Секреты счастливых семей. Мужской взгляд
Шрифт:
– Значит, мне не стоит удивляться, что я не знаю новых правил? – спросил я.
– Никто не знает новых правил! Сейчас все стало гораздо более гибким, подвижным и склонным к обновлению. Задумайтесь о ваших вечерних разговорах с Линдой и постарайтесь прежде всего понять, что вы – первопроходец. Как только вы это осознаете, вы больше будете прощать.
– Линде определенно понравится это объяснение, – заметил я. – Но что потом?
– Выйдите на балкон. Вы можете делать это по отдельности. Но лучше вместе. Отправляйтесь в свой Кэмп-Дэвид, переждите немного, снимите стресс. А затем начните думать над семейной конституцией.
– Над чем?
– Вам
Юри порекомендовал несколько таких правил:
• Любой из собеседников может попросить пятиминутный перерыв в любое время.
• Приходя домой, любой человек имеет право провести 15 минут в одиночестве.
• Пусть каждый по очереди будет прав в течение недели.
(Когда я рассказал Линде об этой идее, она тут же ухватилась за нее: «Ты хочешь сказать, что я буду права 26 раз в году?»)
Но что если мы будем выполнять все эти правила и так и не придем к согласию?
– Тогда вы переосмыслите проблему, – ответил Юри. – У нее такая позиция: мы должны подать пиццу. Вы же считаете, что должны подать крендели. Это две разные позиции. Поэтому вы начнете задавать вопросы, направленные на решение проблемы. Помоги мне понять, почему ты хочешь пиццу.
Мы стали перебирать аргументы Линды. Так поступают в других семьях. Она не хочет показаться скупой. Юри сказал, что нужно копать глубже. Она стремится казаться щедрой. Она – работающая мать и, вероятно, хочет, чтобы ее воспринимали как активного родителя.
– Вот, теперь мы ближе к правде, – кивнул Юри. – Она хочет быть хорошей мамой. Хочет быть членом сообщества. Это все вопросы самоидентификации. Как только вы перейдете на этот уровень, Линда начнет расслабляться. «Хорошо, ты меня услышал». И тогда она сможет приступить к переговорам.
– А как насчет моей позиции?
– Ваша тоже связана с самоидентификацией. Вы не хотите быть как все. Не хотите делать то же, что и все остальные, а пицца – очень распространенная традиция на сегодняшний день. Когда все это становится для вас очевидным, вы начинаете понимать: вот почему мы вместе, вот почему мы муж и жена. Линду, вероятно, привлекает в вас эта черта – креативность. А вам нравится в ней ее желание быть хорошей матерью. Как только вы совершите этот прорыв, то сможете приступить к решению проблемы. И первое, что вы осознаете: все это не так уж и важно. Посмотри только, что мы тут устроили!
Так вот оно что! В конечном итоге мы с Линдой спорили не о пицце или кренделях. Мы спорили о том, кто мы есть. Или, точнее говоря, каждый из нас хотел почувствовать, что его понимают.
– Помните вопрос, который я задал в начале семинара? – продолжал Юри. – «Сколько времени в день вы ведете переговоры?» Все говорят, что больше чем полдня, то есть 50 % времени. Если вы используете переговоры только как средство достичь какого-то результата, то напрасно тратите 50 % своей жизни. Суть в том, что переговоры – это часть нашего существования. Мы думаем, что они нас разобщают, но, если проводить их по всем правилам, переговоры только помогут нам стать ближе.
Этот сор не стоит ссоры
Дома мы с Линдой решили применить на практике все то, что я узнал. Начало было обнадеживающим. Мы свели к минимуму наши беседы в 7:42 вечера, а кроме того, решили
Со своей стороны, Линда серьезно задумалась, услышав информацию о языке тела. Впоследствии я часто замечал, как она изо всех сил старается не скрещивать руки и не закатывать глаза. Это казалось мне ужасно милым, во многом потому, что напоминало, как мои дочери пытаются сдержать позыв в туалет по-маленькому.
Но наши попытки свести ссоры к минимуму не всегда распространялись на остальное время дня. Однажды утром я вошел в кухню, когда Линда готовила завтрак. Она искала йогурт в холодильнике и вдруг ополчилась против всей моей еды, которая там залежалась. Линда подвергла мои продукты жестким репрессиям, как какой-нибудь диктатор, устроивший зачистку после государственного переворота. Она брала в руки упаковки с сыром, чатни (индийской приправой) или оливками, смотрела на проставленные на них даты, и если срок годности истекал, скажем, через несколько дней, выкидывала продукт без всяких церемоний.
– Подожди-ка, – я попытался остановить ее. – Вот это еще не испортилось. Дети съедят. Я съем. – Я напомнил ей, что обедаю дома каждый день.
– Ты что, не видел все эти ужасы, которые показывают в новостях? Всюду пищевые отравления! – воскликнула Линда и добавила: – Может, перестанешь быть таким скрягой? Что за манера – ты и заплесневелую корку не выбросишь!
Вот так внезапно наши ссоры в 7:42 вечера перенеслись на 7:42 утра!
Однако на сей раз я был наготове и сказал:
– Обсудим это позже.
После того как Линда ушла, я воспользовался возможностью «выйти на балкон». Я поискал в Интернете факты, которыми мог подкрепить свою позицию, а их там было предостаточно. По данным Национальных институтов здравоохранения США, американцы выбрасывают почти 40 % пищи, которая производится в стране. Группы по наблюдению за этим вопросом отметили, что в большинстве своем те даты, которые указаны на упаковках продуктов (за исключением пакетов с молоком), проставляют сами производители – именно они устанавливают правила. Как я и ожидал: срок годности – это коллективный заговор, заставляющий нас покупать больше еды. Теперь Линде придется со мной согласиться.
Тем вечером после ужина мы снова затронули этот вопрос. Я попытался показать Линде, что понимаю ее позицию, как проинструктировал меня Юри.
– Я знаю, что из нас двоих в основном ты ходишь по магазинам, – начал я. – Знаю, ты стараешься сделать все возможное, чтобы девочки ели здоровую пищу.
Затем я вкратце изложил ей прочитанное в Интернете. Заметил, что если мы будем хранить продукты дольше, то сможем сэкономить деньги; Линда будет меньше времени проводить в магазинах; а дети научатся творческому подходу к остаткам пищи. Как призывал Юри, я подчеркнул, что мы спорим не столько о сроке годности продуктов, сколько о деньгах, времени и творческой составляющей. Я создал впечатляющую доказательную базу.