Села?м
Шрифт:
– М-аа…
Подобие крика вырвалось из горла приглушённым скрежетом. В коридоре всё замерло. Машка бы начала орать с порога…
Слёзы подступали к глазам. Дрожавшая гортань сковывала судорогой всё лицо. Я не сводила глаз с распахнутой в спальню двери и боялась шевельнутся. Надо было притвориться мертвой! Дура! Ещё бы для правдоподобности сходить пару раз под себя!
Сквозь мокрую пелену я заметила ухватившуюся за дверной косяк ладонь. Дыханье спёрло. Я уткнулась лицом в подушку, чтобы избавиться от слёз и собраться с мыслями. Нужно успокоиться, я смогу его удушить…
Он
Кровать рядом со мной прогнулась и заскрипела. Шелест упаковки врезался в наступившую тишину.
– Вера.
Знает меня?..
Я боялась поднять глаза. Но дрожащий голос парня мигом вселил в меня надежду. Если он не уверен в подлости, которую собрался совершить, у меня есть шанс.
– Вера. Прости. Я, – голос отдалился, – я ошибся.
От неожиданности я подняла голову и сразу упёрлась взглядом в спину сидящего на краю кровати человека. Он согнулся, видимо, уперев голову в стоящие на коленях руки. Я не видела его лица. Серая футболка плотно прилегала к телу. Не удивительно, что, не смотря на рост, он так легко меня приложил… Даже сквозь одежду проглядывалась спортивная анатомия.
Между нами, на кровати, лежал просто огромный букет белых хризантем, разбавленный розами бомбастик.
– А… – рвался из меня шок и восторг, но покалеченное горло тут же сковывало речь.
Парень согнулся ещё сильнее. Его тонкие пальцы вцепились в желтеющие густые волосы. Я переводила взгляд с него на букет, и на секунду решила, что, либо умерла, либо меня накачали какой-то наркотой. Сразу проверила вены. Вроде чисто…
– Я очень виноват…
Со вздохом изо рта вырвался свист. Букет, лежавший на кровати, даже на непрофессиональный взгляд стоил целое состояние. Конечно, за такой концерт он должен мне ещё минимум десять таких, но взгляд намертво уцепился за раскидистые лепестки хризантем. Когда я в последний раз вообще видела живые цветы, не считая маминых альстромерий?..
Парень резко встал и шагнул по направлению к двери.
Я тут же спохватилась и начала звенеть наручниками, на этот раз не пытаясь что-то сказать. Я вообще говорить то смогу…
– Я сниму их. Сделаю завтрак и сниму.
З… завтрак?!
Я опять начала дребезжать наручниками, привлекая внимание. Рукой вцепилась в горло. Какой, мать твою, завтрак! Я еле дышать могу! Не то что есть!
Парень замер на проходе в коридор. Многих усилий ему стоило поднять на меня глаза.
– Т…
От удивления я разразилась кашлем, который стрелами пронзал каждую клетку тела. Лицо парня скривилось. Он молча отвернулся и ушёл на кухню, волоча с собой принесённые пакеты.
Да за кого этот коп меня принял?! В участке его осуждающий взгляд заставил меня пол жизни переосмыслить, а теперь он смотрел на меня красными глазами переполненными такой скорбью и виной, что мне опять становилось стыдно! Что за тип?!
Я дёрнулась, чтобы предпринять ещё попытку к освобождению. Упакованный букет тут же зашёлся шелестом.
– Р-рр…
Этот пацан будет содержать меня всю жизнь, если из-за него меня уволят.
На кухне происходило что-то страшное. Гремели сковородки и кастрюли. Доносился звон смахиваемого с пола стекла. Я опять кинула голову на подушку. Он и там всё обрыл.
Пока не вернёт всё на места, от сюда не уйдёт…
И у меня вновь возникло ощущение, что я его где-то видела. И теперь я в этом не сомневалась. Только что с этим делать? Написать заявление, чтоб его посадили? Хотя тут тоже не факт, он коп, скажет, что по заданию был… Судя по царившей вокруг анархии, он меня не просто так избил. Точнее, думал, что не просто так.
Я услышала, как он прошёл по коридору и замер у входа в спальню. В очередной раз дёрнув пристёгнутой рукой, почувствовала жжение. Тоненькая струйка крови устремилось к локтю, но не смотря на боль, я затрясла рукой ещё сильнее.
– С… нимай! – едва слышно просипела я, застывшему в проёме юноше.
Он глубоко вздохнул, вернулся в коридор, пошарил по своей куртке и зашёл уже с маленькой поблёскивающей связкой.
Он обогнул кровать, присел рядом со мной, и крепко удерживая закованную руку вставил ключ. Браслет тут же слетел, а мы так и продолжили сидеть сцепившись. Я дёрнула затёкшую руку по направлению к кровати, он окинул меня взглядом и позволил уложить её, при этом не ослабив хвата.
– Боишься, убью?.. – прошептала я, наклонившись чуть вперёд.
– Нет. Если сил хватит, можешь убить.
Он продолжал обречённо пялиться в окно, но руку отпустил. Я поставила одну ногу на пол и руками подтянула вторую. Попытка подъёма едва не окончилась новой травмой. Ушибленная нога предательски подогнулась, и я рухнула обратно на кровать.
– Убежать не получится, – улыбнувшись, сказал он.
– А я и не… – я помассировала шею, – не собиралась.
Он опять опустил голову вцепившись в волосы.
До омерзения невинное детское лицо не позволяло хоть примерно определить его возраст.
– Как… как тебя зовут?
Он повернулся ко мне, уперев кулаком щёку, но взглядом блуждал по стене за моей головой:
– Андрей.
Искра мигом пронеслась по задворкам в памяти. Андрей?!
– Ты… ты Лёхин младший брат?.. – ещё сомневаясь процедила я.
– Да.
Я сразу вспомнила фотографии в Машкином семейном альбоме. На свадьбе его не было, он в это время как раз топтал сапоги в институте. Но вот на фото с помолвки, – был. Хмурый, сидящий в самом углу подросток, практически лысый, и которого явно не воодушевляла сопливо-цветочная атмосфера вокруг. Лицо едва возмужало за эти четыре года.
– Ну ты попал… парнишка, – уже представляла я, как он получает отборных трандюлей. – Я сейчас… и ты мне в-всё расскажешь.
Доковылять до ванной комнаты мне удалось только с помощью Андрея. Дверь захлопнулась, и я первым делом подошла к зеркалу, оценивая ущерб. Глаза окаймляли синяки. Шея покрылась голубеющими подтёками, которым явно предстоит посинеть. Попытка расчесаться вскрыла рану на затылке. Нога на вид была целой, но гематома растеклась под кожей, ненавязчиво намекая на возможные последствия.