Секретные дела Холмса
Шрифт:
Поставив ботинки на место, Холмс поспешил прочь, не забыв запереть за собой номер.
Едва мы очутились у себя, как Холмс, не мешкая ни секунды, приступил к осуществлению следующего этапа своего плана. Знаменитому детективу, по его же собственным словам, не терпелось узнать «компетентное мнение мистера Йожефа», который сидел за столом у окна, аккуратно разложив перед собой пару пинцетов, ювелирную лупу, крохотные бронзовые весы и квадратный кусок черного фетра, на который он высыпал содержимое замшевых мешочков.
Мистер Йожеф сразу же приступил
Общее число необработанных камней, по моим оценкам, достигало более трехсот. И каждый алмаз нужно было медленно и тщательно осмотреть. Никто из присутствующих не говорил ни слова, минута проходила за минутой, и сначала мистер Мэлас, а потом и я, утратив интерес к однообразным операциям, которые проделывал мистер Йожеф, стали тихонько поглядывать в другой конец комнаты, где мы узрели два комфортабельных кресла, и постепенно перебрались туда.
Холмс продолжал сосредоточенно следить за скрупулезными измерениями, производимыми мистером Йожефом. Чем больше проходило времени, тем сильнее нервничал Холмс. Несколько раз он доставал карманные часы и мельком бросал взгляд на циферблат. Холмс беспокоился: надо было закончить ревизию камней до прибытия инспектора Грегсона и его коллег.
Наконец осмотр был завершен. Мистер Йожеф вынул из глаза лупу и взглянул на Холмса. Его сухие черты озарила улыбка, первая за весь вечер. Он очень серьезно и быстро заговорил по-венгерски. Вскочив на ноги, мы с мистером Мэласом в один миг оказались у стола.
— Ювелир уверен: эти камни украдены у него, — перевел мистер Мэлас и указал на меньшую горку алмазов, где было около двадцати камней. — По описанию они соответствуют алмазам, похищенным у него в тысяча восемьсот восемьдесят четвертом году. Более того, на каждом из этих камней имеется его отметка.
— Может ли мистер Йожеф подтвердить свои показания под присягой в суде? — спросил Холмс.
Мистер Мэлас перевел вопрос и ответ, который тотчас же дал мистер Йожеф:
— Да, непременно.
— Превосходно! — воскликнул Холмс, и лицо его просветлело. — А теперь, мистер Мэлас, я буду премного вам обязан, если вы сопроводите мистера Йожефа в его пансион и сообщите, что я заеду к нему в течение ближайших дней, как только барон и его подручные окажутся под арестом.
Получив эти заверения, мистер Йожеф одобрительно улыбнулся, уложил в саквояж весы и инструменты, после чего он и мистер Мэлас покинули номер. Холмс быстро ссыпал алмазы в замшевые мешочки, оставив только один камень из кучки алмазов, помеченных мистером Йожефом.
— Эти камни я сейчас положу назад в ботинки барона, где инспектор Грегсон обнаружит их во время официального обыска. Я хочу, чтобы вы подождали меня здесь, в номере, так
Через считанные минуты Холмс благополучно вернулся в номер, и вскоре стук в дверь возвестил о прибытии Грегсона, бледнолицего русоволосого человека в штатском, в сопровождении двух полицейских, тоже в штатском.
— Я получил вашу записку, мистер Холмс, — произнес Грегсон, оглядывая комнату и приветствуя меня легким кивком. — Где те улики, которые вы обещали раздобыть? И где тот свидетель обвинения, о котором вы упомянули?
— Свидетель только что ушел, но его в любой момент можно вызвать. Что же касается улик, то вот неопровержимая улика, — с этими словами Холмс подвел Грегсона к столу, где на черном фетровом квадрате лежал один-единственный алмаз. — Взглянув на этот камень в ювелирную лупу, вы увидите на его поверхности крохотную царапинку.
Пока инспектор рассматривал алмаз, Холмс кратко изложил рассказ мистера Йожефа об ограблении его мастерской и о том, как тот пометил отобранные для ожерелья алмазы.
— Ну что ж, — внимательно выслушав Холмса, произнес инспектор Грегсон. — Что касается меня, то я считаю представленную вами улику вполне убедительной. Как вы и просили, я принес ордер на обыск комнат барона. Мне остается лишь предъявить его, как только этот джентльмен вернется.
— Вам не придется долго ждать, — сообщил Холмс. — Маркиз де Сент-Шамон обещал устроить все так, что барон покинет его дом в половине двенадцатого. Теперь уже почти без четверти двенадцать. Я дал на чай одному из мальчишек-рассыльных, и он постучит к нам в дверь, как только барон появится в отеле.
— Тогда ждать осталось действительно недолго, — согласился Грегсон. — А пока, мистер Холмс, не будете ли вы так любезны удовлетворить мое любопытство по поводу одного аспекта этого дела.
— Разумеется, инспектор.
— Я имею в виду этот алмаз, — продолжал Грегсон, глядя на лежащий на столе камень.
— Что вас интересует? — спросил Холмс самым небрежным тоном, но по его сжавшимся губам я понял, что он уже знает, о чем хочет спросить инспектор, и во рту у меня пересохло от волнения.
Холмс не станет лгать в ответ на прямо заданный вопрос: не в его натуре было умышленно вводить кого-нибудь в заблуждение. Хотя иногда Холмс мог сказать спрашивающему не все, если считал, что это может помочь расследованию преступления.
— Меня интересует, как вам удалось раздобыть этот алмаз? — спросил Грегсон и, к моей великой радости (и, думаю, к великой радости и Холмса), не дожидаясь ответа, сам предложил объяснение: — Насколько я понимаю, барон успел вручить несколько таких необработанных алмазов своим клиентам. Видимо, вам посчастливилось найти меченый камень среди розданных им. Вам крупно повезло, мистер Холмс! Должен признаться, что в моей практике было несколько случаев, когда, не будь госпожа Удача на моей стороне, мне никогда не удалось бы сцапать негодяя. Вы, конечно, помните убийство Бермондси?