Секрет на троих
Шрифт:
Непроизвольно я скосил глаза в глубокий вырез на груди и в ту же секунду одернул себя. Что я вытворяю? Вот балбес! Усилием воли я поднял глаза обратно на лицо девушки. Бекки настроена вроде как дружелюбно. Я решил, что она не доставит мне хлопот и успокоился.
– Джон Росс. – Представился я.
– Ты ведь из Лондона? – Спросила она, решив тем самым завязать разговор.
– Уже нет. – Уклончиво ответил я и снова погрузился в примеры. Разговаривать, а тем более отвечать на вопросы не хотелось. Но она, по-видимому, не собиралась отставать. И
– Ты давно приехал? – Это что, допрос? Если да, то к такому напору я еще не готов.
Я неловко растянул губы в самой добродушной улыбке, чтобы дать ей понять, насколько дружелюбно я настроен, и пробормотал.
– В прошлую субботу.
Бекки кивнула и улыбнулась мне.
Почему она смотрит на меня, а не в свою тетрадь? Зачем своим пристальным разглядыванием вгоняет в краску? Разве она не понимает, как тяжело выступать в роли заморской диковинки?
Все мои вопросы, конечно, остались без ответов, а Бекки с удвоенным энтузиазмом продолжила.
– И как тебе остров?
Я пожал плечами. Что я мог ей сказать? Что Уайт показался мне довольно унылым и примитивным местечком, а по сравнению с Лондоном, так просто дырой? Что кроме двух кафешек и одной приличной дискотеки в Ньюпорте и сходить-то некуда?
Но я не хотел её обижать. Бекки, наверное, коренная островитянка и мои неосторожные высказывания могут оскорбить её.
– Еще не понял. – Пространно ответил я.
Бекки уверенным голосом заявила.
– Он тебе понравится. Скоро, как и все мы, ты влюбишься в него. Он прекрасен. Наша деревня просто шедевр. А ты видел Ньюпорт? Не зря к нам приплывают тысячи туристов. И жаль, что ты опоздал на ежегодную регату. Зрелище просто восхитительное.
Я был прав. Она боготворила этот остров, и я правильно сделал, что не открыл Бекки всей правды.
– Должно быть. – Вяло выдавил я. – У меня не было времени на….
– Не надо, не объясняй, я всё понимаю. – Бекки перебила меня. – На это нужно время.
Хм. На это действительно потребуется время. Много времени.
Я был англичанином до мозга костей. Родился и вырос в Лондоне и за всю жизнь не уезжал дальше пригорода. Мне нравились все типичные привычки англичан, распорядок дня англичан, даже их меню. Английская архитектура и искусство. Мне даже нравились сами англичане.
А здесь на Уайте население было смешанным. Англичане составляли лишь третью часть наравне с шотландцами и испанцами. Последние были более темпераментными, и значительно выделялись на фоне холодных англичан и грубоватых шотландцев. Ребекка как раз входила в число этих самых темпераментных потомков испанцев. Смуглая кожа, блеск в глазах и живость речи выдавали её с головой.
Я не привык к такой манере общения. В моей прежней школе в Лондоне я водил знакомство с несколькими ученикам, но наши разговоры сводились к простому обмену любезностями. Откровенничать с посторонними мне не приходилось.
Мистер Стивенсон проковылял мимо нашего стола, поэтому мы уткнулись каждый в свою тетрадь, но когда он отошел, Бекки повернулась ко мне и прошептала.
– Ты планируешь учиться с нами весь год?
– Да. – Также тихо ответил я.
Она кивнула и снова уткнулась в тетрадку. Я не знал хорошо это или плохо, а спрашивать не решался. А Бекки делала вид, что поглощена примерами, и совсем не обращала на меня внимания. Я сделал то же самое, но, поставив точку в последнем задании, заметил, что она осторожно наблюдает за мной. Она заметила, как я посмотрел на неё и зашептала.
– Ты ведь англичанин? – Она имела в виду мои национальные корни, а не место проживания.
– Это так заметно? – Удивился я.
– Я бы сказала «да» чем «нет». – Она вертела в пальцах ручку. Даже сейчас она не могла просто спокойно сидеть. Ей нужно было постоянно что-то делать. Мои руки лежали на крышке стола, и я почти не двигался, в то время как Бекки не могла спокойно усидеть на одном месте. Типичная егоза!
– Это плохо? – Растерялся я. Она покачала головой, заверив меня, что уважает англичан и это просто обычный вопрос. Из любопытства.
Раздав нам задания на дом, мистер Стивенсон ретировался из класса. Звонок прозвенел, едва за ним закрылась дверь.
Я быстро собрал свои вещи и попытался улизнуть, но Ребекка нагнала меня в коридоре. Она никак не понимала, что может я, хочу остаться один и не особенно нуждаюсь в разговорах.
– Девчонки только что поспорили, кто первая начнёт с тобой встречаться.
– Она рассмеялась и легонько толкнула меня в бок. Какая бесцеремонность! – Но я не в счёт, - она подняла обе руки, словно хотела сдаться, - у меня есть парень, поэтому можно сказать, я спасла тебя от лишних домогательств с их стороны.
– Мне следует тебя поблагодарить? – Мои слова прозвучали слишком язвительно, и я решил, что она заметит сарказм, но Ребекка, казалось, не обратила на слова никакого внимания. Она болтала без умолку, в сокращенном варианте пересказывая историю школы.
Я вздохнул и попытался сосредоточиться на ее словах.
Школа была построена более сорока лет назад и выглядела как мрачное серое трёхэтажное здание с колоннами при входе. По размеру она, конечно, раза в три меньше той, в которой я учился в Лондоне, но до получения аттестата остался еще целый учебный год, а жить в столице больше не было возможности.
Первый этаж занимал огромный вестибюль, библиотека и кабинки для одежды. По лестнице вниз находился спортзал. Слева – дверь в столовую, прямо – кабинет черчения, направо – дверь в кабинет директрисы. На верхних этажах располагались учебные классы, учительская, музей и актовый зал на третьем этаже.
Скорее всего, школа за всё это время ни разу не ремонтировалась. В линолеуме кое-где зияли дыры, обнажая коричневый деревянный пол, а паркет в коридорах стёрся до такой степени, что находился на грани смерти.