Секретные материалы: Хочу верить
Шрифт:
— Вы должны мне поверить, сын мой. Это рука Божия. Рука Божия…
Пока Малдер искал слова, Скалли ответила первой:
— Позвольте задать вам вопрос, отец мой. Один последний и простой вопрос. Она еще жива? Девушка, которую вы видели, Моника Бэннэн — она жива еще?
Человек в кровати сделал глотательное движение. Кажется, он почувствовал расставленный капкан.
Давай, отец Джо,думала Скалли. Пятьдесят на пятьдесят… рискуй.
— Я ее ощущаю, — сказал бывший священник. —
Наконец-то в лице у Скалли появилось удовлетворение. Она смотрела на Малдера, будто хотела спросить: «Каких тебе еще доказательств?»
Малдер молча кивнул и так же молча вышел из отделения.
Через несколько секунд она попыталась догнать его в коридоре — он шел к выходу.
— Малдер!
Он оглянулся, но не остановился.
Она догнала, пошла рядом, потом спросила:
— Малдер? Ты куда сейчас?
Он остановился. Обернулся к ней, и в лице его и в голосе была мягкость, но в словах — стальная твердость.
— Может быть, он говорил о второй женщине, Скалли. Ты не хуже меня знаешь, что истинная экстрасенсорика здесь бывает неточна. И вторая похищенная может еще быть жива.
— Малдер…
— Все прочие опустили руки, но если она еще жива? Я ее найду.
Она кивнула. Она все понимала — от исчезновения его сестры до недавно вновь испытанного чувства собственной востребованности, и все, что между этими двумя моментами. Она понимала.
Он наклонил голову набок, глядя на нее испытующе, думая, быть может, не снисходительность ли это с ее стороны.
— Ты думаешь, что я не понимаю, — сказала она. — Но я понимаю все.
Теперь кивнул он. И он тоже понял, и понял, кажется, печаль, что была за ее словами.
— Это то, за что я тебя полюбила, — сказала она.
— И это то, — ответил он с некоторым затруднением, — что не дает нам сейчас быть вместе.
Она хотела броситься к нему, высказать свою любовь, любовь вопреки всему, сказать, что передумала — но было поздно.
Малдер уже отвернулся и уходил, оставив ее одну в забитом народом коридоре больницы.
Одну, и с неизмеримым ощущением утраты.
ТРЕЙЛЕРНЫЙ ПОСЕЛОК
СЕЛЬСКАЯ МЕСТНОСТЬ В ВИРДЖИНИИ
12 ЯНВАРЯ
Пластиковый занавес, отделяющий псарню от комнаты, где работали врачи, был сдвинут, и Черил Каннингэм, припавшей к круглому отверстию в деревянном ящике, было немножко видно, что они там делают.
Второй пленный, которого она раньше видела — то ли пациент этих врачей, то ли подопытный кролик, непонятно, — лежал на каталке, закрытый до шеи одеялом. Этому человеку, у которого резкие черты лица смягчались светлыми женскими глазами, было очень плохо — судя по серой коже и едва заметному дыханию.
А страшный похититель с прямыми волосами, которого она про себя назвала Распутиным, совершенно выйдя из себя, орал что-то на старого доктора в медицинском халате. Что его так разозлило, она никак знать не могла, как и не знала, что это за комната, где
Вроде бы спор шел о больном на каталке. Распутин энергичными жестами показывал на него, и к злости примешивались другие эмоции, хотя не совсем понятно какие. Забота? Страх? Этот Распутин чего-то боится?
Высокий и тощий доктор, отбросив свои обычно доброжелательные манеры, тоже орал на Распутина изо всех сил, повышая накал спора. Двое ассистентов в белом мелькали на периферии — их внимание было полностью поглощено этой стычкой.
И тут-то Черил Каннингэм увидела то, что убедило ее: она либо сошла с ума, либо уже в Аду.
Распутин, не прекращая спора, сдернул с больного одеяло, показывая на голое тело, но это тело вообще не было телом мужчины!
Потом он набросил одеяло, укрыв пациента снова до шеи, и Черил подумала, не бредит ли она под действием наркотиков? Может ли такое быть, что под халатом — таким же, как на ней сейчас, — женское тело, соединенное с мужской головой?
Но конфликт разрешился так же быстро, как вспыхнул, и Распутин бросился прочь из комнаты, мимо двух ассистентов, через пластиковый занавес, скрывшись с глаз Черил. Потом она услышала, как старый доктор коротко и четко приказал что-то своим ассистентам, и они сразу пришли в движение.
И пошли к ней!
Черил отшатнулась, но двое в белом подошли к ящику, быстро его открыли и протянули к ней руки.
И выволокли наружу под ее душераздирающий вопль.
СЕЛЬСКАЯ МЕСТНОСТЬ В ВИРДЖИНИИ
12 ЯНВАРЯ
Будто во сне, тащился Фокс Малдер по снежному ландшафту, увязая на каждом шагу этого пути возвращения к… к чему? К месту преступления? Отец Джо приводил Малдера и сотрудников ФБР в эту ледяную пустыню дважды, и оба раза откапывали какие-то части тела.
Он что-то искал, хотя даже понятия не имел что. Но его тянуло к этому месту, где из ледяного пейзажа выгрызли ледяной блок и отвезли в лабораторию для извлечения отсеченных конечностей и расчлененных торсов. Осталась только яма в земле, обнесенная землемерными колышками и, конечно же, полицейской лентой.
Малдер остановился, как паломник у гробницы, как человек, потерявший веру и надеющийся здесь ее обрести. Руки в перчатках в кармане пальто, клубы пара от дыхания на холоде; он медленно повернулся на месте, озирая окрестности. И его глаза остановились на холме, господствующем над местностью.
Он не мог бы рационально объяснить, почему решил проверить эту вершинку, но когда долез до верха, убедился, что действительно отсюда видно все. Обернувшись в другую сторону, он заметил узкую дорогу. То ли это было наитие, то ли это была вроде бы единственная дорога в этом уголке виргинской глубинки, которой они с агентами ФБР не проезжали.