Секретарь для плейбоев
Шрифт:
Сожаление за неспособность противостоять собственным грязным желаниям пульсировало в висках, теряясь в приливах оргазма. Мои стоны глушили вкус вины, ощущавшейся на кончике языка горечью.
Все вышло из-под контроля.
Я цеплялась за крупицы здравомыслия, чтобы не допустить продолжения.
Боссы не выпускали меня из порочного круга. Окружающий мир утратил значимость, когда их руки и языки возвышали меня до небес, доставляя неописуемое блаженство, растекавшееся негой от макушки до пят. Я из последних сил держала язык за зубами, чтобы не начать
Позволила бы я себе стать участницей чего-то подобного, если бы имела регулярного полового партнера? Если бы моя интимная жизнь не покрылась толстым слоем пыли?
Или дело исключительно в моей распущенности? В душевной греховности, забетонированной глубоко под поверхностью нравственности?
На протяжении всей своей жизни я безупречно отыгрывала роль «приличной девушки».
До недавних пор.
До знакомства с Беловой.
До того, как я согласилась участвовать в ее афере.
До того, как встретила трех коварных мужчин… и очутилась с ними в душевой спортзала, где наши обнаженные тела терлись друг о друга.
Теперь я себя едва узнавала.
Каждая клеточка моего естества отказывалась подчиняться ничтожным клочкам благоразумности, застрявшей в горле крошечным пульсирующим комочком. Сейчас мне было хорошо… по правде говоря, я никогда в жизни не чувствовала себя столь желанной!
С особой чуткостью и страстью меня доводили до новых пиков оргазма три сексуальных жеребца с совершенными телами. Действуя слаженно, сыновья Аполлона открывали для меня неизведанные стороны наслаждения. Находили и стимулировали эрогенные зоны, о которых я не подозревала до сегодняшнего дня.
Они знали мое тело лучше, чем кто-либо, и искусно использовали навыки, доводя до такого состояния, что в какой-то момент я забыла собственное имя…
Я теряла свою сущность, находясь во власти их пальцев и языков.
Они не настаивали на том, чтобы покончить с оральными ласками и перейти к следующему шагу.
Боссов это устраивало? Двое из них уж точно привыкли отнимать, а не дарить.
Мне становилось недостаточно. Мой сексуальный аппетит лишь усиливался. Они раздразнивали мое либидо, пробуждая ненасытного монстра.
Я изнывала от жажды почувствовать в себе крепкий член. Смаковать ощущение наполненности горячей, скользкой от влаги мужской плоти. Я скучала по глубоким, ритмичным толчкам. Тосковала по драйву, мощи, страсти.
— Пожалуйста!.. — не выдержав, надрывно всхлипнула.
Пусть стыд сожрет меня с потрохами, но позже… немного позже…
А сейчас…
Сейчас…
Еще чуть-чуть безумия…
— Пожалуйста? — с насмешливой ноткой в хриплом от возбуждения голосе переспросил Эмиль и смял в своих ручищах мои ягодицы. Розовая и сочная головка его огромного, жилистого пениса упиралась мне в пупок. — Хочешь получить его? — он с гордостью кивнул на свое достоинство.
От вожделения у меня несло крышу…
Некрасов, покрывавший
Зимин, распустив мои волосы и зарывшись в них пальцами, осыпал ласками мои груди. От звука его рычания по коже мчался табун мурашек.
Каждый из них был великолепен ниже пояса. Словно над их туловищами проделал кропотливую работу самый великий скульптор всех времен и народов.
Багиров выводил языком круги вокруг мочки моего уха.
— Думаешь, справишься с нами? — мятным дыханием он коснулся щеки, приближаясь к губам.
— Сможешь принять в себя всех… — окутывал вкрадчивым шепотом Борис, — одновременно?
БАРС
Верно, детка, сможешь ли?
Сумеет ли белочка отважиться и расширить пределы храбрости?
Превратится ли робкая овечка в роковую распутницу?
Я понятия не имел. Невозможно было предугадать поведение Малиновской. Это меня в ней и влекло. Ее двойственность. Взглянешь на подобную мышку и подумаешь, будто тотчас прочтешь невзрачную мордашку, как раскрытую книгу.
Но Ася рушила мои стереотипы.
Очередная попытка вывести ее на чистую воду зашла «немного» дальше, чем планировалось изначально. Мы с Эмилем последовали за Малиновской в зал, чтобы припугнуть… и попали под чары ее невыносимого нрава! Я-то уж точно. Если бы эта женщина приказала мне опуститься перед ней на колени и вылизывать пятки — я бы так и сделал. Выполнил все, о чем бы она ни попросила, если это поможет мне приблизиться к разгадке ее непредсказуемого сердца.
Она показывала невероятную стойкость тогда, когда от нее ждали горьких слез и упадка моральных сил. Она вызывала интерес моего мозга и, чего греха таить, моего члена.
Далеко не каждой девушке удается стать предметом моих мыслей, пробраться так глубоко под черепную коробку, что не вытащишь, пока не переворошишь извилины до последней.
Мы разогрели Асю до предела. Она плавилась под нашими ладонями, мягко скользившими по красивому, женскому телу.
Зависли на грани.
Оставалось лишь качнуться вперед и рухнуть всем вместе в пучины чертовой преисподней.
Я был готов.
Проклятье, меня трясло от гремучей смеси дикого возбуждения, адреналина и азарта! Я удерживал самоконтроль за плотно стиснутыми зубами. Я мечтал об освобождении и буйстве! Жажда хаоса истязала изнутри.
Обладать, обладать, обладать ею!
Доставить такое наслаждение, которое она будет смаковать на смертном одре, вспоминая меня, как лучшего любовника в своей долгой и скучной жизни. Я готов был вложить всего себя в то, чтобы занять центральное место в ее мировоззрении. Здесь и сейчас. Затмить своих друзей. Быть первым, кто наполнит ее собой, кто сорвет ее сладкий стон.
Она просила и звала Зимина… Хотела, чтобы ее касался только он.
Нас к себе подпускать не собиралась.
Меня…