Секс в океане или Тайна зарождения жизни

Что роднит нас с рыбами-транссексуалами, романтиками-омарами, извращенцами-кальмарами и прочей соленой эротикой глубин Мирового океана

Печатается с разрешения литературных агентств Tessler Literary Agency и Andrew Nurnberg.

Пахнет сексом – и всё тут. Никак не могла отряхнуться от этой беспокойной мысли, качаясь на волнах и наблюдая, как растекается вширь по водной глади лунная дорожка осадком ночного интима. Этот кисловато-плесневый запах – его же ни с чем не спутаешь, и он был

таким отчетливым. Впрочем, чему здесь особо удивляться? Ведь я только что на протяжении двух часов наблюдала за нерестом кораллов. Сам по себе процесс икрометания у кораллов настолько не похож на половой акт, что последовавший за ним запах секса стал полнейшей неожиданностью.

Вытягивая из волос сопли кораллового помета, я краем глаза видела, что и другие исследователи всецело поглощены самоочисткой от клейких струек слизистой икры. Так мы и переглядывались с понимающими улыбками. Невольно возникает чувство человеческой общности после совместного купания в жиже помоев, оставшихся после одной из величайших в живой природе оргий.

Всё неоднозначно, когда речь о сексе в море. Поначалу бросается в глаза его полная инородность, а затем вдруг проступают намеки на сходство, – но не более того. В основном секс в подводном мире ничуть не соответствует нашим представлениям о половых сношениях. Вот что, оказывается, выходит после сотен миллионов лет ожесточенных битв за возможность превзойти всех конкурентов в плодовитости: эволюция выделывает весьма причудливые выкрутасы.

От высших точек рифовых гребней до глубочайших донных впадин в Мировом океане, как и на всей планете, две вещи более всего заботят животных: как совокупиться ради продления рода и как не дать себя съесть. Вот природа и вкладывается более всего в искусство размножения и в искусство выживания. Великий смысл жизни как раз и заключается в ее успешном продолжении из поколения в поколение путем передачи потомкам своего милого образа и добротных генов, что требует владения обоими названными искусствами – но они отнюдь не равнозначны. Самые ловкие мастера выживания, даже если протянут до глубокой, но целомудренной старости и не оставят потомства, неизбежно потерпят поражение в эволюционной игре в естественный отбор, а вот великие искусники любовных утех, адепты привлечения особей противоположного пола и гарантированного производства потомства, вовсе не нуждаются в долгожительстве – им главное успеть сделать свое дело.

Так что в конечном счете всё сводится к сексу.

Отсюда и умопомрачительное разнообразие существующих в природе способов совокупления. И речь не о пластической акробатике в стиле «Камасутры», которая и предлагает-то не более чем скромный букет позиционных вариаций на заданную тему. Настоящие сексуальные инновации случаются как раз в дикой природе, ну а самые мокрые, смачные и дикие творятся именно в море. Как-никак океан не только колыбель всего живого, но и родина секса. Именно там мать-природа дольше всего креативила в вопросах репродукции.

Под водой «миссионерская поза» – удел явного меньшинства. Да и знакомые нам по суше образы совокупляющихся животных – вроде соседского кобеля, агрессивно наскакивающего вам на ногу за неимением сучки, – также скорее аномалия, нежели норма. Зато секс там может внешне выглядеть как некое подобие рукопожатия; или как замкнутый хоровод из множества занятых любовью по кругу особей; или же он может заключаться в извержении спермы микроскопическим самцом, коротающим свои дни прямо внутри матки гигантской самки. Заглянув под переливчатую рябь морских волн и повнимательнее всмотревшись, можно стать свидетелем фехтовальных поединков на пенисах между червями, сексуальных оргий в полнолуние, молниеносного метания икры на закате и даже, вероятно, самого колоссального по суммарной массе тел занятия любовью втроем (притом что китам-участникам приходится на всё время акта задерживать дыхание).

Каждая из этих стратегий приспособлена к специфике мест обитания и образу жизни соответствующих видов: холод и тьма вертепов глубоководного разврата являют полную противоположность солнечной пестроте любовных гнездышек рифовой фауны; общительность и шумливость китовых стай резко контрастируют со скрытностью акул; микроскопические размеры и взвешенное состояние веслоногих рачков лишь оттеняют мощь и протяженность миграций неутомимых тунцов; а ежедневное суетливое метание икры губаном соседствует в мире рыб с единственным и последним в жизни праздником нереста у проходного лосося. Каждая версия была отточена природой до совершенства с одной целью – максимально повысить вероятность успешного воспроизводства вида. Именно соленая симфония секса и обеспечивает непреходящее изобилие и разнообразие фауны в водах широкого синего моря испокон веков и вплоть до наших дней. Точнее, обеспечивала, пока вдруг какой-то малости стало не хватать.

За последние примерно сто лет что-то постепенно начало разлаживаться в этом сказочном океаническом оркестре, стали доноситься из его ямы там и здесь фальшивые нотки от прежде безупречно настроенных инструментов размножения. И это плохие новости не только для какого-нибудь палтуса-оболтуса, но и для всех нас.

Положение дел у обитателей морских глубин нам отнюдь не безразлично, ведь от их благополучия зависит очень многое – и продовольственная безопасность, и здоровье человека, и развитие прибрежных территорий, и климатические изменения, и многие другие глобальные процессы. Возьмем, к примеру, одну лишь продовольственную безопасность. Около трех миллиардов людей зависят от рыбы как от важного источника белка12 в их рационе питания. Не менее половины употребляемой в пищу рыбы приходится на морские виды. Понятно же: дабы прокормить такую массу людей, необходимо, чтобы эта рыба воспроизводилась, то есть ежегодно успешно выметывала не меньше икры или мальков, чем необходимо для восполнения популяции.

Но это отнюдь не единственная для нас причина залипать на сексе и питать интерес к сардинам.

Любителям пляжного отдыха и владельцам домов у моря на заметку: как средневековые города крепостными стенами, береговые линии защищены от разрушения и размывания могучими фортификационными сооружениями – колониями устриц и коралловыми рифами. Эти природные волноломы гасят энергию штормов и мощных приливных волн. А будучи стенами живыми, они способны наращивать высоту в случае повышения уровня Мирового океана и самовосстанавливаться от причиненных штормами разрушений. Вымирание этих строителей барьерных рифов будет означать скорое и неизбежное оползание защищаемой ими береговой полосы в море.

На строительство столь мощных береговых укреплений у этих крошечных живых организмов уходит уйма энергии. А теперь прибавьте обрушившиеся на них энергозатраты на борьбу с повышением кислотности воды, химическим и бактериологическим загрязнением океана – много ли у них сил остается для секса? То есть это же точь-в-точь как после переутомления на работе: «Извини, я устал, и мне нужно хорошенько выспаться (после этого всего)».

Мы полагаемся на быстрое воспроизводство криля, с тем чтобы им кормилась рыба, которой питаемся мы сами. Мы зависим от способности кораллов к массовому самовоспроизводству через нерест, чтобы и дальше не гибли их колонии, дающие приют миллионам видов живых существ, которых мы сами используем и в пищу, и в медицине, и просто радуемся им в собственное удовольствие. Мы полагаемся на плодовитость устриц, мидий и других моллюсков, занятых очисткой и фильтрацией прибрежных вод. В поиске новых ли действующих веществ для лекарств от рака, дополнительных ли источников пропитания растущего народонаселения или стимулов развития местной экономики мы раз за разом обращаем взоры в сторону моря, изобилующего разнообразнейшими формами жизни и сулящего нам всемерную поддержку, – вот только само изобилие и биоразнообразие всецело зависят от способности гидробиологических экосистем к устойчивому воспроизводству, а для этого обитатели морских пучин должны без устали заниматься и заниматься сексом. Без успешной половой жизни и репродукции морских видов мы канем в Лету вслед за ними. Вот почему нам «наверху» так важно знать, что и как именно происходит у них «там внизу».

Изучение половой жизни животных, обитающих вдали от берега, среди бескрайних просторов Мирового океана и нередко в труднодоступных или вовсе недоступных человеку местах, – занятие очень непростое и/или дорогостоящее. Но ученые стараются, совершенствуются и методично, день за днем расширяют арсенал своих возможностей. Еще несколько лет назад мы даже не могли назвать точное число видов морских животных, размножающихся половым путем; да мы и о существовании некоторых из них даже не подозревали! Сегодня же мы посвящены в кое-какие из удивительнейших тайн интимной жизни обитателей подводного мира. Под рукой у исследователей теперь имеется куда более широкий и разнообразный инструментарий, позволяющий детально изучать репродуктивную деятельность океанической фауны. Новые подходы, методологии и технологии привели к взрывному росту количества публикаций, посвященных именно соленой эротике, в специализированных изданиях по гидробиологии. Начиная с описания акробатических поз совокупляющихся глубоководных кальмаров и заканчивая статистическими выкладками о фактическом числе половых партнеров самки акулы, научные журналы в наши дни до краев наполнены пикантными историями.