Секрет Гамона
Шрифт:
— Что это? — спросила по-испански девушка.
Нищий покачал головой и не оглянувшись продолжал путь.
Снова прогремел выстрел, и Джоан догадалась о причине стрельбы: выстрелы должны были привлечь внимание нищего и заставить повернуть обратно. Но тот, по-видимому, по-своему истолковал их, потому что подхлестнул клячу и заставил ее перейти на рысь, а сам побежал рядом.
Вскоре они достигли опушки леса, где нищий оставил лошадь и девушку. Велев ей знаком не трогаться с места, он пошел назад и вернулся приблизительно через полчаса. Он помог девушке вскочить в седло, предварительно дав ей воды и поделившись
Через некоторое время девушка и нищий расположились на привал. Старик заботливо разостлал для Джоан свои лохмотья, и девушка настолько была утомлена и обессилена, что впала в забытье, перешедшее в здоровый, восстанавливающий силы сон.
Ральф Гамон чувствовал себя отвратительно. Он сидел в кресле и сосредоточенно курил. Возбуждение и злоба, толкнувшие его на сумасбродный шаг, прошли, и он раскаивался в том, что сделал. В окно он видел, как нищий вел лошадь по склону холма. Зрелище это взволновало его, и он испустил хриплый вопль. Нужно в срочном порядке исправить допущенную ошибку.
Среди его слуг был старик, служивший у него много лет. Ральф велел позвать его:
— Ахаб, ты ведь знаешь нищего, что разъезжает верхом?
— Да, господин.
— Он увез женщину. Эта женщина должна вернуться ко мне. Ступай и приведи ее сюда, а нищему отдай эти деньги.
И он протянул Ахабу пачку банкнот.
— Если он будет сопротивляться — убей его.
И Ральф поднялся на верхний этаж для того, чтобы понаблюдать, как его посланец выполнит возложенное на него поручение.
Оглядывая окрестности, он обнаружил приближавшуюся к дому кавалькаду.
— Сади, — проворчал он, поняв, что таится в этом визите.
Было поздно возвращать Ахаба, и Ральф поспешил к воротам приветствовать своего гостя. Сади Гафиз спрыгнул с седла… Его тон и обращение совершенно изменились. Он уже не был предупредительным и угодливым воспитанником миссионерской школы — Гафиз превратился в повелительного и высокомерного арабского шейха.
— Вы знаете, зачем я пришел сюда, Гамон, — сказал он. — Где девушка? Я хочу ее! Я предполагаю, что вы еще не женились на ней, да если бы и женились, то и это ничего бы не изменило.
— Я не женился на ней, — медленно ответил Гамон, — но ее здесь больше нет.
— Что это значит?
— Моя дама предпочла выйти замуж за нищего. Она сказала, что скорее согласится выйти замуж за старика, просившего на дороге подаяние, чем за меня, и я выполнил ее желание.
Сади онемел от изумления.
— Полчаса тому назад их обвенчали, и теперь они находятся в пустыне.
— Вы лжете, Гамон! — закричал Сади. — Вам не обмануть меня такими сказками. Я обыщу ваш дом так же, как Морлек обыскал мой.
Гамон ничего не возразил. За спиной Сади стояли два десятка вооруженных воинов, и одного мановения руки их повелителя было достаточно, чтобы Гамон перестал существовать.
— Вы можете обыскать весь дом, — спокойно ответил Гамон.
Сади направился в соседние комнаты, но тут же вернулся к Гамону, отказавшись, по-видимому, от мысли обыскивать дом.
— Я опросил слуг, и они подтвердили ваши слова. В каком направлении скрылись они?
Гамон дал ему соответствующие указания, и Сади отдал своим людям приказ отправиться на поиски. Один из всадников несколько
— Можете делать все, что вам угодно, — мрачно проскрежетал Гамон. — Я больше не заинтересован в судьбе этой особы.
Гамон лгал, но его поведение и слова обманули араба.
— Вы были глупцом, разрешив ей уйти, — сказал он.
— Если бы я не отпустил ее, то вы бы постарались меня убедить сделать это, — заметил Гамон.
Сади снисходительно улыбнулся.
Несколько минут спустя всадники Сади рассыпались по окрестностям в поисках нищего и Джоан.
Гамон следил за ними из окна второго этажа и обдумывал создавшееся положение.
Вынув из внутреннего кармана черный бумажник, он разложил перед собою документы, хранившиеся в нем, и начал просматривать их. Последний из документов был большим, мелко исписанным листом бумаги. Хиндхед, Джим Морлек и капитан Уэллинг, родовое имение Крейзов — все это было далеко, далеко, отделено от Гамона тысячами миль. Гамон знал содержание документа, но снова перечитал его:
«Я пришел к выводу, что Гамон, которого я считал своим другом, собирается меня убить. Я хочу изложить обстоятельства, при которых нахожусь в плену в маленьком домике близ Хиндхеда. Следуя совету Гамона, я выехал в Марокко для осмотра копей, которые считал его собственностью. Затем мы тайком вернулись в Лондон, потому что он сказал, что для успеха нашего начинания следует оградить его полной тайной и необходимо избежать огласки сделки, связанной с продажей его части предприятия. Я подозревал, что показанные мне рудники на самом деле не имеют никакого отношения к его предприятиям, и он не является их владельцем. Прибыв в Хиндхед, я решил заплатить ему деньги лишь после того, как он докажет, что мои подозрения необоснованы. Я принял меры предосторожности, которые показались мне целесообразными. В Хиндхеде мои подозрения окончательно укрепились, и я отказался вручить ему требуемую сумму. И тогда он запер меня в кухне, поручив охранять меня арабу, привезенному им из Танжера. Они сделали попытку убить меня, и я боюсь, что в следующий раз…»
На этом послание обрывалось. Гамон тщательно сложил этот обвинявший его в отвратительном преступлении документ и сунул его в бумажник. И снова вспомнил слова Джемса Морлека о жадной обезьяне, не решающейся разжать лапу из боязни упустить добычу.
Между тем люди Сади напали на след беглецов, и Сади в сопровождении двух всадников поскакал к речке.
После тщательных розысков им удалось отыскать следы лошади и найти убежище нищего и его жены.
Глава 29. ИЗ ОГНЯ ДА В ПЛАМЯ
Проснувшись, Джоан увидела Сади Гафиза. Он стоял, склонившись над нею, и пристально смотрел ей в лицо.
— Где ваш друг? — спросил Сади, помогая ей встать.
Джоан еще не совсем пробудилась от сна.
— Мой друг? Уж не Абдулу ли имеете вы в виду?
— Ах, вы даже знаете его имя? — вежливо осведомился Сади.
— Что вы хотите от меня?
— Я хочу доставить вас в Танжер к вашим друзьям, — ответил араб, но Джоан поняла, что это ложь.
Она оглянулась в надежде увидеть нищего, но старик исчез, лишь кляча его продолжала пощипывать травку у речки. Сади приказал одному из своих людей привести лошадь и помог девушке сесть в седло.