Секретный проект. Дилогия
Шрифт:
Вошли на кухню, Маргарита что–то читала, повернулась к нам и сказала:
— Павел, я всё подписала!
Товарищ Павел прошёл к ЗиМу, открыл его, вытащил из морозильника бутылку «Московской», открыл шкаф буфета и недовольно спросил: «Маргарита, ты когда нормальные стаканы заведёшь?» Рита вынула из другого шкафчика граненый стаканчик, подала его ПА, достала чёрный хлеб:
— С салом или колбасой?
— Какая разница! — Рита вынула кусок солёного сала и крупно его порезала, стала укладывать на чёрный хлеб, а Павел Анатольевич налил водки в стакан. — Рита! Наша операция на контроле у СамогО! Добаловались! — Рита тихо охнула и присела на краешек стула.
— Ничего, Павел! Мы – справимся!
— Так! Поехали ещё раз! Если есть малейшие вопросы – задавайте! Тем более, глупые!
Прошлись по всему. Вроде всё сходилось. Было почти три.
— На сегодня – всё! Завтра ещё раз приеду! На Лубянку – ни ногой! Вдруг, кто лишний увидит! Всё сам привезу! Одевайтесь, и в Кремль. Ты, Рита, займись одеждой. Вызови машину, немедленно, от моего имени. Времени в обрез! Но, к 18.30 будь в Кремле! Андрюшку, одного, на приёме не оставляй! Держи всё под контролем.
Глава 12
Судоплатов ехал на Лубянку и перебирал в памяти события этого дня. У него всё больше складывалось впечатление, что основным виновником произошедшего был он сам и его уверенность в том, что Андрей – слабак: спит и видит, как приблизиться к Сталину и получить известность. После полётов Чкалова через Северный Полюс, это приобрело массовый характер. К тому же породило массу доносов, разбираться с которыми проходилось НКВД. Однако, действия Андрея в этой ситуации, хотя и ставили его, Судоплатова, в несколько неудобное положение, но напрямую противоречили выдвинутой гипотезе. С улыбкой он вспоминал взъерошенную Риту, которая грудью стояла на защите своего избранника. «Повезло мужику! Убил бы ведь, начни он пороть какую–нибудь чушь! И чего она в нём нашла!? Но и выдержка у него, что надо! И не пытался «слить» меня. Надо присмотреться к мальчишке! Главное, чтобы он сработал в Америке! И подстраховать его.» Тут он понял, что его, немного, раздражало в Андрее: он был совсем не похож на «боевика», а это было именно то, чего у Маргариты, самой, не хватало! Женщина ведь! Т. е. создать «идеальную» для разведки пару они не могли: должен быть один «боевик» и один «мыслящий центр». А они дополняли друг друга, но, только как нелегалы. Рита всегда относилась к груде мышц со снисходительной улыбкой. Проще говоря, в грош не ставила. А здесь увидела человека умней себя! В этом, скорее всего всё дело! Ладно, посмотрим, что из этого получится!
Андрей и Маргарита разъехались каждый по своим делам. Андрей пытался анализировать произошедшее, но мысли постоянно сбивались на Маргариту. Её злой и отрывистый голос он долго ещё не забудет! Она была взбешена, но сохраняла полное самообладание и жестко контролировала ситуацию. Причём, била наотмашь в слабые места Павла Андреевича, которые превосходно знала. Как там Павел утром говорил? «Она будет делать всё, чтобы оставить тебя в живых!» Пожалуй, это так! И испугать её не получится. «Сергей! Что думаешь?» «Мне кажется, что тебе повезло с женой! Только не разочаруй её!» «Это всё, что ты можешь сказать?» «В ситуации больше всех виноват Судоплатов. Он пытался перехватить управление на себя. Просто по привычке! Сейчас он понял ситуацию, и, я надеюсь, перестанет ставить палки в колёса. Тем более, что сильно пострадать может, если всё пойдёт не так. Думаю, что будет помогать. Одно хорошо, что он заранее вывел вас обоих из мелкой операции. А сосредоточил всё на большой. Планировать он умеет. Но любит быть первым во всём! Это надо учитывать!»
Маргарита закрыла окно между салонами и её затрясло. Весь не излившийся и сдерживаемый гнев холодком прокатывался по её спине. Было несколько колючих уколов в сердце. «Еще пару–тройку раз такое, и меня положат рядом с мамой!» Она, несколько натянуто, улыбнулась этой мысли. «А ведь Паша мог запросто убить Андрея! Этого только не хватало! Надо успокоиться и сосредоточиться на задании! Господи! Ну почему меня так трясёт!» Машина остановилась, Рита «надела на лицо» подходящую маску и ринулась в мир фасонов, складок, рюшек и шляпок, повторяя про себя, как заклинание: «Только бы с Андреем за это время ничего больше не случилось!» После ателье поехала в Кремль через проходную у Боровицких ворот. Проверили документы, пропустили. «Сразу налево, третий подъёзд!» – сказала Маргарита водителю. Вошла в парадную, проверка, отдала бумаги переданные Павлом. Вышла пожилая женщина и стала расспрашивать о том, что бы я хотела увидеть. Тут её осенила мысль: «Видите ли, мне предстоит показаться в этих драгоценностях за границей. Было бы совсем плохо, если бы кто–нибудь узнал на мне какое–нибудь изделие! Вы согласны?» «Да, конечно, неприятностей не оберёшься!» «У вас есть каталог, кому и что принадлежало?» «Не на все изделия, но есть!» «Посмотрите, пожалуйста, Гончарова Надежда Васильевна, 1890 года рождения. Она умерла почти шесть лет назад. И наследников у неё нет!» «Подождите, пожалуйста! Да, есть колье, диадема, несколько браслетов и обручальное кольцо с изумрудом, несколько ожерелий» — и показывает несколько фотографий. «Тогда колье, диадему, два, вот этих вот, браслета, кольцо и ожерелья! Ценности направить в распоряжение комиссара госбезопасности 3 ранга Судоплатова». «В распоряжении написано, что передать ценности и получить расписку с предъявителя. Т. ч. оформляем? Но охрану сейчас не вызвать!» «Я на машине и с охранником!» Женщина открыла дверь приёмной и попросила охранника Гохрана позвать водителя моей машины. Проверила его документы и попросила нас подождать. При охраннике передала мне бархатный мешочек: «Откройте и посмотрите! Сверьте номера! Номера совпадают?» «Да!» «Распишитесь!» Маргарита и охранник расписались. «Куда едем?» «Оставайтесь здесь, мне к Большому Кремлёвскому дворцу, туда вас, наверное, не пустят!» «Нет, вон там стоянка для машин со спецномерами!» «Если машина моего мужа там, то вы можете быть свободны!» Машина с Филипповым стояла на стоянке. Она подошла к нему и попросила его отпустить машину и водителя. Тот подошёл, поговорил с водителем, машина уехала. Было 18–10. «Саша, как я выгляжу?» «Немного бледной! Что–нибудь случилось?» «Нет! Немного волнуюсь! Заходить или подождать?» «Вам во сколько назначено?» «В 18–30» «Тогда пора! Оружие с собой?» «Да!» «Сдайте мне! Вы, кстати, Маргарита Николаевна, тоже мой «объект»! Официально!» – Саша улыбнулся. Вытащила пистолет и запасную обойму. Он положил его в ящик справа, где Маргарита увидела «вальтер» Андрея. «У меня ещё вот это!» и она показала ему мешочек с печатями Гохрана. «Это сюда!» и он достал портфель для
Она вошла через довольно тугие двери, очень приветливый сержант проверил документы и приглашение, спросил про оружие, сказала, что сдала своему охраннику. Он провел по одежде круглым небольшим металлоискателем и нажал на кнопку на столе. Появился ещё один командир в новенькой форме НКВД. «Пройдёмте» и провёл меня в гардероб, пришлось сдать сумочку, но успела поправить причёску. «Поторопитесь, пожалуйста!» Мы прошли какими–то красивыми анфиладами и оказались в зале, где было расставлено несколько накрытых столов. На небольшом возвышении стояло ещё несколько столов. Лейтенант довел её до одного из них и показал на один из стульев: «Ваше место, товарищ Андреева! Погуляйте, пока, по залу. К столу вас пригласят вместе со всеми». На столе стояли небольшие таблички с фамилиями. Ждать пришлось минут 15–20 (Зачем меня торопили? Успела бы полностью привести себя в порядок!). Однако обнаружила, что она в зале не одна, ещё несколько женщин и один мужчина прогуливались между колонн. Маргарита подошла к одной из них и спросила, где можно найти зеркало? Она показала головой в один из углов зала. Там было просторное помещение, курительные и туалетные комнаты. Можно было бы привести себя в порядок. Вот только, без сумочки – это несколько тяжеловато. Поправила причёску, платье, прошла обратно в зал. Откуда–то из бокового входа показалась небольшая группа людей, в основном в штатском, несколько командиров НКВД и пограничных войск. Маргарита увидела Андрея и пошла ему навстречу. На груди у него матово блестел орден «Трудового Красного Знамени»: красное эмалевое знамя с золотыми буквами СССР, темное серебро с золотыми колосьями и красной звездой внизу, и висела маленькая круглая медаль с профилем Сталина и лавровой ветвью. В руках у него была какая–то бумага. Взгляд немного растерянный, чуточку смущённый. Увидев её, он заулыбался. Она подошла, он ей на ухо сообщил: «Господи, как неудобно! Всем вручали боевые ордена, одному мне «Трудовое знамя» и Сталинскую премию за разработки в области авиационной промышленности. Вот!» – и показал мне лист, который держал в руке. «И ещё вот» – он вытащил из кармана какие–то ключи. «Что это?» «Ключи от машины М–1. И всё это на закрытом от прессы мероприятии. Что люди подумали!» «Успокойся! Двух я видела у нас, это – чекисты! Они понимают, почему всё так!» «Ты меня успокаиваешь?» «Нет, я тобой горжусь!» – она потрогала рукой его орден. «У меня тоже событие!» «Какое?» «Я нашла в Гохране обручальное кольцо моей матери! В машине лежит! Ой, смотри! Калинин!» Все вокруг захлопали.
Кроме Калинина вошли Шверник, Микоян, Каганович, Берия и несколько незнакомых людей. Когда стихли аплодисменты, Всесоюзный Староста пригласил всех занять место за столами. Михаил Иванович сказал короткую благодарственную речь и провозгласил первый тост: «За Сталина, за СССР!» Затем слово взял Артем Иванович Микоян, который и вел весь праздничный ужин. Слово поочерёдно предоставлялось то одним, то другим участникам, но было заметно, что людям в штатском слова не предоставляли, и об их заслугах перед Родиной никто отдельно не говорит. Затем слово взял Берия. Кроме обычных поздравлений, которые уже звучали, он особо отметил воинов–чекистов, бойцов невидимого фронта, а также представителей технической интеллигенции, создающих новые образцы авиационной техники, то есть упомянул Андрея. Тостов было много, было интересно наблюдать за тем, что военная часть зала расслабилась и довольно крепко прошлась по имеющимся напиткам, их никто не ограничивал, а штатская часть участников оставалась трезвой и совсем не шумной. К нам, совершенно неожиданно, подошёл Лаврентий Павлович. Когда он встал из–за стола, мы не заметили.
— Как настроение, Андрей Дмитриевич?
— Немного не в своей тарелке, Лаврентий Павлович. Впервые на таком приёме, хорошо, что не очень много людей. Немного свободнее себя чувствуешь.
— Помещения смотрели?
— Нет, только переговорил с Зиновием Максимовичем. Он ставит ряд условий, которые пока невыполнимы.
— Интересно, какие же?
— Он хочет нас задействовать, как лекторов для слушателей!
— Он очень мудрый руководитель! А то, что немного гребёт под себя, так это ведь ради дела! А вы, Маргарита Николаевна?
— Я ещё более не в своей тарелке! А нам ещё надо…
— Вы не чувствуете радости от успехов мужа?
— Да, что вы, Лаврентий Павлович! Он у меня просто маленькое чудо! Просто был не самый простой день.
— С нашей с вами профессией, Маргарита Николаевна, почти каждый день такой. Но, я чувствую по всему, что вы оба устали. Давайте я вас провожу! Здесь ещё часа на два. Посидите немного.
Он подошёл к Микояну и что–то коротко сказал ему, приложив палец к губам. Прошёл за колоннами и сделал нам знак рукой, что по одному. Сначала Рита, а потом и я, использовав, как прикрытие, аплодисменты, отошли за колонну. Лаврентий Павлович сделал отстраняющий знак рукой, когда кто–то из персонала попытался к нам подойти.
— Мы только вчера вечером прилетели из Крыма, потом два совещания и подъём в половину шестого. Спали часа два! — сказал я.
— Не оправдывайтесь! Хотя я вам верю! Я сам не в восторге от того, что приходится бывать на таких мероприятиях. Но это я пропустить не мог. Здесь, в основном, наши товарищи, которые очень много сделали для страны.
Что касается того инцидента, который произошёл утром: я прочел рапорт Павла Анатольевича и план операции «Палец» по состоянию на сегодняшний день. Судоплатов совершенно обоснованно вывел вас обоих из первой части операции. Там, действительно, достаточно бумаг, подписанных вами, Маргарита Николаевна, и сосредоточил вас на основной операции. Причем, шаги продуманные, и не тривиальные. Я очень надеюсь, что при таком планировании, и некотором отступлении от правил… Если Андрей Андреевич узнает, во что мы его втянули, точнее кто–нибудь из его врагов узнает это, не думаю, что Андрей Андреевич будет мне особо благодарен! Но, я потерплю! Маргарита Николаевна и Андрей Дмитриевич! Я на вас надеюсь!