Секретарь для плейбоев
Шрифт:
Мы с Демьяном образумились и были вынуждены усмирить юношеское бунтарство. Но Барс… этот засранец… скорее замерзнет ад, чем этот парень превратится в паиньку.
— Я все выплачу, — прощебетала рыжая, пряча увлажнившиеся глаза за пышными веерами ресниц.
— С твоим окладом на это уйдет вся жизнь, — Некрасов нацепил на лицо притворно сочувствующую улыбку.
Отступил от стола и обошел его. Ася съеживалась сильнее с каждым его намеренно медленным шагом в ее сторону. Барс остановился у нее за спиной. Застыл в одном
Девушка набралась смелости и подняла голову, чтобы обратить на меня умоляющий о помощи взгляд.
Я улыбнулся и приподнял плечи, как бы говоря: «Извини, это не мое дело».
Я готов помочь, только если мне отвалят кругленькую сумму. Я же чертов адвокат, а не волонтер.
— Мне не нужны деньги, — наклонившись к уху Аси, произнес Барс нарочно тихим голосом, от которого порой даже у меня леденела в жилах кровь. — Дело не в этих несчастных бумажках. Дело в уникальности вещей, которые мы теряем. Безвозвратно. Их не заменить. Никакой даже самой правдоподобной подделкой. Понимаешь?
Некрасов кружил вокруг Аси, будто акула. Он получал кайф, наблюдая положительный эффект оказываемого запугивания.
— Мне очень жаль, — едва слышно прошептала новенькая.
— А мне какое дело до твоих сожалений, милая? — промурлыкал друг и встал перед девушкой.
Он положил большой палец ей на подбородок, чтобы приподнять. Асе не оставалось ничего, кроме как подчиниться и ответить на взгляд. Я услышал, как оборвалось ее дыхание, и ненадолго в кабинете воцарилась нерушимая тишина.
— Будет справедливо, если я отниму у тебя нечто столь же дорогое. Запомни. Суть не в цене, а в важности, которую несет нам утраченное.
Бесконечно можно слушать только три вещи. Первое — голос матери. Второе — женские стоны во время секса. Третье — как философствует Борис Некрасов.
— Чем ты дорожишь в этой жизни, Ася? — приблизившись к изумленной мордашке почти вплотную, Барс накрыл ладонью ее пунцовую щеку. — Что готова вручить мне в руки и дать разрушить? — обдул дыханием ее ушко, которое тут же порозовело. — Как насчет твоей чести?
БАРС
Меня выводили из себя кроткие личности. Люди, не способные дать отпор. Люди, проглатывающие обвинения, когда они этого не заслуживали. Люди без огня в сердце.
Я раздражался вовсе не из-за того, что новенькая выронила от испуга предметы моего любимого чайного сервиза. Она стояла, потупив взор, и боялась ответить. Я только что предложил ей расплатиться за испорченное имущество натурой и ожидал, что бурная реакция последует немедленно. Я на это рассчитывал.
Черт возьми, Ася действительно промолчит?!
Мое поведение сейчас сложно было назвать джентльменским, так почему она уступчиво переминалась с ноги на ногу, проглотив язык?
— Молчание — знак согласие, дорогуша, — я продолжал капать ей на нервы в надежде обнаружить проблеск гнева в ореховых глазах. — Я возьму тебя прямо здесь, не против? Где хочешь потрахаться? На столе, на полу? Обнаженной у окна? Эмиль, — посмотрел на Багирова, невольного свидетеля учиненного мною представления, — присоединишься к нам? Так будет даже интереснее.
Брюнет закатил глаза.
Я широко ухмыльнулся. Так и знал. Зануда.
— Ну что, белочка? — ущипнул девушку за щеку. — Тебе любопытно, каков я в постели, не правда ли? — вторую ладонь положил Асе на шею, притянув ее к своему лицу. — Иначе не поглядывала бы за мной, — прошептал, выискивая в ее больших глазах заветное пламя.
Ну же, покажи себя, малышка.
Она не выживет в стенах этого бюро, не обладая крепким стержнем.
Мы раздавим ее. Поглотим без остатка.
В первый же рабочий день я без труда загнал ее в ловушку. Дальше — хуже. Рыженькой необходимо проявить свой характер, чтобы зарекомендовать себя. Она должна показать, что достойна места рядом со мной, Эмилем и Демьяном.
Мы не любим плакс.
Нас заводят и возбуждают сильные и смелые женщины. Неукротимые, пылкие, темпераментные.
Я не собирался успокаиваться, потому что за сжатыми плечами и дрожащим подбородком чувствовал в Асе нарастающий гнев. Он медленно поднимался в ней, словно магма в жерле вулкана, пробуждался ото сна.
Наверняка ей хотелось забиться в угол и залиться горькими слезами, ведь я вел себя как похотливая скотина. Но Ася сопротивлялась. Ее взгляд, устремленный прямо на меня, преображался, приобретал стальные нотки.
— Как тебе нравится? Пожестче? — провоцировал, скользя ладонью от тонкой шеи к талии. Новенькая судорожно втянула в себя воздух, превратившись в натянутую струну. Я склонил голову вбок, мысленно прикидывая дальнейшее развитие событий. — Вот так? — резко взметнул руку, схватил за основание высокого хвоста и потянул назад. — Ты уже влажная?
Предыдущая помощница была никакущей. В Даше отсутствовала и мизерная толика харизмы. Если бы Эмиль не нагибал ее над своим рабочим столом каждый вечер, то лицемерная золотоискательница вылетела бы на следующий же день. Такой скуки я не испытывал ни с одной женщиной, с которой когда-либо был знаком.
— Борис, — вмешался Багиров.
— Не лезь, — сказал я.
Раз уж решил стоять в сторонке, вот пусть и топчется без права указывать мне, как вести себя с нашей общей подчиненной.