Сексуальный наркоман
Шрифт:
***
Женщина, стоящая перед Эваном в помещении для свиданий в Оксфордском Государственном исправительном учреждении чертовски сильно напоминала ему женщину, которая вырастила его, но в темных глазах этой женщины больше не была света, никакого тепла на ее лице. Бледная и замученная, ее золотистые волосы поблекли до пепельного цвета, Одри Роквелл стояла перед ним в слегка помятом оранжевом комбинезоне, ее руки нерешительно потянулись, как будто она не была уверена какого рода приветствие ей предложить.
–
– Хорошо выглядишь, – сообщил он ей, когда отстранился.
– А ты говоришь, как твой отец. Мастер вранья.
Он поморщился на это, пока ждал, когда его мать сядет, перед тем как самому вытянуть пластиковый стул со своей стороны стола. Последнее чего он хотел, – сравнения с человеком, с которым он хотел оборвать все связи.
– Ну, я не лгал, когда говорил, что твое положение лучше, чем я видел раньше, – сказал Эван, оглядываясь вокруг от свежевыкрашенных небесно–голубой краской стен до искусственных цветов в углах. – Хотя это похоже больше на дом престарелых, чем на тюрьму.
– Это было бы слишком, – сказала его мать, когда провела длинным пальцем по столу. Она склонила голову на бок, клок ее прекрасных волос упал на ее плечо, коснувшись ее шеи. – Зачем ты проделал весь этот путь, Эван?
– Просто подумал, что могу приехать и проведать тебя.
Она медленно кивнула, как будто задавалась вопросом – верить ему или нет. Оценив его критикующим взглядом, она сказала:
– Выглядишь намного лучше, чем в прошлый раз. Даже, счастливее.
– Счастливее…
– Ну? Счастлив?
Прошло так много времени с тех пор, как счастье стало возможным, и он забл л, как оно ощущалось. Был ли он счастлив?
– Я пытаюсь, – ответил он.
– Несомненно, работа с Биллом способствует этому.
Его брови нахмурились, и он наклонился вперед, опираясь руками об стол.
– Как ты узнала, что я работаю на Билла?
– Я твоя мать. Я знаю все.
– Так кто теперь мастер вранья?
Она засмеялась, надолго захохотав.
– Как ты думаешь, что привело меня сюда? Честность?
– Как ты узнала о Билле?
– Он сказал мне.
Эван уставился на свою мать, его брови взлетели.
– Он сказал. Когда, во время ваших еженедельных разговоров по телефону?
Когда он усмехнулся, она сказала.
– Вообще–то, да.
Его смех прекратился.
– В смысле, да?
– Я думала, что ты уже все сложил по кусочкам, работая на его компанию. Вытянул тебя из уныния, подарив тебе второй шанс, не сомневаясь в тебе, даже подозревая о твоей родословной.
Жар наполнил его лицо, пока мозг собирал все кусочки вместе, из того что она рассказала.
– Ты…ты хочешь сказать, что ты сделала что–то для всего этого?
– Конечно, нет.
– Но? – спросил он, чувствуя, что она многое недоговаривает.
Вздохнув,
– Ты должен знать, что живешь в тесном мирке.
– Ссылаясь на мою работу, полагаю, а не на миллионы людей, которые меня окружают на Манхеттене. Это твой способ сказать мне, что вы двое…что, друзья? – он снова засмеялся, находя это объяснение забавным. – Я уже слышал от твоего напарника по преступлению, что он думает о Билле Келмане, так что, угу. Да ладно, мам!
– Рада, что находишь это забавным, – сказала она. – Но мое мнение всегда…отличалось от мнения твоего отца, когда дело касалось Билла.
– Что значит, – различные мнения?
– Мы с Биллом были…близки.
Глаза Эвана расширились. О чем она нахрен говорит?
– Что ты, блять, имеешь в виду под близки?
Его мать пожала плечами, как будто не открыла чертовски огромную банку с червями.
– Думаю если бы все не пошло по наклонной, наши жизни могли бы пройти намного иначе.
– Господи боже, в чем смысл? Избавь меня от загадок. Я проехал девять часов сюда не для того, чтобы говорить загадками с тобой.
Но все разговоры вылетели в чертово окно, когда она сказала ему:
– Может, тебе лучше обсудить это с Биллом.
Глава 28.
Выражение лица Эвана, когда он зашел в номер позднее этим днем, не было тем, которое Рейган ожидала увидеть. Она думала, что он будет немного подавленным, а не смесью раздражения и растерянности.
Он прислонился к двери, качая своей головой и закатывая рукава своей серой рубашки с воротником.
Рейган села в кровати, где спала, потирая свои глаза.
– Что–то случилось?
Эван побрел в комнату, проводя руками по своим волосам. Он выглядел взволнованным и не отвечал. Она скрестила ноги и смотрела, как он подошел к краю кровати, чтобы отвернуться и сесть – спиной к ней, крепкой стеной.
Ну, просто потрясающе.
– Эван? – она попробовала снова. А он все еще не поворачивался. Она сползла к концу кровати и села рядом с ним, их плечи и бедра были рядом друг с другом, и в этот раз, когда произнесла его имя, она положила руку на его бедро.
– Эван? Что случилось?
Он вдохнул, так глубоко, что она заметила, как его плечи поднялись и опали снова. Он, должно быть, устал, проехав весь этот путь. И там где она могла лечь и немного отдохнуть, он выбрал поехать прямо на встречу со своей матерью.
Она собиралась открыть рот и попытаться снова, когда Эван наконец–то повернулся к ней и заговорил.
– Просто обычное дерьмо, когда дело касается моих родителей.
– Поговори со мной.
– Ты знала?
– Знала что?