Семь колодцев
Шрифт:
— Рыба пожаловался на тебя, что ты не отдаешь старые долги, прячешься от него. Что у него до сих пор лежит твой паспорт, какие-то меховые шапки, гитара… Я спросил, сколько ты ему должен, и тут же за тебя рассчитался. Он принес все твои вещи. Так что получи и распишись. Это тебе подарок от меня…
— Здорово! Спасибо!
— Не за что!
Вовочка жадно вцепился в гитару, привычными движениями быстро ее настроил и с жаром ударил по струнам.
— «И по трупам убитым, как по тряпкам ненужным, разрядив карабины, три чекиста прошли…»
Я стал подвывать Вовочке — все песни, его в основном блатного репертуара, я знал наизусть… Разлили, вздрогнули. Другая песня:
— «Постой, погоди, не стучите колеса. Кондуктор, нажми на тормоза. Меня засосала опасная трясина, и жизнь моя глупая игра…»
Была уже ночь, и, казалось, нужно было заканчивать со всем этим, но нашей пьянке было еще далеко до кульминации. В ход пошла свежая бутылка коньяка. На этот раз армянского. По сложившейся традиции, я не позволил Вовочке сразу напиться, плескал ему по чуть-чуть и между тостами делал внушительные паузы. Только один раз мой друг воспользовался моментом, когда я вышел, и смачно глотнул коньяка прямо из бутылки. Но и это ему не помогло — известному чемпиону по-прежнему требовался, по меньшей мере, литр крепкого пойла, чтобы дойти до нужной кондиции. Что ж, он покорно подчинялся заведенным мной порядком.
Разговор зашел о женщинах. Я как раз был уже в той самой стадии, когда одного собеседника, тем более своего пола, уже мало, когда хочется, помимо бурного веселья, чего-то запретного, возбуждающего. В общем, настоящего отрыва.
— Может, по девочкам? — предложил я.
— Есть ли смысл среди ночи заморачиваться, — скривился Вовочка. — Так хорошо сидим!
— Зачем? Да с тобой никуда и не пустят. Пригласим их сюда!
Я сходил за ноутбуком и подключился к Интернету. На одном из порносайтов предлагались девушки легкого поведения. Тратить время на изучение фотографий красоток не хотелось, я поспешил переписать телефоны. Через несколько минут я уже разговаривал с каким-то диспетчером, обладающим сексуальным женским голоском.
— Да, двух девушек, — попросил я, — желательно помоложе… Мне все равно, блондинки или брюнетки, лишь бы симпатичные были… Сколько, говорите, стоит в час?.. Тогда на всю ночь…
Через час к нашей теплой компании присоединились две скромницы лет двадцати. Обе были вроде ничего, но на меня не произвели особого впечатления. Девчонки были ошарашены видом квартиры, в которую попали, и первое время молчали, затравленно озираясь.
Появилась водка, вино.
Вовочка раскраснелся, завелся, зашустрил, подливая жрицам любви рюмку за рюмкой. Их глаза быстро посоловели, они освоились и в два голоса стали рассказывать нам какую-то жуткую историю про ментов, про «субботники», про то, как их подругу кавказцы насиловали три дня во все дыры, а потом остригли наголо и выкинули на улицу. Вовочка тоже не переставая и часто невпопад па-тефонил.
Все это тупоумное общение сильно отличалось от тех представлений, которые я имел о веселом застолье и теплой компании. Мне вдруг стало как-то совсем тоскливо.
Прошел час. Все было дерьмово. Я был почти взбешен. О моем настроении никто не догадывался, мои собутыльники продолжали со скоростью турбонадува опустошать мои дорогие напитки и гнать гнилой базар.
Я почему-то вспомнил о Вере — сотруднице туристического агентства. Как хорошо было бы, если бы сейчас рядом были не эти шалавы из потустороннего мира подлых сутенеров, алчных ментов и садистов-извращенцев, а эта соблазнительная кошечка с цепким, опытным, ищущим взглядом! Ее сочные груди, превосходная попка! Достанься мне сейчас все это богатство, с каким бы толком я им распорядился…
Три часа ночи. Я уже испытывал отвращение и к этим двум проституткам, и к самому Вовочке. Все трое были увлечены щедрой гулянкой, а меня — по идее главного виновника торжества — почти не замечали. Такой жесткий гнор, как любила говорить одна моя знакомая. В смысле наглое игнорирование.
«Ну я вам сейчас покажу, твари!» — решил я.
— Все, девочки, хорошего понемножку! — Я убрал со стола недопитые бутылки и запер их в баре. — Теперь баиньки…
— О'кей, — безропотно согласились «дамы», — кто с кем?
— Расклад на сегодня такой, — поспешил сообщить я. — Мой старый друг (я указал на Вовочку) только что откинулся с зоны и соответственно давно не спал с женщинами. Я решил оказать ему содействие. Так что сегодня вы обе спите с ним одним.
— Как?! А ты?
— Я? Я из другой оперы. Понимаете, у меня невеста, любовь и все такое… Так что без меня. Извиняйте! Пардон, парле франсе!
Девушки впервые посмотрели на Вовочку не как на веселого собутыльника, а как на мужчину, к тому же мужчину, с которым придется переспать. Их напудренные мордочки заметно потускнели, они были в высшей степени растеряны. Я поспешил на всякий случай предупредить:
— Я уплатил по двойному тарифу! Так что давайте без шуток! И обслужите парня по первому классу. На самом деле он настоящий отморозок, если что, церемониться не будет…
Делать нечего. Девушки подчинились. Вовочка порхал от счастья. Он смотрел на меня благодарным преданным взглядом. Еще бы! Ведь сегодня ему предстояло переспать не с какой-нибудь старой пьяной бродяжкой, у которой отвисшее вымя и огромная це-люлитная задница, а с двумя юными смазливыми шлюшками, обладательницами крепеньких грудяшек и маленьких твердых задков. Крашеные губки, белые зубки… Кайф! Просто Вова-чума!
Я отвел своих гостей в комнату для прислуги, все показал им, как и чего, и запер дверь на ключ. А сам, не раздеваясь, улегся в гостиной, прикрывшись пледом. Уже утром, сквозь сон я слышал, как в душе, смежном с комнатой прислуги, долго шумела вода. Шумела и шумела, твою мать! Девушки, наверное, никак не могли отмыться, после того, как их возлюбил после продолжительного воздержания великий и ужасный Вовочка.
23
Проститутки, весьма разобиженные, поспешили ретироваться. Выполз Вовочка. В жутких трусах-парашютах с безобразным, болтающимся на уровне паха животом, покрытым венозной паутиной. Взлохмаченный, небритый, с землистым лицом и налитыми кровью, заплывшими, гноящимися глазами. В натуре, зомби.
— Ну как дела, Казанова?
— Все тип-топ, Сашок!
Несмотря на бодрый ответ, Вовочка был крайне подавлен, будто не он насиловал всю ночь двух молоденьких симпотных шлюшек, а они его. Впрочем, я знал, в чем причина этого утреннего недомогания.
— На, похмелись. — Я плеснул в коньячный бокал немного водки.
Его сотрясал такой зверский колотун, будто ему в задницу вставили 220 v, да и оставили для профилактики.
— Ой, с-с-спасибо!
Он дрожащими руками ухватил бокал и выпил, мучительно, постукивая стеклом о зубы (или зубами о стекло?). Едва не отрыгнул выпитое, корчась в ужасных судорогах. Боролся, боролся, а водка по-прежнему стояла у горла. Спас вчерашний подсохший бутерброд.