннон.
Еще красивей, но сознаваться в этом точно нельзя. Не хватало еще, чтобы все решили, что она в него влюбилась. Она же самый младший и незначительный участник съемок, а он — главная кинозвезда.
— Вы бы не разочаровались.
— Так ты действительно с ним работаешь? — Шеннон покачала головой. — Уму непостижимо.
— Он там не единственный актер, — улыбнулась Джесс.
— Но ты же с нами разговариваешь, — рассмеялась Кэрли. — Так что сейчас он именно что единственный актер.
— Ладно, давайте все-таки поедим, пока пицца не остыла, и я расскажу все, что могу.
А когда вечер уже подошел к концу, Кэрли обняла ее и сказала:
— Я рада, что ты снова улыбаешься. У тебя выдался непростой год, и мне было невыносимо смотреть на тебя, понимая, что я ничем не могу помочь. Я бы все сделала, чтобы получить волшебную палочку и вернуть Мэтта с Кометой, а еще лучше с самого начала избавила бы их от опасности.
— Ты всегда была рядом. И мне было намного легче просто от одной мысли, что я могу позвонить тебе в любое время, — заверила сестру Джесс.