Секреты нашего двора
Шрифт:
– Что? – вскрикивает заворожённый Серый, уставившись на Тараса.
– И – ничего! – перебивает их Шурик. – Провод в спицы попал. Прочный, зараза, оказался! Вел мой встал на месте как вкопанный. А я по инерции вылетел из седла и дальше, под гору, полете-е-ел! Будто и впрямь лошадь брыкнулась…
– Правда-правда: прямо в обрыв, – уважительно, даже с ноткой зависти продолжает Тарас. – А там высота метра три-четыре, не меньше. В полёте наш герой несколько раз кувыркается в воздухе, как в цирке, и – хлоп! –
– А вел, – вступает Толстый, – спустя секунду, видно, тоже по инерции, вдруг начинает двигаться…
– Летит, сотворив в воздухе сальто, – с азартом перебивает Тарас, – по той же траектории вслед за Шуриком и приземляется аккурат рамой ему на шею!
– Но и это ещё не всё, – забыв про пафосный тон рассказчика, отталкивает его Толстый. – Проволока, что в спицы велосипеда попала, потянула за собой и весь моток, который спустя секунду по тому же маршруту надевается вместе с великом сверху на Шурика.
– Ничуть его, кстати, не поранив, – весело заканчивает Тарас и вместе с Толстым валится рядом с нами около траншеи в припадке смеха.
– А Шурик? Что же Шурик? – вскакиваю на ноги.
– Да ничего особенного! – отдышавшись, веселится Тарас. – Встал на ноги как миленький. Вытащил свой помятый вел из этой кучи и как ни в чём не бывало выдал своё резюме: пора, говорит, валить отсюда, пока дух кургана не разгневался на нас окончательно! З-з-знамение, мол, у него это, – передразнивает, – п-первое.
– И п-повторяю это ещё раз: было з-знамение. Зря мы сюда п-пришли. Вон и птица от нас никак не отстаёт, – кивнув на ястреба, выдавливает из себя Шурик. – Лучше б подземный ход в парке исследовать пошли.
– Ты ж сам не хотел, – напоминаю я ему утренний разговор, – в подвал замка лезть.
– Не хотел! – жмёт он плечами. – И правильно не хотел: нет там никакого подвала.
– Как так – нет? – вскидываюсь я. – Мы с Вавкой сами видели заколоченный лаз под гранитной лестницей.
– Да в том-то и дело, что под ле-естницей, – тянет Сашка. – А сам-то дворец без фундамента стоит на природной каменной плите, оставленной там ледником ещё в доисторические времена.
– Да ну?!
– Ну да!
– А дыру тогда зачем заколотили? – не уступаю я.
– Да затем!.. Чтоб такие дураки, как мы с вами, туда не лазали. Ведь лестница в аварийном состоянии. И если она обвалится, мало никому не покажется!
– Откуда знаешь? – серьёзно перебивает Толстый, известный всему двору зануда-всезнайка.
– Из справочника «Парки Ораниенбаума», – победоносно обводя нас взглядом, говорит Шурик. – Но это ещё не всё!
– Опять какое-нибудь знамение придумал, – усмехается Тарас.
– Возможно. Кто знает?
– Так не томи, – толкает его в бок Вавка, – говори!
– Я и говорю, – улыбается Шурик. – Там, в справочнике, сказано,
– Вот это да! – вскакивает Вавка. – И ты молчал…
– Но ход этот, – останавливает его Шурик, – оказался такой тайный, что до сих пор никто его ни в замке, ни поблизости с ним не нашёл.
– Здорово! – забыв о ястребе, встаю рядом с Вавкой и я. – А раз так, то вход в подземелье может быть только там, под лестницей. Так что же ты утром это не сказал?! Нужно немедленно всё проверить и…
– Не-ет, – вдруг закапризничав, перебивает Серый. – Я не хочу ни в какой подземный ход. Хочу к папиному танку, хочу, как и он КОГДА-ТО, из него…
– Что за танк? – тут же переключается Вавка. – Откуда? Где?
– Самый настоящий, – важно округляет глаза братишка, – из него отсюда, с холма, наш папа в войну стрелял по фашистам.
Толстый, Тарас, Вавка и Шурик, напрочь забыв о подземном ходе Меншиковского дворца, а вместе с ним и про опасность, до сих пор буквально нависающую у нас над головами, вскакивают в полный рост и торжественно обступают нас с братом.
– Так вот почему ты за мной тайком увязался, – не обращая на них внимания, говорю брату. – Ну сколько раз тебе повторять, что папина деревня Тимошкино далеко отсюда?!
– Но ты ж сам так и сказал сегодня утром, что идёшь далеко, – упрямится Серый, – в деревню, где война была.
– Говорил!.. – моргаю обескураженно. – Но я ж не сказал, что это «далеко» – именно папина деревня. Пойми ты уже, наконец, что Илики – это не Тимошкино. Туда не просто далеко, а очень далеко, далеко-далече, пешком не дойти.
– Хм, – неопределённо мычит брат.
– И нет здесь никакого танка! – злюсь я.
– Нет, есть!.. – упрямится он.
– Та-ак!.. – перебивает нас Шурик. – П-пока птица в небе, нам спешить некуда.
– П-правильно, п-предсказатель, – шутит Тарас и, подавая пример, первым спрыгивает обратно в траншею.
– И что это значит? – недоумеваю, глядя на него и друзей.
– А это значит, – хором хохоча, валятся в траву Шурик и Толстый, – давай, рассказывай!
– Рас-ска-зы-вай, – хитро тянет Серый, предварительно спрятавшись за Вавку.
– Да что рассказывать?! – возмущаюсь, садясь рядом с ними. – Папин случАй к Иликам никакого отношения не имеет. Это просто случайность, что Серый именно так решил. Хо-тя-я, если вдуматься…
– Вот именно, – серьёзно, назидательно говорит Толстый. – Ты нас сюда притащил. Сами мы про Илики и слыхом не слыхивали, и знать не знали, пока тебе не пришло в голову открыть экспедицию по местам боевой славы. И, вообще, сколько раз повторять: «…Всё случайное – не случайно»!