Секс - наставник по соседству

Попова Любовь

Открываю глаза, чтобы увидеть и ахаю, столкнувшись с его диким, одержимым взглядом. Он словно умирающий впился в источник жизни и пьет из него, не прерываясь, даже, когда дрожать начинаю, даже, когда по телу проходит импульс, когда кричу, закрывая свой рот, даже, когда вздрагиваю всем телом.

Тимур слизывает последние капли, задерживая все во рту, опускает мои затекшие ноги, руки ставит кулаками на постель и легко двигается выше. Выше. Выше. Пока наши губы не оказываются на одном уровне.

Я словно загипнотизированная открываю рот и впускаю в себя слюну, смешанную с собственными

соками.

— Не глотай, — хрипит он, резко вдруг хватает меня за плечи и, переворачивая на себя, толкает вниз, туда, где из-под трусов давно показался его удав. – Спусти все.

Я, недолго думая, выпускаю на самый кончик порцию смешанной влаги. Смотрю, как она обволакивает головку, ствол, достигая крупной мошонки.

Я трогаю пальцами центр, наблюдая, как сокращаются мышцы на животе Тимура, как тянется ниточка влаги от головки к моему пальцу. Вот рту скапливается еще больше слюны, а опьяненное состояние после оргазма не дает мне думать рационально. Я просто накрываю руками член, веду вниз, вверх, снова вниз, сжимая крепко, наблюдая, как челюсти Тимура сжимаются, а зубы почти скрипят.

— Хорош, дай мне свой рот, — убирает он мои руки, ставит их себе на бедра и кивает на член, что башней возвышается. – Просто возьми его, Оксан.

Говорит так, словно я отказать сейчас способна. Словно меня саму не тянет попробовать его на вкус. Словно я не понимаю, что эти часы, минуты могут стать последними в нашем с Тимуром небольшом приключении. Я открываю рот, обхватываю головку и просто держу ее там, слыша почти стон, низкий, гортанный.

— Глубже, Оксан. Просто возьми его, блять, глубже.

Он не давит на голову, но перебирает волосы, словно сдерживая собственную руку.

— Умница, теперь сожми член губами и просто втягивая его.

Я делаю, как он говорит, а его тихие стоны только добавляют в мозг адреналина и желания довести его до крайней точки. Я втягиваю член глубже, понимая, что дальше просто некуда, он и так заполнил все пространство.

— Давай, еще немного, Оксан, — требует, чуть давить начинает, а я головой качаю. Он сдерживается, поднимает мою голову, смотря на то, как по губам слюна стекает. Хочу отвернуться, он не дает.

— Никогда не стесняйся этого, Оксан. Ты охуенно выглядишь. Сейчас просто достань язычок и полижи, ничего не стыдись, — наклоняет меня снова. Я принимаюсь вычищать слюну с его ствола, активно работая мышцами рта, позволяя себе забыть о стыде и стеснении, только наслаждаться тем, как этот красивый котяра мурлычит на каждое мое движение. Как ствол твердеет с каждым моим движением. В какой – то момент и вовсе становится каменным. Вздрагиваю, получая порцию спермы прямо на свою грудь. Мы часто дышим, смотря друг другу в глаза. Я сказать ничего не могу, он тоже молчит.

— Пойдем в душ, ты весь мокрый.

— Ты так — то тоже, — усмехается он, словно сам от облегчения вздыхая. В моей маленькой ванной мы моемся вместе, постоянно толкаясь самыми разными частями тела. В итоге я пытаюсь раздраженно вылезти, а он упирается напряженным пахом мне в зад. – Я готов продолжить…

— А потом ты упадешь и мне нужно будет вызвать скорую и объяснить, что у меня в квартире делает чужой, голый мужчина. Давай — ка спать.

—

Душнила, — шлепает он меня, пока вылезаю. Оборачиваюсь полотенцем, смотрю, как пошатываясь, он делает то же самое. – Мне и правда легче стало.

— Утром посмотрим насколько.

Укладываю его в кровать, хочу уйти в другую комнату, но он тянет меня к себе.

— Там кровать маленькая, ложись со мной.

— Зачем? – это напрягает. Потому что вчера он меня выставил.

— Чужая квартира, чужая кровать, может мне страшно.

— Зачем, Тимур?

— Да потому что я так хочу и все, — дергает он меня на кровать, накрывает одеялом. – Все, спи. Поцеловал бы тебя, но ты опять орать начнешь.

— Да не ору я, — почти обижаюсь, отворачиваясь от него, но не пытаюсь руку его убрать, ощущая как печет не только в тех местах, где он меня касается, но еще и в груди. Теплится надежда, что может не кончится все завтра? Может быть я еще услышу звонок колоколов? Может быть я еще смогу стать счастливой?

Глава 23.

Утро. Последние два дня они удивительно тихие. Без криков: «Где завтрак, я опаздываю» Без плача Аленки, потому что Олег чем – то громыхал, разбудив ее» «Без головной боли, потому что я не спала больше трех часов подряд с самого рождения Аленки» Тимур прав, этот мини отпуск я буду помнить долго, но все равно очень хочу обратно свою дочу. Свое солнышко, что умудрялось, несмотря ни на что, окрасить мою жизнь яркими красками. Забавно, что после измен мужа ярких красок становится с каждым днем все больше. От некоторых даже после пробуждения дрожат ноги, а между ними приятно тянет. Проснувшись, первым делом я ищу глазами Тимура. Его нет. Ушел? Выздоровел? Или решил принять душ. Собственно, звон посуды на кухне вполне отвечает на все поставленные вопрос. К моему счастью отрицательно. Я натягиваю халат и иду на звук. Но перед этим торможу у зеркала, с удивлением отмечая, что выгляжу вполне сносно, не смотря на бардак на голове.

Я тихонько заглядываю на кухню, подслушивая разговор Тимура, который одной рукой держит телефон, а другой пытается перевернуть омлет, часть которого стекает по стенкам. Иду помогать, просто чуть подталкиваю его бедром. Он тут же поворачивает голову и кивнув, отходит к окну. Я на мгновение заглядываюсь на его спину. Словно на обычной мужской спине художник мазками выделил мышцы и каждая именно там, где должна быть. Даже когда он чешет ягодицу это не выглядит смешно, скорее хочется подойти и спросить, не нужна ли помощь.

Так, кстати о помощи. Пока я спасаю яичницу, Тимур выясняет где находятся тетя Света с Аленой. Я планирую поехать сегодня туда и забрать их. На электричке получится всего три часа.

— Ого, это кто так рисует?

— Я балуюсь иногда, нравится?

— У тебя шикарно получается. Ты только руками можешь?

— Да везде могу. Это же профессия моя.

— Дизайнер?

— Да, специальность компьютерной графики, — учеба, за которую платит муж. Потому что мне никто не дал учится на очном бесплатном отделении. Хотя я и не пыталась настаивать, слишком была рада тому, что в принципе мне дали возможность стать кем – то. – А ты только в сувороском учился? А потом?