Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе

Гансер Даниэль

Более подробно Доссонье рассказал в документальном фильме о «Гладио», что в FJ была создана боевая ветвь, состоящая почти исключительно из членов бельгийской жандармерии. Жандармерия SDRA6 была частью бельгийской военной спецслужбы SGR, которая под именем SDRA8 также управляла деятельностью секретных армий. Новая ветвь внутри FJ первоначально была обозначена как «Группа G» (жандармерия) и только позже стала называться WNP. «Группа G» была участком «Молодежного фронта» в жандармерии. Как и жандармы, они не хотели смешиваться со всеми остальными: риск участия во время демонстраций и так далее», — вспоминает Доссонье. Жандарм Маршиал Леке сыграл заметную роль в «Группе G», а позже — в WNP. «Леке был частью «Группы G», он был одним из первых ее членов, — пояснил Доссонье в документальном фильме о «Гладио». — Он был такой частью «Группы G», что позднее он сообщил начальнику штаба жандармерии об их существовании» (85).

Леке служил в бельгийской жандармерии с 1972 по 1984 год. После этого он бежал в США, во Флориду. В документальном фильме о «Гладио» он рассказал на плохом английском, что подразделения бельгийской военной спецслужбы и аппарата безопасности

были связаны с бойней в Брабанте: «Меня зовут Маршиал Леке, я работал в бельгийской жандармерии. Я оставил Бельгию в августе 1984 года, после угроз против моих детей, — рассказывал Леке. — В начале декабря 1983 года я приехал в BSR [Brigade Speciale des Recherches — управление жандармерии] в Вавр, где проводили расследование по поводу бойни [в Брабанте]». Леке обнаружил, что убийства были связаны с группами аппарата безопасности. «Я был удивлен, что никто не был арестован, и я знаю, я сам сделал доклад, что происходит; мы имели отношение к убийствам, беспорядочным убийствам, когда можно, зайдя в супермаркет, убивать людей, даже детей. Я думаю, они убили около тридцати человек. Поэтому я сказал человеку, которого я встретил: «Вы понимаете, что офицеры жандармерии участвуют в этом?» Его ответ был: «Заткнись! Вы знаете, мы знаем. Занимайся своими делами. Убирайся отсюда!» Они только говорили, что демократия уходит; левые — у власти социалисты и все то, что они хотели больше власти» (86).

Доклад бельгийского парламента по бойне в Брабанте, опубликованный в 1990 году, всего лишь за несколько месяцев до раскрытия бельгийской секретной армии, поддержал этот вывод. «В соответствии с данными отчета, убийцы были членами или бывшими членами сил безопасности — крайне правые, которые находились под защитой и подготавливали правый переворот». «Сейчас понятно, — сообщили британские газеты после того, как парламентский доклад был представлен общественности, — что брабантские убийства были частью заговора с целью дестабилизировать бельгийский демократический режим и, возможно, чтобы подготовить почву для правого переворота» (87). «Военные, органы безопасности или государственные структуры поддерживали действия террористов, — отметил итальянский правый террорист Винченцо Винчигерра быть может самую важную особенность секретных армий. Организации правого толка по всей Западной Европе «были мобилизованы для ведения боя в рамках антикоммунистической стратегии, берущей начало не от организаций, связанных с институтами власти, а от самого государства, и, в частности, от государственных отношений внутри Атлантического альянса» (88). После этого предположения парламентарий Агалев Хьюго Ван Дьендерен попытался узнать больше о тайных операциях в Бельгии, связавшись с НАТО. За два года до разоблачения «Гладио» в 1988 году он в письменной форме запросил, существует ли в структуре НАТО секретный «Комитет безопасности». НАТО сначала поинтересовалось причиной его заинтересованности, а затем отказалось давать какую-либо конкретную информацию на эту тему (89).

Подозрительность нарастала, так как правая организация WNP воспользовалась специальной протекцией НАТО, когда в октябре 1990 года семь членов WNP были обвинены в похищении большого числа документов НАТО и бельгийской армии в начале 1980-х годов. Высший военный суд в Бельгии каким-то непостижимым образом оправдал их. И это несмотря на тот факт, что документы были найдены в представительстве WNP, и имелись подтверждения активистов WNP, что эти секретные материалы принадлежали им. В то же самое время обвиняемые категорически отвергли обвинение в том, что документы были украдены. «Мы только исполняли пожелания властей!» — объяснил обвиняемый член WNP Мишель Либерт, подчеркнув, что, когда он завладел материалами, он действовал из патриотизма и с разрешения вышестоящего руководства НАТО. Его товарищ по WNP сторонник правых Фредерик Саучез возразил: «Если я и украл некий телекс НАТО, то только по приказу органов государственной безопасности». Государство, как Винчигерра правильно предсказал, оказалось не в состоянии наказать само себя. Первый судебный процесс затянулся, обвиняемые подавали апелляции в высшие инстанции, после чего в октябре 1990 года высший военный трибунал, Военный совет, постановил, что по преступлениям прошел срок давности, чтобы выносить какой-либо приговор семи членам WNP. Суд добавил, что преступление смягчалось тем, что оно было совершено, когда холодная война была «больше, чем просто слова». Членам WNP было приказано передать украденные документы НАТО бельгийской армии в Министерство юстиции и быть свободными (90).

Один из обвиняемых, правый Мишель Либерт, член WNP с 1978 по 1980-е годы, впоследствии подтвердил в документальном фильме о «Гладио», что высшие офицеры защищали их во время проводимых операций. «Лучшие члены организации, — гордо говорил о WNP Либерт, — могли войти в отделение активных операций». Глава WNP Пол Латинус отдавал приказы на проведение секретных операций. «Когда нужно было провести операцию, работу предоставляли Латинусу. Чтобы мы взялись за осуществление операции, он должен был гарантировать помощь в случае проблем». Защита в высших эшелонах была обязательна. «Вы не можете отправить молодежь на поле «боя». Через два часа они получили бы пулю в лоб. Всегда есть риски. Их может остановить местная полиция для проверки документов. Это означало бы попасть в переплет. Нельзя же сказать: «Мы здесь на выполнении такой-то и такой задачи». — «В чем состоит задача?» — «Не могу сказать». — «Наденьте на него наручники» (91).

Был ли правый экстремист Либерт готов подтвердить, что WNP и бельгийский аппарат безопасности были вовлечены в брабантские убийства, независимый журналист Алан Франкович хотел узнать в своем документальном фильме о «Гладио». Был ли Брабант одной из их «целей»? «Человек получает приказы. Мы можем вернуться, скажем, в 1982 год. С 1982-го по 1985-й, — ответил Либерт, ссылаясь на тот период, во время которого произошли убийства в Брабанте, — были некие проекты». Либерт признался в существовании

засекреченных проектов. По его собственным показаниям, ему сказали: «Вы, г-н Либерт, ничего не знаете о том, почему мы делаем это. Вообще ничего. Все, что мы просим, это чтобы ваша группа, под прикрытием жандармерии и службы безопасности, провела некую работу. Цель: супермаркеты. Где они? Какие там замки? Каким образом они могут защищаться и тем самым помешать нашей операции? Магазин запирает директор? Или они пользуются услугами охранных предприятий?» Операция была сверхсекретной, и правый экстремист Либерт последовал приказу: «Мы выполняли приказы и отсылали в наших отчетах часы открытия и закрытия. А также все, что хотели знать о супермаркете. Для чего это было нужно? Это было одна из сотен миссий. Что-то, что должно быть сделано. Но зачем это было нужно — это был большой вопрос» (92).

«Если задача была сеять террор, — заметил журналист Дэвисон, — убийцы выбрали идеальные мишени: женщин, детей и пожилых людей, толкающих свои тележки в местном супермаркете. Выстрелы сражали их наповал» (93). В этой командно-исполнительной цепочке WNP правый экстремист Мишель Либерт был в самом конце. Он получал приказы от главы WNP Пола Латинуса. «Понятно, что Латинус — это одна из самых интересных частей пазла, сложив который, можно понять политико-правовые тайны 1980-х годов», — заключили журналисты бельгийского журнала Avanc'ees после того, как составили «словарь» бельгийского террора тех лет. Бельгийские журналисты пришли к выводу, что он был связным «между крайне правыми, правыми консерваторами и иностранными и бельгийскими спецслужбами» (94).

Пол Латинус был высокопоставленным европейским террористом правого крыла. В соответствии с его собственными показаниями, ему, кроме прочих источников, платила военная спецслужба Пентагона, разведывательное управление министерства обороны США — РУМО (Defence Intelligence Agency (DIA), военный аналог ЦРУ Бывший физик-ядерщик и информатор бельгийской Surete Латинус в 1967 году в возрасте 17 лет был завербован в РУМО. Позже его тренировали в НАТО. Бельгийский журналист Акин, который написал книгу о террористе Латинусе, рассказывает, что «в ходе судебного расследования, в котором он участвовал, Латинус назвал эту иностранную организацию: это было разведывательное управление Министерства обороны США, военный аналог ЦРУ» (95). В 1970-х годах Латинус стал членом брабантского клуба офицеров запаса (BROC), консервативной военной организации, созданной в 1975 году, и одержимой идеей «красной угрозы». В 1978 году Латинус присоединился к правой организации FJ и в ее рамках создал WNP — отдел тайных операций. Имея отличные контакты, Латинус в этот же период работал в правительстве Бельгии помощником советника министра труда и консультантом в нескольких комитетах. Когда в январе 1981 года левый журнал Pour разоблачил сторонника правых в правительстве, Латинус отказался от своей государственной должности и бежал в Чили диктатора Пиночета. Но не прошло и двух месяцев, как он находился в изгнании, как Латинус благодаря его превосходным контактам вернулся в Бельгию именно в то время, когда бойня в Брабанте началась. Он снова принял на себя командование WNP и среди прочих действий объединился с Surete в антикоммунистической борьбе, предоставляя министерству юстиции данные на левых (96).

«Латинус был внедрен в «Молодежный фронт» с конкретной задачей, — вспоминает Жан-Клод Гаро, редактор журнала Pour, — учить FJ осуществлять нападения на иммигрантов в арабских кафе, как организовывать военные тренировочные лагеря, как проводить расследования» (97). Журналист Гаро при изучении деятельности бельгийских крайне правых пошел по следу Латинуса в сторону тайных тренировочных лагерей WNP. «При обучении своих групп активному вмешательству, военизированным операциям, они должны были сформировывать и обучать также крайне правых, бывших парашютно-десантных коммандос, бывших военных (жандармов), правых боевиков, — обнаружил Гаро задолго до того, как в 1990 была рассекречена бельгийская секретная армия. — Этот вид тренировки предполагает стрельбу из пулеметов и метание гранат. Это очень шумное и привлекающее внимание обучение (98). Мы знали, что этот лагерь существовал. Мы знали об этом и подготовили необходимое фотографическое оборудование для того, чтобы записать часть действий». Учебный лагерь был расположен в Арденнах, во время обучения присутствовали инструктора различных спецслужб. «Эти люди проводили курсы по вербовке, наблюдению и обращению с оружием. «Роберт» вел курс по взрывчатым веществам, по обращению с оружием и стрельбе, и по тому, как убивать, не оставляя следов» (99).

Когда Гаро опубликовал свои данные, чиновники были встревожены и пытались препятствовать разглашению. «С друзьями с радио и телевидения мы брали интервью у генерала Бери (Beaurir). В то время он был номером один в жандармской иерархии, — вспоминает Гаро. — В интервью он отметил, что «такого никогда не было». В тот же день вмешался ведущий допрос судья. Но где? Здесь [в офисе журналиста]. Они обыскали помещения и сделали заявление, что «Жан-Клод Гаро солгал. Он сфабриковал военные формы, фотографии и оружие, все это маскарад» (100). Оглядываясь назад, можно сказать, что Гаро обнаружил бельгийский филиал крайне правых секретных подразделений SDRA8, в который якобы входили правые радикалы WNP. Пол Латинус командовал боевым отрядом террористов. Бельгийский журналист Акин лично брал у Латинуса интервью, и тот подтвердил ему, что был членом тайной антикоммунистической сети. «"Латинуса обвинили в формировании группы, армии, смоделированной с фашистской СС, — объясняет Акин. — У них в группе была секретная служба и служба безопасности. Каждый член группы имел двойное имя, кодовое имя, как правило, на немецком. Участники не знали друг друга». Как вспоминал Акин: «Я снова встретился с Полом Латинусом. Мы встретились в местном ресторане и проговорили всю ночь. Некоторые власти… — сначала он не хотел говорить, какие именно, — поручили ему создание секретной группы сопротивления в Бельгии. Эта группа должна была бороться с советским вторжением и остановить некоторые бельгийские власти от сотрудничества с Советами» (101).