Секрет исчезающей картины
Шрифт:
– Правда.
– Вот мы и поняли друг друга. Ну что ж, буду держать вас в курсе дела. А если что, звоните!
– Филипп Аркадьевич, а вот Наташа спрашивает, вы никуда сейчас не уезжаете?
– Да нет, я никуда не собираюсь пока. Еще вопросы есть?
– Нет. Спасибо. До свидания.
– Я рад, что ты с Наташей. Ты, кажется, хороший малый. Ну, бывай!
И он повесил трубку.
Из кухни, где стоял второй аппарат, выскочил Костя.
– Ну и прохиндей! Ну и скотина! – кипятился он. – Наташа, видите ли, навела… Ах, сволочь!
У Натки
– Он сказал, что это я навела?
– Намекнул. Сказал, что существует такая версия! Это чтобы ты не рыпалась!
– А я вот чего не пойму, – заговорила Степанида, – нешто он полный придурок?
Все вопросительно взглянули на нее.
– На фиг нужно было, чтобы бандюка этот ворвался с пушкой, как раз когда они туточки были? Разве ж не лучше было бы без них, и тогда никто бы ничего на них не подумал? Что-то тут не так…
– А может, они хотели специально заморочить мне голову, чтобы я не обращалась в милицию, а? – сказала Наташа.
– Возможно, – кивнул Костя, – ведь в другой ситуации Наташа вызвала бы милицию, настоящую милицию, и та того и гляди вышла бы на след преступников. Хотя все равно это как-то уж очень глупо и непрофессионально… И вот еще что… Они ведь не могли знать, что вы оставите дверь открытой. А сами они такой попытки не делали?
– Вроде нет… – неуверенно сказал Валерка. – А может, они заметили, что Наташа не закрыла дверь, и просто обрадовались, что она им на руку играет?
– Вот это похоже на правду! – воскликнула Степанида. – Они небось подумали, что она по рассеянности…
– Да, значит, как я понимаю, – задумчиво проговорил Костя, – их задача состояла в том, чтобы этот тип произвел как можно меньше шума, не ошибся в выборе картины и не опасался бы милиции. А заодно не натворил бы чего-нибудь лишнего, учитывая, что в руках у него было оружие. Кстати, оно вполне могло быть не боевым, а игрушечным. Так что же из всего этого следует? Я полагаю, что…
– Из всего этого следует, что картинка не им нужна, они только исполнители! – заявила Степанида. – А за ними стоит кто-то еще!
– Ну ты даешь! – воскликнул Костя. – Ты просто читаешь мои мысли! Из молодых, да ранняя! – засмеялся он. – Это у вас семейное, что ли? Мотька тоже сообразительная была!
– Почему это была? – оскорбилась вдруг Степанида.
– Ну, для наших дел она, считай, погибла! – улыбнулся Костя. – У нее теперь другая дорога.
– Погодите, это лирика! – закричал Валерка. – А что мы делать-то будем?
– Искать! – решительно ответил Костя.
Глава VIII
ВОРЫ И СЫЩИКИ
– Мне это не нравится! – сказал Филипп Аркадьевич, положив трубку. – Ненавижу, когда в мои планы вторгаются неожиданности.
– Какие неожиданности? – спросил человек, которого днем звали Пьером Бувье.
– Мы же никак не рассчитывали, что явится этот сопляк и будет рассуждать…
– Филипп, говори толком, что случилось?
– Да пока ничего, но, кажется, он что-то заподозрил! Девчонка бы и глазом не моргнула, скушала бы все как миленькая, она вообще дура блаженная, вроде ее мамаши… А этот еще чего-то думает, черт бы его взял!
– Да что? Что он думает? Что ты набрехал насчет какого-то там майора и его помощника?
– В том-то и дело!
– Филипп, это скверно! Это очень скверно!
– А я что говорю? Черт, если бы не этот сопляк, все сошло бы превосходно, а он…
– Ты слишком топорно действовал!
– Еще что ты мне скажешь? Картина у нас? У нас. Взяли ее мы? Нет, не мы. А кто, ни одна живая душа не узнает! Если кому-то вздумается проверить, есть ли на Петровке майор Витковский, так они убедятся, что он есть! А уж посвящать кого-то в свои дела он, конечно же, не станет. Да и вообще, до него еще надо добраться. Главное, что он есть! И в действительности занимается кражами произведений искусства. Так что не придерешься. А когда вернется мсье Истомин, я уже буду далеко! У меня есть еще по крайней мере месяц на все про все.
– А если девчонка вызовет папашу?
– Не вызовет! Побоится! И понадеется на майора Витковского, который должен найти картину. Нет, не вызовет!
– А если мамашу из больницы выпишут раньше времени?
– Нет, не выпишут, ее из больницы сразу в санаторий отправят, я говорил с врачом под видом друга семьи. Так что не волнуйся!
– А когда мы бабки-то получим?
– Надеюсь, что уже завтра, когда вернется Бабай.
– А этот тип, Лебедуша, ничего с картиной не сделает?
– Лебедуша? Да нет! Он парень надежный как скала и предан мне, как пес, я его как-то от смерти спас, так что… Да не волнуйся ты, Серега, все будет о’кей!
– Может быть… Если этот Валерка не начнет очень уж шустрить.
– Ну, если начнет, придется с ним разобраться, только и всего.
– Как?
– А это уж не наше с тобой дело. Мы просто скажем Лебедуше…
Когда Костя вернулся домой, его отец с упоением смотрел хоккей. Костя сел с ним рядом на диван. Едва начался перерыв, он спросил:
– Пап, ты случайно не в курсе, есть в МУРе майор Витковский?
– Витковский? Есть, конечно, Славка Витковский, отличный мужик! Специалист по произведениям искусства. А тебе зачем?
– Да низачем! Просто у нас в институте у одного доцента картину украли, ее ищет Витковский, вот я и спросил.
Этого Костя не ожидал. А впрочем, преступник, видимо, не так прост, как они подумали сначала. И то, что отец хорошо знает Витковского, тоже может оказаться полезным, если все же придется к нему обратиться. Дело-то, похоже, действительно интересное. И задачка непростая – вернуть картину, если она еще в России. Правда, партнеры у него не очень сильные, хотя на Валерку можно рассчитывать, он умный и шустрый. Костя решительно встал и направился к телефону.