Секретные объекты «Вервольфа»
Шрифт:
К назначенному сроку Рольф явился в одесскую ортскомендатуру. Там было уже по меньшей мере около сотни таких же, как он, бывших советских немцев. Все они подлежали призыву на фронт.
Из протокола допроса Рольфа Дитмана от 13 апреля 1945 года
«…я прошел медицинскую комиссию, и зачислили меня в группу в сто человек, подлежащих к отправке во вторую танковую армию. Других призывавшихся немцев зачислили в морской флот, артиллерию, СС-части и в пехоту. В немецкой комендатуре один майор немецкой армии нам сказал, что… мы поедем на фронт. В Одессе мы пробыли два дня, а 25 января 1943 года нас… направили в город Киев…»
Все произошло так быстро, что Рольф не успел заметить, как стал солдатом «доблестного вермахта». Всех их одели в старую танкистскую униформу — линялые хлопчатобумажные костюмы с бледными следами
На следующий день всех построили на плацу, и какой-то хромой обер-лейтенант с железным крестом на серой куртке и перчатками, небрежно подоткнутыми за кожаный ремень, в течение получаса поучал новобранцев, то угрожая им расстрелом за дезертирство, то призывая стать «верными оруженосцами тысячелетнего рейха» и солдатами «великой армии-победительницы».
Наконец, уже в марте, когда растаял снег и зазвучала весенняя капель, Рольфа вместе с остальными «танкистами» отправили на вокзал, посадили в два товарных вагона и в составе военного эшелона отправили в Орел.
Город произвел на Рольфа угнетающее впечатление: бесчисленные руины домов, огромные завалы на месте улиц, забитое, испуганное население, пытающееся спрятаться при первом появлении на улице немецких солдат или офицеров.
Вот здесь-то, в Орле, началась настоящая боевая подготовка. С раннего утра до поздней ночи их гоняли по плацу, а обер-фельдфебель в черной танкистской форме гортанным голосом выкрикивал строевые команды. Молодым парням, большинство из которых были выходцами из деревни, привыкшими к размеренной жизни сельского захолустья, было трудно привыкать к военной дисциплине, к жесткой регламентации и строгому распорядку дня. Тем более что от них требовалось выполнять все по минутам, не допуская никакого отклонения от требований строгих немецких уставов.
В большой казарме, на облупленных стенах которой еще красовались выгоревшие довоенные плакаты и были видны следы от висевших некогда портретов, начались интенсивные занятия по изучению материальной части немецких танков — всяких узлов и устройств, схем электропитания, механизмов заряжания… Во дворе на приколе стояло два немецких танка — средний танк Т-III с 37-миллиметровой пушкой и громадный T-IV, весом около двадцати пяти тонн. Здесь будущие танкисты изучали устройство танка в натуре, по очереди залезая внутрь и до автоматизма отрабатывая команды, которые подавал инструктор. В ближайшее время должны были начаться занятия на полигоне — где-то недалеко за городом, но Рольфу этого было не суждено дождаться.
Ровно через десять дней после прибытия в Орел произошло событие, круто изменившее жизнь молодого человека. Против своей воли становясь солдатом вражеской армии, он еще как бы оставался заложником ситуации, жертвой жизненных перипетий, которые оправдывали Рольфа хотя бы перед самим собой. Но, сделав один шаг, ему неминуемо пришлось бы делать второй. И назавтра Рольф оказался бы уже на поле боя, лицом к лицу с бывшим товарищем по школе ФЗО или своим земляком, ставшим бойцом Красной Армии. Он должен был встать перед ними с оружием, как враг, как солдат другого государства, поставившего своей целью поработить народ страны, в которой он жил. Сидя в немецком танке за рычагами управления или в качестве стрелка-радиста, он должен был стать частью злобной и безжалостной машины уничтожения, которая вторглась в пределы чужой страны, сжигая, громя и уничтожая все на своем пути. Став солдатом армии противника, Рольф должен был в конце концов разделить участь многих из них — погибнуть на поле боя или изведать все тяготы и унижение плена. Но в отличие от немцев из Германии, которым было куда вернуться, хотя страна их была повергнута в руины и, казалось, уже никогда не возродится из пепла, таким, как Рольф, возвращаться было совершенно некуда. Участь предавшего свою родину всегда трагична, позорна и безысходна.
Но тогда, в марте сорок третьего, ничего этого Рольф Дитман не знал да и, наверное, не задумывался столь глубоко о возможном развитии событий. Не знал он и того, что судьба уготовила ему еще один резкий поворот, который уже не оставит ему никаких шансов на будущее. Став на путь предательства, он не знал, что в один прекрасный день перед ним разверзнется земля и откроется
Советский капитан продолжал допрос. Он ставил Рольфу Дитману вопрос за вопросом, уточнял отдельные обстоятельства, пытаясь воссоздать картину его службы в немецкой армии. Конечно, капитана контрразведки больше всего интересовало, какие задачи решал конкретный карательный орган и, главное, какую агентуру и где он оставил. Именно это было наиболее важным в те апрельские дни 1945 года, когда Советская Армия добивала восточнопрусскую группировку противника.
Пленный продолжал:
— Двадцать пятого марта 1943 года нашу роту построили в полном составе, пришел командир с одним обер-лейтенантом, сотрудником СД, и по списку вызвал двадцать человек русских немцев, в том числе и меня. Нам приказали собраться для отправки в другую часть…
«Странно все-таки это звучит — русских немцев», — отметил про себя капитан и спросил:
— В какую часть вас зачислили и чем вы там занимались?
— В тот же день обер-лейтенант привез нас на Черкасскую улицу, кажется, в дом номер сорок пять. Там с нами побеседовал «шеф» — штурмбаннфюрер Карл Раабе. Он сказал, что мы будем проходить службу в «Сихер-гайц-полицай» и «Сихер-гайц-динц»…
— «Зихерхайтсполицай» и «Зихерхайтсдинст», — поправил капитан.
— Ну, да. Сокращенно — СД, что в переводе на русский язык означает: первое — «полиция безопасности», а вторая — «служба безопасности». Обер-лейтенант сказал нам, что мы будем служить переводчиками при допросе следователями политических заключенных, а также арестованных за кражу и другие виды преступлений…
— Скажите, Дитман, вы сразу поняли, куда вы попали? Ну, что это за орган такой — СД?
— «Шеф» Раабе нас сразу предупредил, что орган, в котором мы будем работать, является секретным, и все, что мы будем делать в стенах этого органа, мы никому не имеем права рассказывать. Что, работая в этом органе, также не имеем права встречаться с гражданскими лицами и говорить им что-либо о методах работы СД. А если кто-либо из нас будет рассказывать тайные методы работы СД, то он подлежит расстрелу. После этого Раабе сказал, что мы попали в «Зондеркоманду 7Б», фельдпост 18555 [74] , что означает в переводе на русский — «особая команда», которая непосредственно подчинялась «Оперативной группе Б», находившейся в то время в Смоленске…
74
Feldpost (нем.) — полевая почта.
Из Докладной записки 8 отдела 4 управления НКГБ СССР от 10 августа 1944 года
«…Деятельностью оперативных команд (эйнзатцкомандос) полиции безопасности, действовавших и действующих на оккупированной немцами территории, руководят соответствующие оперативные группы (Эйнзатцгруппен) полиции безопасности, подчиненные непосредственно начальнику Р.С.Х.А. [75] , а через него — ГИММЛЕРУ.
На оккупированной в прошлом территории Советского Союза действовали 4 оперативные группы полиции безопасности и СД:
1. Оперативная группа „А“…
2. Оперативная группа „Б“ — на территории центральной армейской группировки (Белоруссия, Смоленская, Орловская, Московская области). Начальником ее был СС бригадефюрер НЕБЕ, бывший начальник Управления криминальной полиции Главного управления имперской безопасности. В конце декабря 1942 г. его сменил СС бригадефюрер НАУМАН.
3. Оперативная группа „Ц“…
4. Оперативная группа „Д“…
Оперативные группы создали оперативные команды (эйнзатцкомандос). Каждая команда действовала на территории одной из армий, входившей в состав армейских группировок.
Кроме того, для работы в оккупированных крупнейших городах Советского Союза оперативные группы создали особые команды (зондеркомандос) полиции безопасности и СД…
Оперативные команды (эйнзатцкомандос) и особые команды (зондеркомандос) имели 4–5 „внешних отрядов“ (ауссентруппе), которые в зависимости от обстоятельств направлялись в населенные пункты в районы действия команды».
75
RSHA— Reichssicherheitsamt (нем.) — Главное управление имперской безопасности в гитлеровской Германии.