Секретные базы III рейха в Антарктиде (сборник)
Шрифт:
За перелет между Нью-Йорком и Парижем было обещано вознаграждение в 25 000 долларов. К сожалению, во время подготовки к полету в апреле 1927 года Флойд Беннет попал в аварию. Бёрд поддержал американского пилота Чарльза Линдберга в подготовке к полету и любезно предоставил в его распоряжение самолет, пожелав летчику успеха в одиночном перелете через Атлантику. Спустя полтора месяца после перелета Линдберга Бёрд решил использовать «Фоккер» С-2 для полета через Атлантический океан. Экипаж состоял из четырех человек: самого Бёрда, Бернта Бальшена, Джорджа Нэвилла и Берта Акоста. Несмотря на их опыт, из-за густого тумана летчики были вынуждены посадить самолет на воду на побережье Нормандии. За этот частично удавшийся перелет Бёрд получил французский орден Почетного легиона.
Ободренный своими предыдущими успехами и общим восхищением, Ричард Бёрд решил еще раз бросить вызов трудностям и опасностям полярных погодных условий. В 1928 году он объявил о своем решении исследовать неизвестные районы Антарктики. Восхищаясь полярными исследователями прошлого, Бёрд стремился стать путешественником Нового времени. Тогда как известные герои приполярных экспедиций противопоставляли силам природы человеческую выносливость, Бёрд пытался осуществить новые открытия, используя силу науки и денег.
29 ноября 1929 года Бёрд в качестве штурмана осуществил полет над Южным полюсом на трехмоторном самолете «Форда» с тремя своими коллегами. Аэроплан, управляемый Бернтом Бальшеном, продержался в воздухе 19 часов. Во время полета Бёрд над Южным полюсом сбросил американский флаг, прикрепленный к камню с могилы Беннета. Таким символическим образом он отдал последние почести своему другу, умершему в 1928 году от туберкулеза. Конгресс США в 1930 году присвоил Бёрду звание контр-адмирал. Дик, так звали его друзья, провел зиму 1934 года в одиночестве на метеорологической станции «Боулинг Эдванс Баз» в 196 километрах от «Литтл Америки».
Итак, участников Немецкой Антарктической экспедиции было решено познакомить с фильмом Ричарда Бёрда. Как он попал в Германию, остается загадкой. В любом случае опыт, который был накоплен Бёрдом, был весьма ценным для моряков, ученых, но в первую очередь для немецких летчиков, которым предстояло пролететь над Антарктидой. Само собой разумеется, никто из посторонних не знал о закрытом кинопоказе в «Урании». Об этом не знала ни публика, ни пресса.
В середине ноября 1938 года началась финальная стадия подготовки к антарктической экспедиции. Сам капитан Ричер вспоминал об этом времени так: «Последние заботы относительно подготовки путешествия были отнюдь не незначительными. Надо было заключить договоры с множеством научных сотрудников экспедиции. Несмотря на то что «Немецкая Люфтганза» предоставляла своих сотрудников не на коммерческой основе, все равно их надо было застраховать. Страховать надо было всех 82 участников экспедиции. Осуществлялись страховки на все мыслимые и немыслимые случаи жизни: от инфекционных заболеваний, от аварий, страховка для пребывания в иностранных больницах и т. д. Итак, во всех 82 случаях. Впрочем, «Дельваг» (Немецкое акционерное общество авиационного страхования) пошло нам навстречу, и директор Дёринг выразил готовность для сокращения времени осуществить комплексное страхование. Кроме этого мне удалось добиться того, чтобы заработная плата участников экспедиции была увеличена в полтора раза. У меня получилось выбить для них полярную добавку, хотя в полярных областях мы должны были пребывать всего лишь половину времени. Подобные послабления были своего рода искуплением за то, что мне пришлось бы использовать членов экспедиции сверх нормы. Еще одной компенсацией за это должно было стать великолепное снабжение продуктами, которое рассчитывалось по норме 2 рейхсмарки на человека в день. В итоге во время путешествия члены экспедиции ни в чем себе не отказывали.
Подчинение некоторых участников экспедиции отраслевым руководителям отдельных ведомств и министерств было легализовано специальным распоряжением Геринга как уполномоченного по выполнению четырехлетнего плана. По большому счету с этим не возникло никаких трудностей. В случае если бы во время экспедиции возникли серьезные разногласия, то мне как руководителю экспедиции разрешалось настоять на своем мнении, что должно было быть зафиксировано в особом протоколе. К моему счастью, этим исключительным правом мне так и не довелось воспользоваться. Отношения в коллективе были благоприятными, для чего я попытался использовать свой экспедиционный опыт времен путешествий в Ледовитом океане и навыки командира частей морской авиации. Также мне удалось составить перспективную программу научных исследований, которые мы должны были предпринять. За неделю до начала экспедиции оставался невыясненным только один вопрос: под каким флагом должна была осуществляться экспедиция? Она, по образцу прошлых предприятий, называлась Немецкой Антарктической экспедицией. Проблема заключалась в то, что ни «Немецкая Люфтганза», ни пароходство «Северогерманский Ллойд», ни Общество кайзера Вильгельма не могли в полной мере считаться организаторами экспедиции. В итоге было решено, что официальным покровителем экспедиции станет Немецкое исследовательское общество, располагавшееся в Берлине. Поскольку оно не обладало собственным морским флагом, который бы мог быть поднят на корабле, то мне пришлось самому в срочном порядке разрабатывать полотнище, которое должно было соединить в себе цвета моря и авиации. Синяя середина поверху и понизу была обрамлена желтой полосой.
Гидросамолет на катапульте
Кроме этого надо было начать подготовку к празднованию Рождества, которое приходилось на вторую неделю нашего плавания. К выполнению этого задания были привлечены наши экспедиционные ученые, которые большую часть времени проводили в штабе. Им удалось умело выбрать практичные подарки. Позже довольные лица моряков и участников экспедиции стали доказательством того, что выбор был сделан правильно. Летному капитану Майру было дано поручение забрать, предварительно тщательно проверив, в одном известном мюнхенском доме спортивной одежды специальное полярное обмундирование. Если потребуется, то он под свою ответственность мог заказать еще некоторые вещи и предметы одежды, которые могли пригодиться во время экспедиции. Он также должен был изучить, насколько подходили размеры одежды. Поскольку мы не могли себе позволить вольность разъезжать за мелкими заказами, то обычно посылался человек, который сразу же забирал крупную партию вещей. Так, например, о винтовках, боеприпасах и кинопленках для корабельного проектора должен был позаботиться д-р Херрман, который имел определенный опыт в этой сфере. Ему также была поручена закупка
Глава 5. Из Гамбурга в Гамбург
По большому счету в этой части книги надо порекомендовать ознакомиться с воспоминаниями Эрнста Херрмана, поскольку в них детально рассказано о ходе экспедиции. Если говорить о самих воспоминаниях, то надо отметить, что они читаются очень легко, так как являются соединением научно-популярного отчета и ироничных путевых записок. При их переводе в некоторых местах я с трудом сдерживал себя, чтобы не поставить знак, именуемый смайликом. Только так можно было бы обозначить шутливую позицию автора. Несмотря на то что в распоряжении современных немецких исследователей имеются и отчеты экспедиции, и небольшие воспоминания капитана Ричера, большинство из них до сих пор предпочитает пересказывать книгу Эрнста Херрмана «Немецкие исследователи в Антарктическом океане». Поскольку этот ценный исторический документ приведен во второй части книги, то пересказ «своими словами» воспоминаний участника и очевидца событий является делом ненужным и неблагодарным. Чтобы не совершать невольный подлог, который журналисты характеризуют фразой «нагнать строку», я рекомендую ознакомиться с работой Э. Херрмана, после чего можно было бы продолжить рассказ о Немецкой Антарктической экспедиции, а именно о той части событий, которые в силу целого ряда причин не были отражены в воспоминаниях Э. Херрмана.
Итак, Немецкая Антарктическая экспедиция стартовала из Гамбурга 17 декабря 1938 года и вернулась в этот же портовый город 12 апреля 1939 года. Все это предприятие заняло по времени чуть меньше четырех месяцев, из которых три месяца ушли на плавание (полтора – туда, полтора – обратно), а приблизительно один месяц – на работу у побережья Антарктического континента.
Как указывал в своих воспоминаниях Эрнст Херрман, экспедиция была оповещена большой телеграммой о программе намеченной торжественной встречи «Швабии» в Гамбурге, когда та еще находилась в Атлантическом океане. Географ опустил одну деталь, о которой позже вспоминали многие очевидцы, – участники антарктической экспедиции были несколько разочарованы. Дело было отнюдь не в помпе и не в торжественности встречи. Дело в том, что капитан Ричер ожидал, что вечером в фешенебельной гамбургской гостинице «Четыре времени года» немецких полярников будет приветствовать сам Герман Геринг, по инициативе которого, собственно, и состоялась Немецкая Антарктическая экспедиция 1938–1939 годов. Однако из телеграммы следовало, что главным лицом на всех торжественных мероприятиях будет президент Немецкого исследовательского общества профессор Рудольф Менцель, который, кроме всего прочего, являлся штандартенфюрером СС. Для любителей приписать антарктическую экспедицию деяниям «Наследия предков» могу сказать, что эта деталь является единственной «лазейкой», которая позволяет хотя бы формально увязать между собой эсэсовское исследовательское общество «Аненербе» и полярное предприятие. Дело в том, что Немецкое исследовательское общество являлось одним из источников, на средства которого финансировались изыскания, проводимые в «Наследии предков». Однако если принимать во внимание тот факт, что Немецкое исследовательское общество финансировало еще множество проектов, которые никак не были связаны с СС, а в качестве «официального организатора» экспедиции выступило только для того, чтобы не привести к столкновению интересов «Немецкой Люфтганзы» и пароходства «Северогерманский Ллойд», которые были реальными организаторами и устроителями экспедиции, то отношение «Наследия предков» к Антарктике покажется не более чем пустой выдумкой. Этот вывод подтверждает и разочарование, которое испытали на «Швабии», когда получили телеграмму. Разочарован был даже не столько капитан Ричер, сколько летчики и персонал, обслуживающий самолеты. Они хотели во что бы то ни стало увидеть рейхсмаршала Геринга, который считался главным покровителем немецкой авиации.
Сам же Ричер узнал, что ему предстоит делать некий итоговый доклад, что стало для него еще одним неприятным сюрпризом. Он решил посвятить свое выступление проблеме китобойного промысла, в чем ему существенно помог капитан Крауль, считавшийся одним из лучших немецких специалистов в этой отрасли.
Карта глубин моря у берегов «Новой Швабии»
Германия оказалась вовлечена в китобойный промысел достаточно поздно – в 1936–1937 годах. Первое немецкое китобойное судно, «Ян Веллем», которым командовал как раз капитан Крауль, направилось в Арктику. Во время этого рейда было добыто 920 китов. Несмотря на эту большую и во многом пугающую цифру, для Германии это было всего лишь «скромное начало». Во время следующего рейса было добыто еще больше. Тем не менее даже в 1937 году Германия, чтобы покрыть свои потребности, должна была закупать приблизительно половину всех добытых китов в мире. Чтобы справиться с потребностями своей экономики, Германия должна была существенно расширить собственный китобойный промысел. В первую очередь это должно было произойти за счет Антарктического бассейна. Именно по этой причине очень многие хозяйственные ведомства и научные организации были заинтересованы в осуществлении Немецкой Антарктической экспедиции и результатах ее научных исследований.
Зачем Германии требовались киты? Беда китов, которые подверглись массовому уничтожению, заключалась в том, что они имели толстый слой жира. При этом из кита длиной 24 метра можно было извлечь приблизительно 13,5 тонны жира. В те годы лучшие сорта этого продукта использовались для изготовления маргарина, а все остальное шло на технические цели, например на производство мыла или смазочных масел и т. д. Потребность Германии в китовом жире ежегодно составляла приблизительно 200 тысяч тонн. Чтобы удовлетворить эти требования, надо было существенно расширить китобойный промысел в Атлантическом океане, в том числе в Южной Атлантике и у берегов Антарктики.