Секретарша миллиардера
Шрифт:
Появилась прислуга и обслужила гостей напитками. Лавиния без видимых усилий увлекла Антона на другой конец террасы, откуда доносились взрывы смеха, сопутствующие анекдоту, который рассказывала женщина из Швейцарии, яркая блондинка с пышной грудью.
Англичанин Майк, оказавшийся соседом Лавинии, уже поглотил несколько ярко-оранжевых коктейлей, явно пришедшихся ему по вкусу.
— Я живу на соседней вилле, — сказал он Эми, — разве вы не видите отсюда мой дом? Лавиния практически владеет всей этой стороной
— Она любит, чтобы вокруг царил безупречный порядок.
— О, да. Лавиния — дама из высшего общества. Ценное качество при общении. Вам следует посмотреть, как она летает. В прошлом году она получила лицензию на вождение вертолета. Оранжевый летный костюм и зеркальные очки — восхитительное зрелище.
— Даже лучше, чем бриджи и сапоги для верховой езды? — доброжелательно спросила Эми.
— Почти так же хорошо, — печально ответил Майк. — С тех пор как умер старый Боб, пытаюсь женить ее на себе. Полагаете, у меня нет надежды?
— Продолжайте свои попытки, — посоветовала Эми. — Разве не знаете пословицу: близость рождает любовь?
— Да?
— Вы сосед, — осторожно объяснила девушка, — у вас хорошие возможности.
— Верно. — Майк задумчиво постучал пальцем по носу. — Вы заслуживаете еще одного коктейля.
Ужин был накрыт в столовой — впечатляющих размеров комнате с резной мебелью красного дерева в английском стиле XVIII века. Со стен на гостей взирали подлинные творения импрессионистов в тяжелых рамах.
Как и на террасе, Эми должна была сидеть рядом с Майком, который к тому времени стал еще печальнее и пьянее. Но людей за столом было мало, и она хорошо слышала все ведущиеся беседы.
Лавиния сменила свой ладно скроенный костюм для верховой езды на облегающее фиолетовое платье, удачно оттеняющее цвет глаз и выставляющее напоказ прекрасной формы загорелые руки и плечи… и круглые, словно яблоки, груди, навевающие мысли о силиконе.
— Чудесно выглядишь, Лавиния, — рассыпался в комплиментах Антон.
— Спасибо, милый мальчик, — промурлыкала та в ответ. Эми аккуратно расправила на коленях салфетку, надеясь, что хозяйка не собирается броситься на него прямо при гостях.
На закуску подали сочные мидии в хересе. Главным блюдом оказалась огромная запеченная рыба в изысканном соусе «Провансаль». Пока служанка подавала тарелки и обслуживала каждого гостя в отдельности, Лавиния не сводила с нее хищных глаз.
— А теперь, злой мальчик, объясни мне, — обратилась она к Антону, томно улыбаясь ему над бокалом из знаменитого хрусталя баккара, — что там за чушь происходит: обращение «Зелл Корпорэйшн» в какой-то экологический благотворительный концерн?
— Я никогда не считал себя филантропом, — с улыбкой ответил он. — Но ты же прекрасно знаешь, что нефтехимическая индустрия часто портит окружающую среду.
— Я тебя
— Ну, нам всем следует заботиться о природе, — продолжал Антон, — мы живем в одном и том же мире, дышим одним и тем же воздухом, пьем одну и ту же воду.
— Пить воду из-под крана? — неодобрительно спросила Лавиния. — Ты — плохой мальчик, я пью только минеральную.
Антон улыбнулся.
— Надеюсь, ты не планируешь покупать свой собственный воздух. Тебе же не хотелось бы носить противогаз?
Гейнц, банкир, наклонился вперед.
— Однако, нельзя же превращать свой бизнес в организацию первой помощи, старик. Ты продал завод в Марселе, приносивший колоссальную прибыль.
— По мне, это неплохое решение, — легко возразил Антон.
— Возможно, акционеры почувствуют себя незащищенными. А развитие новых технологий — дело рискованное, какими бы моральными принципами ты ни руководствовался. Как банкир Лавинии, я согласен с ней. Помни о своих акционерах и не поддавайся очарованию мечты.
— Весь мой бизнес построен на мечтах и фантазиях, — продолжал Антон. — В тот день, когда я перестану мечтать, я умру. Моя последняя мечта — чистый мир, где наши нефтяные запасы нескончаемы, и я уже кое-чего добился. На последних нескольких совещаниях акционеров я представил проекты, которые доказывают, что очищение необработанного запаса — день вчерашний. Если мы хотим продолжать расти как концерн, нам придется обратить свои взоры к новым технологиям. Рафинирование использованной нефти — день завтрашний. Сырая нефть становится хуже и хуже, но дороже, и мы собираемся развивать новые технологии.
— Милый мальчик, — растягивая слова, начала Лавиния, — мне нравится видеть на своем банковском счету много-много денег. Остальное меня не касается. Мне не важно, отравляют ли воздух выхлопные газы или разливается ли случайно нефть где-нибудь на отдаленном побережье… если только она не наша собственная.
— Но это же ваше побережье, — услышала Эми себя.
Лавиния перевела холодный взгляд на девушку.
— Прошу прощения?
— Ваше побережье, — повторила Эми. — Вода, на которую вы смотрите, возможно, выглядит синей, но здесь она отравлена больше, чем в каком-либо другом месте Средиземного моря.
— Это преувеличение, мягко говоря, — мрачно оправдывалась Лавиния. — Все, что вы едите сегодня, из этого моря.
— Да и боюсь, что эта восхитительная рыба, которую мы вкушаем, напичкана тяжелыми металлами: ртутью, кадмием и свинцом. А эти замечательные мидии содержат различные токсины, включая ядерный водород. И во всем виноваты отбросы от нефтеперерабатывающего завода в Марселе. Никого это не заботит, только людей, подобных Антону. Поймите же, это ваше побережье.