Семь кило баксов
Шрифт:
– Не откажусь, – смеялась Полина. – Вы очень любезны, Антон.
Все еще длилась их игра, в которой друг к другу обращаются на «вы» и никто не спешит сделать первый шаг, не торопит события, есть во всем происходящем и интрига, и ирония, и все непредсказуемо – сейчас, в эти минуты, Полине особенно нравилась их с Антоном игра. Кто из них установил ее правила? То ли Полина забыла, то ли выпитое вино не давало ей возможности вспомнить, да так ли это необходимо сейчас?
Взгляд Полины упал на подаренный Антоном перстень.
– Давно хотела у вас спросить, Антон. – Быстрый шаловливый взгляд как продолжение их бесконечной
Антон посмотрел на свою спутницу с интересом.
– Да, – засмеялся, – вы, пожалуй, правы. Это для меня хобби.
Хобби – не основное занятие. Что-то для души.
– А основное для вас что?
Антон, продолжая улыбаться, пожал плечами:
– Это настолько скучно, что вряд ли вас заинтересует.
Не скажет, поняла Полина.
– Может быть, поедем дальше?
– Куда? – спросила Полина.
– В Пафос. Я хочу показать вам одно место на побережье.
Наверное, он намеренно увозил ее из этой сказки, где игрушечные домики стояли на игрушечных улицах, где вместо деревьев росли цветы, а если дерево где-то и встречалось, то оно было апельсиновое, – увозил намеренно, чтобы осталось вот это ощущение сказочной нереальности.
Снова знакомая дорога, машина катится по узкой ленте асфальта, полого спускающейся вниз, все дальше от неба, все ближе к морю. Зеленые холмы, серый камень скал, много солнца, теплого ветра, который врывается в открытое окно. И вот заискрилось впереди море, вода до самого горизонта, удивительный бирюзовый цвет у здешнего моря, Полина не переставала им восхищаться.
К морю они так и не выехали, свернули на узкую дорогу, убегающую куда-то за холмы, вверх-вниз, как на качелях, и вдруг за очередным холмом открылся вид: два ряда одинаковых, как близнецы, двухэтажных домов, непременные лужайки и столь же непременные бассейны у каждого дома, вода в бассейнах кажется неестественно синей, Полина уже знала, откуда такой цвет – облицовочная плитка в бассейнах ярко-синяя. Машина катилась по единственной улице этого чудо-поселка, тут обнаружилось, что дома справа по ходу стоят выше по склону, а слева – ниже, и получалось, что отовсюду, из любого дома, видно раскинувшееся слева море, и это тоже предусмотрел неведомый архитектор.
Антон свернул к одному из домов и остановил машину. Полина медленно дозревала. Хмель улетучился из нее вместе с беззаботно-игривым настроением.
– Это ваш дом, Полина.
Ей стало жарко и нехорошо.
– Вам нравится? – голос Антона издалека.
«А потом ты можешь умереть…»
– Что такое?! – наконец обнаружил Антон ее состояние.
– Нет-нет, ничего!
А сама смотрела на тот дом с ужасом.
Сначала будет вечер в ресторане. Потом перстень. Потом он подарит ей «Волгу». Потом кооперативную квартиру. Все совпадало, если не принимать во внимание детали.
«А потом ты можешь умереть…»
Или бывают в жизни такие совпадения?
– Вы знали моего отца?
– А кто ваш отец? – спросил Антон.
– Звонарев Олег Игоревич.
– Нет, – сказал Антон. – Не знал. А почему вы спрашиваете?
Почему она спрашивает? Неужели это не понятно! Потому что ей страшно!
Она по-настоящему испугалась.
Глава 56
«Добрый день! К сожалению, я не могу сейчас подойти
Голос тети Гали, записанный на автоответчик, звучал нейтрально-дружелюбно.
– Возьмите, пожалуйста, трубку! – запаниковала Полина. – Если вы меня сейчас слышите, пожалуйста, возьмите трубку!
– Алло? Полина, что случилось?!
Уф-ф-ф!
– Мне нужно посоветоваться! Немедленно!
– Я как раз собиралась уходить, – сказала тетя Галя неуверенно. – А что все-таки?
И Полина выплеснула все: и про ужин в ресторане, и про перстень, и про подаренную машину, и про этот дом с бассейном и лужайкой, чудный дом, из которого видно море. Еще она поведала о том, что последний по времени подарок, тот самый дом, ей напророчили…
– Кто? – быстро спросила тетя Галя, осознав наконец, в каком состоянии сейчас находится Полина.
– Алла Ивановна, наша старая знакомая…
Полина передала рассказ о том, каким ее отцу давным-давно представлялось будущее дочери.
– Чушь какая-то! – сказала тетя Галя в сердцах.
Очень ясно Полина представила себе, как тетя Галя нахмурилась при этих словах.
– Я ужасно перетрусила! – призналась Полина.
До сих пор здешняя жизнь казалась ей необременительно-безмятежной и лишенной каких-либо опасностей, все страшное осталось в далекой заснеженной Москве, и она твердо усвоила, что здесь с ней не может произойти ничего неприятного. И Антона она не боялась – не боялась раньше, не боялась и сейчас, – сегодня она не Антона испугалась, а странной связи, которая вдруг обнаружилась между ее здешней жизнью и жизнью московской. В той, прежней, московской жизни был ее отец, и его внезапная гибель, и страшные люди, которые хотели расправиться с Полиной из-за каких-то там дел, о которых она не имела ни малейшего представления, и вот странная цепочка случайностей в здешней, кипрской, Полининой жизни удивительным образом сомкнулась в ее воображении с теми неприятностями, которые ей не так давно довелось пережить.
– Полиночка, вряд ли все так страшно, как ты это себе представляешь, – сказала тетя Галя, не очень уверенно, впрочем, как показалось Полине.
У тети Гали были свои дела, сказала ведь, что собралась уходить, и по этой причине Полинины проблемы виделись ей ничего не значащими, микроскопическими.
– Здесь Кипр, – сказала тетя Галя, – спокойное место, здесь никогда ничего не происходит, поверь мне, я тут давно, киприоты знать не знают, что такое преступность, и даже когда дело касается наших, тех, кто приехал сюда из России, то и они ведут себя смирно, люди солидные, они здесь делом занимаются, бизнесом, деньги зарабатывают, а не шапки с прохожих снимают по ночам, и уж если наши привозят сюда свои семьи, жен и детей, то ты понимаешь, они не сомневаются, что здесь им будет спокойнее, чем на родине…
Голос у тети Гали был ровный и гипнотизирующий. Хотелось ей верить, потому что нельзя же все время бояться. Полина провела рукой по лицу, словно освобождаясь от наваждения.
– Никого не бойся, – говорила тетя Галя. – Завтра встретимся на работе – поговорим. Ты просто очень устала, милая моя. Все никак из тебя не выйдет московская жизнь с тамошними страстями…
Запиликал сотовый телефон.
– Хорошо, – сказала Полина. – Тогда до завтра. Мне звонят по мобильному.