Сексуальная революция.
Шрифт:
Вопрос о смене механизма вытеснения сексуальности механизмом отказа от влечения или механизмом осуждения, применяемым в психоаналитической работе, можно было бы легко решить, причем в соответствии с фрейдовской формулировкой, если бы осуждение инстинктивных потребностей и отказ от влечения не были бы связаны с экономикой инстинктивной жизни. Психический аппарат может осуществить отказ от влечения только при совершенно определенных сексуально-экономических условиях. Точно так же и сублимация влечения связана с определенными предпосылками. Результаты клинического анализа характера учат, что продолжительный отказ от патогенного или асоциального инстинктивного побуждения возможен только в том случае, если урегулировано сексуальное состояние человека, то есть если не накапливаются и не застаиваются нерешенные сексуальные проблемы, придающие силу проявлению предосудительных побуждений. Регулировка же психоэнергетического состояния требует возможности сексуального удовлетворения, соответствующего каждому возрасту. Это значит, что взрослый может отказаться от стремлений детского и патогенного характера только в том случае, если перед ним свободен путь к нормальному генитальному удовлетворению и если он на деле испытывает его. Способы удовлетворения, связанные с извращениями и имеющие невротический характер, способы, от которых следует защищать общество, сами являются заменителями генитальной половой жизни и формируются только в том случае, если она нарушена или встречается с препятствиями. Отсюда следует, что нам нельзя говорить в общей форме, неконкретно, об удовлетворении влечения и отказе от него, а следует поставить вопрос конкретно — о каком удовлетворении влечения и об отказе от какого влечения идет речь.
Аналитическое лечение может практически достичь отказа от способа удовлетворения потребностей, не соответствующего стадии развития, только в том случае, если оно будет заключаться лишь в устранении механизмов вытеснения, не сочетающемся с проповедями на моральные темы. К примеру, такое лечение приведет девушку, достигшую половой зрелости, в характере которой инфантильная привязанность к отцу порождает невротические симптомы, к осуждению ее кровосмесительных притязаний благодаря одному лишь осознанию ею сути этих притязаний. Но это еще не означает освобождения от желаний, так как постоянные сексуальные раздражители вновь и вновь побуждают бороться с ними. Только прибегнув к моральным аргументам, можно побудить девушку к отказу от такого сексуального удовлетворения, но это будет означать грубейшее нарушение терапевтических принципов и поставит под угрозу саму цель излечения. Девушка может избавиться от фиксации на отце единственно при условии, что ее сексуальность обретет другой, соответствующий объект и испытает реальное удовлетворение. Если этого не произойдет, то инфантильная фиксация не прекратится или влечение обратится на другие инфантильные цели, так что проблема останется нерешенной. То же относится и к любому другому случаю невротического заболевания. Женщина, неудовлетворенная в браке, бессознательно активизирует детские сексуальные притязания, от которых она сможет отказаться только в том случае, если ее сексуальность будет удовлетворена каким-то иным образом — вне брака или в новой связи.
Насколько само осуждение детских инстинктивных импульсов является предпосылкой нового способа решения половых проблем, настолько же и это переустройство и эффективное удовлетворение представляют собой совершенно неотъемлемые предпосылки окончательного освобождения от болезненного стремления. Убийцу, побуждаемого к преступлению нарушениями сексуального характера, можно отвлечь от его целей, только открыв перед ним биологически нормальный путь половой жизни. Альтернатива, следовательно, формулируется не "отказаться от влечения или подчиниться ему", а "в каких случаях отказываться от влечения и в каких удовлетворять его".
В абстрактных рассуждениях о греховной природе вытесняемого бессознательного затушевываются обстоятельства, имеющие важнейшее значение не только для лечения и профилактики неврозов, но и для всей педагогики. Фрейд открыл, что содержанием бессознательного у невротиков — а это в наших культурных кругах подавляющее большинство людей — являются в основном инфантильные, жестокие и асоциальные импульсы. Это верно. При этом, однако, не учитывалось еще одно обстоятельство, а именно: наличие в несознательном притязаний, вполне соответствующих естественным биологическим потребностям, например сексуальных потребностей у подростков в период полового созревания или у людей, несчастных в браке.
Позднейшая интенсивность асоциальных и инфантильных побуждений вытекает как исторически, так и экономически из неудовлетворения этих естественных притязаний, ибо неудовлетворенное половое влечение отчасти усиливает до безграничных размеров примитивно-инфантильные побуждения, отчасти же порождает совершенно новые, большей частью антисоциальные потребности, как, например, потребность в эксгибиционизме или импульс к убийству ради сексуального удовлетворения.
Этнология учит нас, что такие импульсы отсутствуют в примитивных обществах — вплоть до достижения ими определенного уровня экономического развития — и возникают только как замена обычной любовной жизни, когда общество начинает подавлять ее. Эти побуждения, порожденные только развитием определенных форм сексуальности в обществе и вынужденные переместиться на уровень несознательного, так как общество отказывает в их удовлетворении, в психоанализе сплошь и рядом рассматриваются как биологические факты. Такой взгляд не особенно отличается от другого, представленного Хиршфельдом, считавшим, что причина эксгибиционизма — существование особых эксгибиционистских гормонов. Данный простой механистический биологизм трудно поддается разоблачению потому, что он выполняет в нашем современном обществе определенную функцию. Мы имеем в виду перенесение постановки вопроса об общественном явлении в биологическую сферу, а тем самым, в практически недоступное. Существует, следовательно, социология несознательного и асоциальной сексуальности, то есть социальная история неосознанных побуждений, рассматривающая как количественную, так и качественную сторону вытесненных побуждений. Не только вытеснение как таковое представляет собой общественное явление. Результат этого процесса — также общественное явление.
Исследование возникновения частных влечений должно будет ориентироваться на этнологические факты такого, например, рода, что в некоторых племенах, жизнь которых регулируется материнским правом, мало что можно увидеть из анальной фазы развития либидо — фазы, которая у нас, как правило, оказывается между оральной и генитальной фазами, так как дети в этих племенах вскармливаются грудью до третьего или четвертого года жизни, а затем активизируют непосредственно генитальные игры.
Психоаналитическое понятие абсолютной асоциальности инстинктивных побуждений приводит к заключениям, которые вступают в конфликт с фактами. Если рассматривать их как нечто относительное, то появятся принципиально иные последствия для восприятия не только аналитической терапии, но и особенно для социологии и сексуальной экономики. Анальные манипуляции, совершаемые ребенком на первом или втором году жизни, не имеют вообще ничего общего с понятием «социального» или «асоциального». Если при взгляде с абстрактной точки зрения руководствоваться представлением об асоциальной природе анальных побуждений ребенка, то результатом будет правило, которому охотно следуют и которое заключается в попытке сделать ребенка, чего доброго, уже на шестом месяце жизни "способным приобщиться к ценностям культуры". Следствие этого представления, проявившееся позже, — труднопреодолимые препятствия анальному сублимированию и анально-невротические нарушения.
Механистическое представление об абсолютной противоположности сексуального удовлетворения культуре обусловливает и принятие родителями, разделяющими идеи и выводы психоанализа, мер против детского онанизма, среди которых меньшее — "мягкое отвлечение". Если я не ошибаюсь, то нигде в трудах Анны Фрейд не сказано, что она как частное лицо соглашается с выводом из теории психоанализа, в соответствии с которым онанизм у детей следует рассматривать как проявление физиологического развития и поэтому не подвергать ограничению.
Исходя из представления о том, что объект бессознательного вытеснения противоречит культуре, следует поставить под угрозу осуждения генитальные притязания зрелого человека. Это и происходит обычно, причем с благожелательным замечанием о том, что принцип реальности требует отложить удовлетворение влечений. Тот факт, что сам этот принцип реальности относителен, что сегодня он служит интересам авторитарного общества и определяется этим обществом, исключается из дискуссии как политика, не имеющая ничего общего с наукой. При этом не замечают, что и само такое «исключение» — тоже политика. Наибольшие сомнения в данном случае вызывает то обстоятельство, что рассматриваемый подход создал самую серьезную угрозу проведению психоаналитических исследований, не только препятствуя открытию определенных фактов, но и парализуя, а отчасти даже и фальсифицируя проверенные результаты, когда дело доходило до практического применения. Чтобы достичь такой цели, эти результаты связывались с реакционными аспектами о понятиях культуры. Поскольку психоаналитическое исследование непрерывно оперирует как воздействиями общества на индивид, так и оценками здоровья и нездоровья, социальности и асоциальности, не осознавая при этом революционного характера своего метода, то эти оценки вращаются в трагическом круге между констатацией того факта, что вытеснение сексуальности враждебно культуре, с одной стороны, и необходимо для культуры — с другой.
Стоит суммировать факты, которые психоаналитические исследования оставляют без внимания, ибо они противоречат представлениям о культуре, на которых зиждутся эти исследования:
— само несознательное обусловлено культурой как в качественном, так и в количественном отношении;
— осуждение инфантильных и асоциальных инстинктивных притязаний предполагает в каждом случае удовлетворение физиологически нормальных и необходимых сексуальных потребностей;
— сублимация как наиболее существенное достижение культуры, реализуемое психическим аппаратом, требует ликвидировать всякое вытеснение сексуальности и у взрослых противоречит лишь удовлетворению прегенитальных, но не генитальных потребностей;
— генитальное удовлетворение как фактор, имеющий с сексуально-экономической точки зрения решающее значение для предупреждения неврозов и формирования социальной эффективности, противоречит с любой точки зрения нынешним законам государства и принципам всякой патриархальной религии;
— ликвидация вытеснения сексуальности, начатая практическим психоанализом в качестве лечения, а наукой в социологической форме, самым резким образом противоречит тем элементам культуры, которые зиждутся как раз на этом вытеснении.