Секретные Дневники Улисса Мура. Книга 7. Затерянный город
Шрифт:
И следующий тоже не подошел.
И третий тоже…
Мьоли мяукал все громче. Но Анита никак не могла подобрать ключ. И чувствовала, что за ее спиной кто-то всхлипывает.
— Какая досада! — рассердилась она.
И так пнула дверь ногой, что по всей лестнице отозвалось долгое эхо удара.
Анита глубоко вздохнула. По другую сторону двери Мьоли затих. Свет в дверных щелях померк. Стало темно.
Девочка закрыла уши руками. Не обернулась.
Немного успокоившись, вдруг услышала, что кто-то поднимается по лестнице.
И это уже не в ее воображении.
О господи!
На самом деле кто-то поднимается по лестнице.
Анита почувствовала, как мурашки побежали по коже.
Шаги на лестнице. Кто же это поднимается снизу?
Она усмирила свое воображение и молча ожидала, прижавшись лбом к двери, пока шаги не умолкнут.
А они приближались.
Не останавливались.
И тогда она обернулась.
Но никого не увидела.
Подошла к перилам и, перегнувшись через них, посмотрела вниз.
Увидела поднимавшуюся фигуру и, узнав своего друга, радостно закричала:
— Томми!
— Анита! — отозвался он. — Что случилось? Что это был за шум?
Стукнула дверь, подумала Анита и снова зажмурилась. Это Томми, ее друг. Только он, ее единственный венецианский друг. И нет никакого призрака, рыцаря или путешественника, явившегося из прошлого. Никакой обезьяны. Только Томми, который поднимается, запыхавшись, по последнему маршу лестницы.
— А ты что здесь делаешь? — удивилась Анита.
— Ты долго не возвращалась… И я решил пойти тебе навстречу.
— Он тут, внутри.
— Внутри… Кто?
— Мьоли. Я слышала, как он мяукает.
Томми поднялся через две ступеньки на самый верх лестницы:
— Так заберем его. И побыстрее, а то ничего не видно.
— Дверь заперта.
Анита передала мальчику связку ключей.
Томми включил свой фонарик-карандаш, желая рассмотреть висячий замок, и довольно быстро открыл его. Потом ослабил цепочку и немного приоткрыл дверь, чтобы перепуганный насмерть черно-белый котенок мог выбежать на лестницу.
— Вот он! — обрадовалась Анита.
Мьоли прыгнул к ней на руки, словно ища защиты.
Томми не стал рассматривать, что там, за дверью, снова натянул цепочку и закрыл висячий замок.
Через минуту юные друзья выбежали на улицу, на свежий вечерний воздух, и пошли по каналу Борго.
Вокруг уже светило много вечерних огней.
Глава 3
ФРАНЦУЗСКИЙ ХУДОЖНИК
— Что это был за человек? — уже поздно вечером спросила Анита маму.
Они спали с нею в одной большой кровати, хотя папа и возражал.
Кровать огромная, со множеством лежащих друг на друге шерстяных матрасов, и потому такая высокая, что забраться на нее стоило труда. Зато наверху становилось так уютно, что совсем не хотелось слезать.
— Что это был за человек… Кто? — удивилась госпожа Блум, опуская книгу. Она всегда допоздна читала одну и ту же книгу.
Наверное, у нее нет конца, думала Анита.
Она повернулась на подушке и заглянула маме в глаза.
Мягкий свет лампы окутывал женщину, волосы ее пахли шампунем, а дужки очков казались позолоченными палочками.
— Ты похожа на Вирджинию Вулф, — сказала Анита.
Ее мама усмехнулась и опустила книгу:
— Я думаю, тебе уже давно пора спать.
— Но мне не хочется.
Госпожа Блум положила в книгу закладку и протянула руку к лампе на тумбочке, намереваясь погасить свет:
— Ты спросила… Кого ты имела в виду?
— Французского художника.
— Мориса Моро?
— Да, именно его. Что это был за человек?
Щелк. И свет погас.
Комната погрузилась в темноту, но вскоре глаза Аниты привыкли ко мраку, и она стала различать контуры предметов в лунном свете, лившемся в окно.
Они всегда спали с открытыми ставнями.
— Это был очень своеобразный человек, который не вписывался ни в какие схемы, — ответила дочке госпожа Блум, натягивая одеяло по самый подбородок. — Он иллюстрировал детские книги.
— В самом деле? А какие детские книги?
— Главным образом о путешествиях. Вроде «Путешествий Гулливера», читала?
— Про остров лилипутов и остров гигантов?
— Верно. И еще он иллюстрировал «Странствия Сэра Джона Мандевиля». И «Миллион» Марко Поло.
— Итальянского путешественника, который побывал в Китае.
— Молодец.
— Томми показал мне свой дом, — объяснила Анита, откидываясь на подушку. — Но он говорит, что это не настоящий его дом.
— Нет особой разницы между настоящим домом и не настоящим, — заметила ее мама. — Важно, как смотреть на вещи… Если нам удобно считать его настоящим… значит, он настоящий, вот и все.
— Но Томми говорит…
— Томми много чего говорит, — засмеялась госпожа Блум.
Анита поняла, что хотела сказать мама, и тоже посмеялась.
Они помолчали.
— У него в самом деле была обезьяна?
— Анита, попробуй уснуть.
— Так это правда или нет?
— Да. Правда. Он привез ее из Африки, куда попал через Гибралтарский пролив.
— Он был в Африке?
— И во многих других местах. Он был великим путешественником.
— И рисовал все места, где бывал?