Сектор мутантов
Шрифт:
Наконец стрельба стихла. Слегка покачиваясь, русич снял с головы шлем. Крепкий налобник спас ему жизнь.
— Отличный удар, — проговорил Жак, глядя на вмятину в металле. — Я получил подобный в Тишите от властелинов пустыни. Как себя чувствуешь?
— Нормально, — ответил Олесь, прикладывая смоченный водой платок к ссадине.
Рана оказалась несерьезной, но кровь лилась обильно. Между тем, наемники осматривали место боя. Они безжалостно добивали еще живых оливийцев. Сострадания к мутантам воины не испытывали.
Отряд потерял убитыми четырех человек. Еще семеро
Тасконцам удалось немного потеснить фланги полка. Крайние подразделения были уничтожены почти полностью. И все же борги потерпели сокрушительное поражение. После ночной вылазки оливийцы явно переоценили свои силы. Большинство мутантов так и не сумели преодолеть расстояние, отделявшее их вражеской пехоты. Контратака захлебнулась. Стальной шквал пуль смел ряды тасконцев. Сейчас в пустыне лежало не меньше четырехсот трупов. Остальные мутанты успели спрятаться за барханы.
Одержав первую победу, Ходсон сразу почувствовал себя гораздо увереннее. До оазиса осталось совсем немного. Противник позорно бежал, он деморализован и сломлен. Пора заканчивать операцию.
Машины двинулись к Велону. Башни бронетранспортера постоянно вращались, ища подходящую цель. Малейшее движение в деревне — и длинная очередь вспарывает тишину.
Раненых и убитых десантников погрузили на вездеходы. Времени на это ушло немало, но майор больше не торопился. Догонять боргов полк не будет. Аланцам нужен оазис, а не трупы оливийцев.
Как обычно впереди шли земляне. Шлем причинял Храброву боль, и русич решил обойтись без него. Рядом двигались Аято, де Креньян и Стюарт. В случае опасности, друзья прикроют…
В деревне не уцелело почти ни одного строения. Обвалившиеся стены, сломанные перекрытия, рассыпавшиеся крыши. Под ногами хрустел раскрошенный пластик. О палатках не стоит и говорить. Разорванный материал, раздуваемый легким ветерком, несло по траве куда-то на юг.
В руинах каменного здания воины обнаружили двух мертвых женщин. Пули изрешетили мутанток. Олесь невольно остановился. Тасконки были довольно молоды, но внешний вид девушек внушал ужас. Уродливая линия губ, выступающие вперед зубы, нависающий лоб, узкие щелочки звериных глаз, — радиация не пощадила бедняжек. Судя по схожим чертам, оливийки являлись сестрами.
— Замечательные красотки, — съязвил проходивший мимо Оливер. Даже если бы я выпил ведро вина, не лег с ними в постель. Мерзкое отродье!
Юноша не стал спорить с бароном. Храбров поймал себя на мысли, что эти существа и у него вызывают отвращение.
После катастрофы на свет появились самые невероятные мутации. И вот вопрос — имеют ли они право на существование? Ответить на него русич не мог. Сострадание к юродивым в нем боролось с логической целесообразностью.
Тяжело вздохнув, Олесь двинулся дальше. В домах и на улицах лежали сотни трупов. В основном, это были женщины и дети. Старики встречались крайне редко. Перешагивая через очередного покойника, маркиз зло заметил:
— Самоуверенные ублюдки! Они не сомневались в успехе. Не стали даже выводить людей из оазиса, Думали, стены их спасут…
— Людьми я бы не стал называть столь уродливых существ, — бесцеремонно вставил Канн. — Аланцы правильно делают, что истребляют мутантов. Меня тошнит от вида местных жителей. И как вы общаетесь с ними в Морсвиле? По Оливии надо пройтись огнем и мечом! Сорную траву вырывают с корнем…
— У тебя здесь большое поле для деятельности, — произнес Пол.
— Точно подмечено, — рассмеялся Оливер. — Во время крестового похода я убивал мусульман. И хочу заметить, у меня имелось на то благословение Церкви. Мы бы получили его вновь, если бы священники увидели этих исчадий ада. Черти и то привлекательнее…
— Замечательная позиция, — кивнул головой самурай. — Теперь понятно, почему полковник Олджон так хвалил твое рвение.
Барон громко захохотал и в сопровождении Шабула покинул ветеранов.
Складывалось впечатление, что в Велоне живых боргов не осталось. Зачистка деревни превратилась в пустую формальность. Постепенно к оазису подтягивались пехотинцы. И тут в тылу наемников появился крупный отряд тасконцев. Размахивая оружием, мутанты дружно атаковали землян. Разрозненным группам воинов пришлось отбиваться самостоятельно.
— Откуда они взялись? — изумленно воскликнул шотландец, протыкая копьем высокого длинноволосого оливийца с тяжелой дубиной в руке.
— А бог их знает! — вымолвил Жак. — Где-то прятались…
Раздался странный, подозрительный скрип. Друзья невольно повернули головы на звук. На маленькой зеленой полянке поднялось несколько массивных крышек. Из потайных убежищ вылезали борги. Подобные укрытия надежно защищали их во время обстрела. Еще одна умело подготовленная западня…
— Становится весело! — выкрикнул Канн.
Отбросив щит в сторону, и взяв меч двумя руками, Оливер без устали рубил врагов. В смелости ему не откажешь… Храбров отчетливо видел, как горшковидный шлем с золочеными рогами углубился в строй противника.
Наемникам пришлось бы очень тяжело, но тут подоспели десантники. В разных концах деревни послышалась стрельба. Не выдержав натиска, оливийцы начали отступать на восток. Вскоре исчез последний мутант.
Рядом с русичем лежал тасконец лет сорока. Клинок юноши разрубил мутанту правое плечо. Волосатая грудь тяжело вздымалась, кровь ручьем текла из раны. Мужчина находился без сознания. В лучах Сириуса сверкнуло лезвие меча. Пора прекратить мучения бедняги…
— Не надо! — остановил юношу Тино. — Я хочу его допросить.
Олесь лишь пожал плечами. В словах японца чувствовалась решимость. Аято сохранял трезвость рассудка в любых ситуациях. Самурай повернулся к санитарам и жестко сказал:
— Помогите мутанту. Мне он нужен живым.
Аланцы удивленно посмотрели на наемника, но приказ выполнили. На плече оливийца появилась тугая повязка. На всякий случай пленнику связали руки и ноги. Кто знает, на что способны эти дикари?..
Тем временем, де Креньян и Стюарт проверяли солдат. Нападение тасконцев застало землян врасплох. Они только-только рассредоточились. На ходу бинтуя раны, воины стягивались к центру поселка. Не досчитались семерых…