Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе
Шрифт:
Норвежские журналисты во время политически сложного периода конца 1960-х, характеризующегося «властью цветов» хиппи, движениями «Скажи нет насилию», студенческими протестами и антивьетнамскими демонстрациями, решили, что Соединенным Штатам не стоит доверять, и в декабре 1967 года опубликовали сверхсекретный недатированный документ НАТО в поддержку их требования. «В случае внутренних беспорядков, которые могут серьезно повлиять на войска США и их задачи, как, например, вооруженное восстание или внутреннее сопротивление против правительства принимающей страны, [армия США] должна сделать все, что в ее власти для подавления таких беспорядков, используя собственные ресурсы». В документе были сделаны конкретные ссылки на Западную Европу, в частности на Норвегию, Грецию, Турцию, Западную Германию, Францию, Италию, Голландию, Бельгию, Люксембург и Данию. Соединенные Штаты опасались из-за масштабных антивьетнамских демонстраций, что правительства или население Западной Европы, в том числе Норвегии, могут воспротивиться против них и угрожать работоспособности сил США и НАТО.
Отношение Белого дома и Пентагона в Вашингтоне к суверенитету других государств не способствует укреплению доверия, которое определенные члены норвежской секретной армии питали к НАТО, ЦРУ и МИ-6. И вследствие этого, также как с ситуацией с командным центром секретной армии, Комитетом по планированию секретных операций, проблемы были подняты на международный уровень в командный центр Объединенного комитета по планированию секретных операций (ОКПСО). ROC совместно с европейскими секретными армиями принимал участие в совещаниях НАТО в рамках ОКПСО, связанного со штабом ОВС НАТО в Европе, который норвежские документы иногда также называют «Группы сотрудничества по вопросам планирования секретных операций» (ГСПСО). Норвежский историк Ристе рассказывает, что в документах ОКПСО было указано «шесть раз точно: «В любое время командование и контроль будут осуществляться соответствующими национальными секретными службами», в то время как в норвежских документах было отмечено, что «высказываются опасения о руководящей роли, присвоенной ГСПСО в рамках SHAPE» по суверенитету Норвегии (33).
Норвежская секретная армия, как и большинство других армий «Гладио» в Европе, тесно сотрудничала с британским Управлением секретных операций и американскими силами специального назначения «зелеными беретами», поскольку норвежские «гладиаторы» проходили подготовку в США и Англии. Майор Свен Блайндхейм, видный член норвежской секретной армии, сам был на протяжении многих лет инструктором в Nursery, специальном британском учебном центре форте «Монктон» в Великобритании, где итальянские «гладиаторы» также проходили подготовку. И полковник Свен Оллестад вместе с инструктором Свеном Блайндхеймом в 1952 году провели курсы обучения «Гладио» для ЦРУ в Соединенных Штатах, вероятно вместе с силами специального назначения «зелеными беретами» в американской штаб-квартире ведения неконвенциональных войн в Форт-Брэгг (34).
Если судить по замечаниям Блайндхейма, Бай и Сьюэ вспоминают, что «сущность обучения ЦРУ может быть обобщена в «10 секретных заповедях», которые подчеркивали, что секретные армии могли быть вовлечены как в военные, так и политические операции. Подчеркнув скрытый характер операций, основной принцип секретных сетей ЦРУ состоял в том, что «1. Секретные операции — это способ осуществлять политические и военные действия. 2. Цель секретной армии — это обеспечение непрерывной и постоянной оперативной способности проводить диверсионно-разведывательные операции, операции по эвакуации и спасения в районах и странах, которые могут попасть под советский и коммунистический контроль». Для того чтобы быть в состоянии осуществить эти задачи, сеть должна быть безупречно организована: «3. Принцип «служебной необходимости» — это святое. Каждое звено/человек должны знать как можно меньше о ситуации в целом, и каждое звено/человек должны быть лишены возможности узнать что-либо о других подразделениях организации и вовлеченных в операцию людях. 4. Действующие параллельно подразделения в тайной организации должны быть отделены друг от друга и «встречаться» только на самом верху в штаб-квартире», в том числе в Объединенном комитете по планированию секретных операций и Комитете по планированию секретных операций, связанных с SHAPE НАТО. 5. Когда рассматривается кандидат в агенты, следуетиспользовать все возможные и невозможные источники и средства контроля и проверки: полицию, школу, общество, места работы, друзей, родственников, соседей, обыски домов. Перед вербовкой должно происходить непрерывное и длительное наблюдение за кандидатом» (35).
Непонятно, приезжали ли американские и британские инструкторы, а также члены сил специального назначения в Норвегию для обучения секретной армии ROC, как это было, например, в Бельгии и нейтральной Швейцарии. По словам историка Ристе, норвежская секретная служба «настороженно относилась к любому предложению, которое могло привести к британскому или американскому вмешательству в работу на норвежской земле. Это касается, среди прочего, и предложения о поддержке со стороны сил специального назначения США, которые находились в Германии, или британских подразделений специальной воздушной службы, в чьи задачи входила поддержка групп сопротивления в странах НАТО» (36). Остается непонятным, до какой степени сотрудничество Норвегии с ЦРУ, МИ-6,
Наиболее серьезная угроза для разоблачения норвежского «Гладио» появилась в 1978 году, когда норвежский полицейский, отслеживая незаконное производство алкоголя, наткнулся на большой подземный склад оружия ROC, содержащий по меньшей мере 60 стволов огнестрельного оружия, в том числе пулеметов, 12 000 патронов, взрывчатые вещества и сложное оборудование для связи. Не подозревая о существовании секретной сети, полицейский сообщил о своей находке, и новость просочилась в прессу. Как в 1990 году высказался профессор Нильс Гледич из находящегося в Осло Международного института исследований мира, «если бы полицейский попробовал уладить все с разведкой, то дело по всей вероятности замяли бы» (37). Владельцем недвижимости, на территории которой были найдены нелегальный алкогольный завод и склад оружия тайной сети, оказался Ганс Отто Мейер, член норвежской секретной службы. Мейер был арестован, но, к удивлению следователей, его заявление, что арсенал был устроен секретной службой для использования ячейками сопротивления, было в конце концов подтверждено.
По мере разворачивания скандала в дело вмешался норвежский парламент и парламентарии были потрясены, узнав от министра обороны Рольфа Хансена, что сеть тайного сопротивления была образована после войны. По его словам, сеть возникла из лиц, не состоящих на государственной службе и объединенных в группы, которые контролировались норвежской секретной службой. Знакомый со щекотливой ситуацией, Хансен утверждал, что «норвежская сеть не была подотчетна ни НАТО, ни другим странам, отклоняя вероятность связи с ЦРУ. Но он не хотел обсуждать подробности, сказав, что деятельность организации должна была оставаться в секрете» (38). Эти заявления Хансена в 1978 году были в лучшем случае заблуждением, а в худшем — они были просто неправдой. Но в контексте холодной войны большинство в парламенте Норвегии доверяло Хансену и не видело причин для расследования или закрытия подпольной сети, и история была быстро предана забвению.
По стечению обстоятельств сильнейшие доказательства, противоречащие заявлениям Хансена, утверждавшего, что ЦРУ не участвовало в секретной операции, всплыли в том же году, когда он свидетельствовал перед парламентом. Это случилось, когда бывший директор ЦРУ Уильям Колби опубликовал свои мемуары. В своей книге, написанной для улучшения имиджа дискредитированного ЦРУ, Колби с гордостью рассказывал, как он участвовал в создании секретной армии в Северной Европе, в том числе в Норвегии, с 1951 по 1953 год, когда он был молодым агентом ЦРУ в посольстве США в Стокгольме. Колби объяснил: «Ситуация в каждой из скандинавских стран была особая, Норвегия и Дания были союзниками НАТО, Швеция удерживала нейтралитет, который помог ей пройти через две мировые войны, Финляндии приходилось считаться в своей внешней политике с советской властью непосредственно рядом со своими границами. — И Колби продолжал, неявно ссылаясь на Норвегию и Данию: — Таким образом, в одной группе этих стран правительства сами строили свои собственные тайные сети, рассчитывая на возможность активизации их из изгнания, чтобы продолжить борьбу (39).
Действия сетей должны быть скоординированы с планами НАТО, их рабочие частоты должны быть настроены таким образом, чтобы поддерживать связь с правительством, находящимся в изгнании, и специальное оборудование должно быть получено от ЦРУ и надежно укрыто для последующего использования. Колби продолжал, говоря, что в другой группе стран, нейтральных Швеции и Финляндии, придется делать эту работу в одиночку или, в лучшем случае, с «неофициальной» местной помощью, поскольку политики этих государств препятствовали их сотрудничеству с НАТО, и любое разоблачение подобного сотрудничества вызвало бы немедленный протест со стороны местной коммунистической прессы, советских дипломатов и лояльных скандинавов, которые надеялись, что политика нейтралитета и неприсоединения позволит им уйти от Третьей мировой войны целыми и невредимыми» (40). После того как был обнаружен склад с оружием, а также после признаний Колби, в 1978 году завеса тайны над секретной норвежской армией была приоткрыта. Вся европейская сеть находилась под угрозой разоблачения. В 1990 году профессор Нильс Гледич прокомментировал норвежские разоблачения: «Это немного удивительно, что никто в других странах НАТО не обратил на это внимания и не поднял вопрос об их собственных странах» (41).
Когда в ноябре 1990 года вслед за итальянскими откровениями норвежская секретная армия ROC была вновь раскрыта, спикер Министерства обороны Эрик Сенстад ответил на вопросы прессы одной короткой фразой: «Слова Хансена все еще в силе» (42). Пока норвежское население удивленно реагировало, норвежские военные подчеркнули, что также с демократической точки зрения было правильно держать существование армии в секрете. В 1990 году контр-адмирал Ян Ингебристен подтвердил прессе, что в 1985 году секретная армия еще существовала, когда он подал в отставку с поста начальника высшего военного командования разведывательной службы Норвегии. На фоне критики со стороны общественности он настаивал на логичности подобной секретности и того, что общественность узнала про секретную армию абсолютно случайно: «В этом нет ничего подозрительного. Это были силы, которые в случае оккупации территории должны были оставаться на ней, и поэтому должны были оставаться в секрете» (43).