Секретная зона: Исповедь генерального конструктора
Шрифт:
Их подлатали, к ним перебазировали автотранспорт рекогносцировочной группы, получилась полевая автобаза, которую назвали «Находкой». Теперь здесь поработали военные строители, и «Находка» приняла более солидный вид. А тогда из полуразрушенных землянок торчали бревна, и за одно из них при посадке зацепился колесом Як-12. Произошла небольшая поломка самолета, люди не пострадали, но пилот был списан с летной работы. Гренгагену хорошо запомнился этот пилот, грузный, уже пожилой старший лейтенант. Он и его напарник обладали удивительной способностью ориентироваться
В новой «Находке» путники согрелись чаем и двинулись дальше. День начал угасать, а когда стемнело, по вешкам вышли на длинный бугор.
Еще перед выездом у «Казанского вокзала» Шаршавин полушутя предложил:
– От имени рядовых-необученных предлагаю Отто Юльевичем Шмидтом нашей экспедиции назначить генерала Мальцева. Генерал Байдуков не в счет, так как он согласился на поездку с нами только как экскурсант.
– Я согласен, - отозвался Байдуков.
– А товарища Шаршавина избрать главным по экскурсоводной части.
Мальцев всю дорогу исправно выполнял обязанности старшего по экспедиции, но с наступлением темноты стал сильно нервничать. Когда выехали на бугор, он остановил колонну, позвал к себе Губенко, спросил:
– Вы здесь старожил. Как вы считаете: мы не сбились с дороги?
– Наоборот, именно сейчас мы вышли на самую верную дорогу. Теперь надо все время ехать по этому длинному хребту, а потом километров за пятьдесят от объекта он выведет нас на равнину. Может быть, на бугре выдуло снег, и теперь дело пойдет у нас веселее.
Но, вопреки ожиданиям Губенко, дело не пошло веселее. С трудом около двух часов ночи добрались до следующего пункта обогрева. Маленькая землянка не могла вместить даже самое главное начальство. Колонна остановилась, и Мальцев сказал:
– Генерал Дорохов! Вы здесь начальник гарнизона, и вы не обеспечили организацию этой экспедиции. За все дальнейшее я снимаю с себя всякую ответственность. Где обещанный вами вездеход?
Дорохов, будто удивляясь вопросу, быстро моргающими глазами глядя в упор на Мальцева, не сразу ответил:
– Тягач-вездеход AT-12 следует нам навстречу с объекта № 2. Предлагаю переждать здесь, в машинах. Можно по очереди греться в землянке.
Перед рассветом на фоне снежной пелены засветились два прыгающих еле заметных огонька. К утру прибыл тягач. Теперь он пошел впереди колонны машин, проутюживая им дорогу на снегу. К вечеру добрались до объекта, разместились в бараке СР-2, наскребли снегу, растопили в ведре, вскипятили чай. После полуторасуточного «ледового похода» все быстро уснули. Только Гренгаген что-то долго колдовал с ответственным представителем главного конструктора Ивановым и начальником экспериментального цеха Фильштейном.
На следующее утро приступили к обходу объекта. Рядом с аппаратным зданием РЭ выстроились железнодорожные контейнеры,
– Полковник Писарев, почему контейнеры не охраняются?
– спросил Дорохов у командира полигонной части на второй площадке.
Писарева опередил Гренгаген:
– А там нечего охранять. Контейнеры пустые. Вся аппаратура там, где ей положено быть: в аппаратном здании. А зачем же нам его сдавали под монтаж?
При этих словах на интеллигентно тонком бледно-матовом лице Гренгагена промелькнула по-мальчишески озорная улыбка, и он добавил: - Прошу, товарищи, посмотреть на наши монтажные дела.
Когда все вошли в здание, к Гренгагену подбежал неутомимый Фильштейн и быстрым говорком, оживленно жестикулируя, начал докладывать:
– Вот посмотрите, Евгений Павлович, под все шкафы уже установлены металлические рамы, половина аппаратных шкафов уже на рамах, остальные установим сегодня или максимум завтра. К шкафам начали раскладку кабелей.
– Прошу обратить внимание, - вмешался Иванов, - что вся эта аппаратура прибыла сюда комплектно со своими подшкафными рамами и с уже разделанными кабелями. Точно так же как в здании РЭ она была размещена и проверена у нас на стенде в Москве. Здесь при монтаже нам не понадобится ни одной новой железки, ни одного нового кабеля. Все будет смонтировано и задействовано так, как было на стенде.
– Сколько потребуется времени на настройку аппаратуры?
– спросил Байдуков.
– Аппаратура заработает с первого включения, - ответил Иванов.
– Лихо. Это что-то новое. С трудом верится, - усомнился Байдуков.
– Все дело в стенде. Стенд - великое дело. А передатчик у нас пока что серийный, от известной вам станции Б-200. Главное время у нас займет антенна: сборка, юстировка по вышке, стыковка с остальной аппаратурой. Наиболее трудоемкой будет сборка. Таких махин еще не было ни у нас, ни у буржуев, - пояснил Гренгаген.
– Нашел чем хвастаться. Нам вместо махин что-нибудь попроще. Например, как в проекте «Сатурн», - поддел его Байдуков и обратился к Иванову: - Какие главные нерешенные вопросы вы видите на период монтажа и ввода объекта?
– Технических вопросов много, но нам ясно, как их решать, а что появится в ходе работ - будем разбираться. Хуже обстоит с нетехническими вопросами. Вот пилоны готовы для антенн, а металлоконструкции для них еще не доставлены со станции. Есть и другие вопросы, - например, организация круглосуточной работы на монтаже и настройке аппаратуры.
– Это вопрос распорядка дня. Здесь не промышленность, а войсковая часть, - вмешался командир части.
– Но разве в войсковых частях не бывают без нарушений распорядка дня круглосуточные посты, круглосуточные дежурства?
– парировал Иванов.
– Странно слышать такое от офицера ПВО!
Перепалку командира части и Иванова «подытожил» Шаршавин:
– Вот и для нас, Георгий Филиппович, подоспели нетехнические вопросы, предмет нашей экскурсии. Совместная работа на полигоне военных и промышленности - тончайшая материя.