Секрет Гамона
Шрифт:
Снова отворилась дверь. Джоан вскочила, но, увидев, что к ней вошла все та же мавританка, успокоилась, Рабыня внесла на подносе хлебные лепешки, фрукты и глиняную бутыль с водою.
— Ты говоришь по-английски? — обратилась Джоан к девушке.
Девушка покачала головой.
Джоан перешла на французский язык, но и эта попытка объясниться с девушкой оказалась безуспешной.
— Я говорю немного по-испански, — сказала мавританка, но Джоан так слабо владела этим языком, что все их попытки понять друг друга оказались тщетными.
После того, как девушка
— Джоан Карстон, — заговорила она сама с собой, — ты находишься в очень незавидном положении. Тебя похитили арабы. Это звучит романтично и неправдоподобно, но все же с тобой это произошло наяву. Ты можешь спокойно есть их еду, Джоан Карстон, они не сделают попытки отравить тебя, — по крайней мере, пока можешь этого не опасаться. А если бы они и отравили тебя, то это было бы недурным исходом приключения.
— Я иного мнения, — раздался за ее спиной голос.
Джоан вскрикнула и стремительно повернулась.
На противоположном конце комнаты находился мужчина, вошедший незаметно и наблюдавший за нею.
— Это вы? — вскричала в ужасе девушка.
Ральф Гамон зло усмехнулся.
— Да, это я. Вы не ожидали этой встречи, — добавил он.
В первое мгновение его появление поразило ее, но затем стало все ясно.
— Так, значит, за всем этим скрывались вы? — медленно спросила она. — Так вот почему вы пригласили нас в путешествие! В таком случае вы и были тем человеком, которого мы видели на берегу? Где Джемс Морлек?
Она увидела, что Гамон искренно удивился ее вопросу.
— Джемс Морлек? Чего ради вы осведомляетесь о нем? Он, очевидно, в Англии. И надо думать, что его упрятали в тюрьму за убийство, если в Англии еще существует правосудие. Вам должно быть известно, что в ночь, накануне вашего отъезда, был убит ваш муж, и что застрелил его Морлек.
Она покачала головой, и на губах ее появилась улыбка.
— Вы сами убили Фаррингтона, — спокойно сказала она. — Мне об этом рассказал капитан Уэллинг, прежде чем мы уехали. Он рассказал очень немногое, но ему удалось отыскать ваши следы под окном.
Если Джоан рассчитывала нагнать на него страху, то намерение ее осуществилось как нельзя лучше. Лицо Гамона исказилось от ужаса.
— Вы хотите запугать меня! — прохрипел он.
— Где Джемс Морлек? — вторично спросила Джоан.
— Я не знаю… Я ведь уже сказал, что не знаю. Надеюсь, что его больше нет в живых, этого проклятого янки, этого преступника!
— Он жив, если только вы не убили его после того, как он попал к вам в руки.
— Он попал ко мне в руки? Я не понимаю, что вы хотите этим сказать?
— Он был тем самым матросом, которого захватили в плен на яхте!
— Тысяча чертей! — заревел Гамон и отступил назад. — Вы, видно, вздумали дурачить меня своими россказнями…
— Это был Джемс Морлек. Что вы с ним сделали?
— Проклятье! — прохрипел Гамон. — Этот свинья, Эль-Зафури, его освободил… — и он замолчал, пожалев о том, что сказал
— Вы лжете, я слышала… Вы сами сейчас сказали, что он спасся…
Гамон ничего не ответил и в страхе уставился на девушку:
— Так, значит, Морлек здесь? Это невозможно! Вы это выдумали, Джоан! Он за сотни миль отсюда! Я не верю тому, что сказал Уэллинг! Чего ради стал бы я убивать этого пьяницу?
— Капитан Уэллинг уверен, что вы убили Фаррингтона, — холодно заметила девушка.
Гамон вынул из кармана носовой платок и провел им по вспотевшему лбу.
— Я не убийца! — захрипел он. — В конце концов, что бы я ни сделал, они могут лишь повесить меня. — И, взглянув на Джоан, он продолжал: — Я хотел вам кое-что сказать, но вы спутали мои планы. Мне нетрудно будет выяснить, находится ли Морлек в Танжере.
— Я не утверждала, что он в Танжере. Об этом мне ничего неизвестно.
Лицо Гамона прояснилось.
— В таком случае он прибудет в Танжер. И я думаю, что не станет медлить, как только ему станет известно, что вы находитесь здесь. Вы любите друг друга? Да, я видел, как он поцеловал вас в лесу!..
Гамон о чем-то задумался.
— Да, я скоро выясню, в Танжере ли он, — и с этими словами он покинул комнату, пройдя через маленькую дверь, скрытую занавесом.
Через несколько минут к Джоан снова пришла мавританка и провела ее в другую комнату. В этой комнате оказалась ванна, вделанная в пол, и девушка знаками пояснила, чтобы Джоан разделась. На низком сиденьи лежало приготовленное для Джоан платье. Джоан попыталась воспротивиться, но девушка выразительно указала на дверь, и Джоан поняла, что в случае сопротивления будет применена сила. Поэтому она повиновалась и. раздевшись, вошла в ванну.
После купания рабыня подала ей мохнатое полотенце и арабскую одежду.
— Мне придется надеть это платье? — осведомилась Джоан на ломаном испанском языке.
— Да, сеньорита, — ответила рабыня, и Джоан принялась за свой туалет.
Костюм, приготовленный для нее, совсем не походил на одеяния мавританских девушек, которые ей проходилось видеть на сцене.
Он был свободен от всяких побрякушек, и Джоан почувствовала себя в нем очень хорошо. Из своего прежнего костюма у Джоан сохранились лишь чулки. Затем девушка отвела Джоан в первую комнату и оставила ее там в одиночестве.
С наступлением темноты к ней вторично явился Гамон.
— Ваш приятель Морлек натворил много дел в Танжере, и его преследуют теперь марокканские власти. Он сам в этом повинен. Морлек достаточно хорошо знаком с местными обычаями, чтобы не считаться с ними. Он проник в гарем одного высокопоставленного лица. Быть может, вас заинтересует сообщение, что он пытался разыскать вас.
— Все, что его касается, интересует меня, — сказала Джоан.
Гамон нахмурился.
— Было бы лучше, Джоан, если бы наконец вы отдали себе отчет в том, в каком положении находитесь. В вашей и в моей жизни вскоре наступят большие перемены.