Секреты, которые мы храним

Уайлдхарт Лили

— Что это значит? Я тоже сейчас куда-то иду? — Спрашиваю я, сбитая с толку.

Он качает головой, не отрывая от меня взгляда.

— Нет, если ты не хочешь, но все изменится. Я не могу оставить это без ответа. Они пришли за моей семьей и пожалеют об этом. Мне нужно знать, что ты справишься с этим, Куинн, что ты имела в виду то, что сказала мне в машине о том, что ты наша, потому что это единственный выход, который у тебя есть. Приближается война, и она будет кровавой.

У меня пересыхает во рту, когда я задаюсь вопросом, как я перешла от своего самого большого беспокойства о том, что Трент найдет меня, к тому, чтобы быть втянутой во что бы то ни было,

что бы это ни было. И все же я ловлю себя на том, что киваю, не уверенная, пожалею ли я о своем импульсивном решении или оно будет лучшим из всех, которые я когда-либо принимала.

На данный момент Трент даже не кажется мне проблеском на моем радаре. В начале этого дня я не думала, что это возможно, не говоря уже о моей реальности. Даже в самых смелых мечтах. Но мое сердцебиение выравнивается, дыхание становится ровным, а разум чувствует себя сильнее, чем, я думаю, я когда-либо чувствовала.

— Я имела в виду то, что сказала, — говорю я им, встречаясь взглядом с каждым из них, прежде чем снова поворачиваюсь к Мейеру. — Я никуда не собираюсь, война это или нет. Возможно, я с самого начала не хотела быть здесь, но я здесь, и даже если бы я не имела в виду то, что сказала раньше, они пришли за Шаи. Кто бы это ни был, кого только что забрал Рори, он надругался надо мной так, как, я поклялась, никто никогда больше не сделает. Я устала убегать от своих демонов. Просто скажи мне, что делать, потому что на этот раз я участвую в борьбе.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ

Дела идут слишком тихо. Так было уже несколько месяцев. Учитывая слова Мейера о приближении войны, кажется, что ничего не произошло.

Шай исчезла на следующее утро после нападения, Анджела вместе с ней, оставив меня здесь, на этом чертовом празднике сосисок.

Я имею в виду, конечно, я провела массу времени с Мейером, Хантером и Рори, но не так, как я думала. Мейер спросил меня тем вечером в своем офисе, серьезно ли я говорю о том, что принадлежу им, и я согласилась с этим и со всем, что к этому прилагалось. Но несмотря на то, что я много времени провожу с ними, тренируюсь, ем, учусь драться, узнаю, кто игроки в играх, в которые они играют, поэтому, если я увижу их, когда меня не будет на территории комплекса, я знаю, что нужно быть начеку, но ни один из них больше не пытался прикоснуться ко мне.

Должна ли я сосредоточиться на этом?

Абсолютно нет.

Правда ли?

Ну да, у девушки есть потребности, и после двух моих последних сексуальных опытов у меня открылись глаза, и игра в одиночку уже не вызывает такого зуда, как раньше.

До них я почти поверила, что хороший секс — это ложь, придуманная Голливудом и авторами. Я знала, что изнасилование Трентом меня было явно не тем, что должно было произойти, но даже до того, как он показал мне, кто он на самом деле, секс с ним не был замечательным. Я все еще в основном притворялась.

То же самое с парнями, с которыми я была до него. Не то чтобы их было много, и из тех, что были, несколько были всего лишь связями на одну ночь, и я предположила, что пьяные возни с парнями из колледжа были просто опытом обучения, через который мы все проходим. Но все равно все было очень… посредственно.

Теперь я знаю другое.

Я также знаю, что это не было случайностью с Хантером, потому что мое время с Мейером… Святое. Долбанутое. Дерьмо. Клянусь, меня бросает в жар от одной мысли об этом. Не только потому, что он показал мне, какой веселой может быть погоня, но и потому, что он заставил меня захотеть этого. Заставил меня насладиться острыми ощущениями от погони и полностью

освободил меня от еще одной привязки, которую Трент все еще держал на мне.

Они двое показали мне те стороны меня, о существовании которых я и не подозревала, те стороны меня, которыми я могла бы быть всегда, если бы не мои родители или Трент. Как бы это меня ни злило, я отказываюсь обижаться на это, потому что теперь я знаю и цепляюсь за это.

Это разочарование близко к точке кипения, и я была близка к тому, чтобы просто пройтись по дому голышом, чтобы посмотреть, имеет ли это значение, но я не уверена, что бедный Бруно это переживет. Может, они и не прикасались ко мне, но я видела их взгляды, слышала о том, что делал Хантер все те месяцы назад, когда я была у бассейна — он просто отмахнулся от этого, как от пустяка, конечно, — но я знаю.

Чего я не знаю, так это почему они избегали прикасаться ко мне в последнее время.

Я продолжаю убеждать себя, что они сосредоточены на чем-то другом, на войне, которая предположительно приближается, что у них есть дела, о которых я до сих пор не знаю, потому что, несмотря на то, что они впустили меня, я слишком хорошо понимаю, что до сих пор не имею ни малейшего представления о том, что они делают или что происходит. Но я имела в виду именно это, когда сказала, что я в деле. Я хочу быть причастной к этому. Я хочу помочь. Я хочу быть полезной.

Трент даже не приходил мне в голову с той ночи, когда я поняла, что он прочно стал частью моего прошлого и что в этой жизни были гораздо большие опасности, чем он. Томми до сих пор присматривает за ним, проверяя меня примерно каждую неделю, и я уверена, что однажды слышала голос Анджелы, когда мы разговаривали по телефону. Не то чтобы он подтвердил или опроверг это, но похоже, что Трент отказался от попыток найти меня. Томми сказал мне, что он пытался, проводил поиски, посещал сайты социальных сетей, связывался с людьми из моего прошлого, с которыми я, возможно, когда-то пыталась связаться. Он даже пытался поговорить с моим бывшим домовладельцем. Но никто ничего не знал, и ему не везло с поисками.

Не могу сказать, испытываю ли я облегчение от того, что он бросил поиски, или я беспокоюсь, что в какой-то момент он снова будет стараться сильнее, но, по словам Томми, Трент попал в переделку, избив подозреваемого, и этот его характер поднял свою уродливую сторону. Одно это говорит мне о том, что он чекнутый, что должно меня пугать, но, как я уже сказала, в моем ближайшем будущем есть гораздо большие опасности, чем Трент.

Например, еще одного нападения здесь.

Например, вероятность нападения в тех немногих случаях, когда мне разрешали уйти.

Не то чтобы Бруно оставлял меня. Я почти сочувствую ему из-за того, что ему приходится следить за мной. Единственный раз, когда он не охраняет меня, это когда я сплю, и я знаю это только потому, что однажды в четыре утра обнаружила старого охранника Шаи, стоящего у моей двери, потому что я не могла уснуть и решила вместо этого позаниматься в спортзале.

Учитывая объявление войны Мейером, последние несколько месяцев были почти, осмелюсь сказать, скучными.

Не то чтобы я пыталась что-то сглазить, но ничего не произошло. По крайней мере, мне об этом не говорили. Находиться на свободе более чем неприятно, учитывая, что Мейер сказал той ночью, что введет меня в курс дела, но с тех пор мне рассказали ровно столько, чтобы было ясно, что опасность реальна, но далеко не то, что мог знать кто-то, кто действительно был одним из их людей.