Семь кругов яда
Шрифт:
Мимо меня шел мужик, неся в целый звенящий мешок. Одна монетка выкотилась на землю. К ней бросился ребенок, протянул руку, но тут же заплакал, потому что ему на руку наступил старый сапог.
– Куда руки тянешь? – заорал мужик, пока ребенок плакал навзрыд. – Не трогай! Это – мое золото!
– Мы тут жили в страхе, - продолжали жители, пересчитывая свои кучи и защищая их.
– Куда понес! Убью! – раздался крик, а мимо меня пробежал подросток с полной шапкой денег и криками, - мама, мама! Мы богаты!
– Я предлагаю вам работу, - вздохнула
– Какая работа? – рассмеялся обладатель внушительной кучи, перебирая украшения. – Тут даже внукам хватит! Сразу в кабак! Выберусь отсюда и в кабак! Напьюсь до посинения! Эх!
– А если дракон вернется? – поинтересовалась я.
– Ну не вернулся же? – рассмеялась девушка, цепляя на себя золотую корону и обвешиваясь украшениями. – Даже если вернется, нас уже здесь не будет! Ничего-ничего! Я себе таких платьев понакуплю! Дом построю новый!
Нет, ну где-то в списке местных олигархов прибыло.
И тут внезапно над лесом показалась огромная черная тень. В глазах людей застыл такой ужас. Они побросали золото, закричали, запаниковали: «Дракон, дракон!». Огромная крылатая тень летела прямиком к нам.
– Спасайтесь! – верещали люди, пытаясь сгребсти золото и дотащить его до подвала. Кто-то задыхаясь от ужаса тащил целый звенящий мешок, пытаясь затолкать его в убежище. Дракон сделал круг над городом, заставив даже меня присесть, метнул струю пламени куда-то в сторону и полетел к горам.
– Не может быть! – задыхались жители. – Так вы его не убили?
Мне тоже хотелось бы знать ответ на этот вопрос, ибо дрожащие коленки и трясущиеся руки, свидетельствовали о том, что дракон – живее всех живых.
– Сколько стоит ваши пузырьки? – ко мне тянулись деньги. – Все сюда давайте! Все, что есть!
Мы молча сгрузили оставшиеся сумки, которые тут же разобрали жадные руки. Пока моя структура потирала руки и пересчитывала выручку, алчно глядя на внезапно разбогатевших аборигенов, я стояла и смотрела в сторону гор, пытаясь понять, как же так?
– Никогда-а-а не экономь на рекла-а-аме, - послышался знакомый смеющийся голос.
Нифига себе ролик! Я тут чуть в штаны не наложила с такого эфира! Да у меня чуть сердце не встало!
– Иллюзия? – спросила я, все никак не отойду от впечатления. – Счастливыми людьми сложно манипулировать…
– В корне не ве-е-ерно. Счастливых нет. Сча-а-астье – это иллюзия. Ты упусти-и-ила момент, когда мо-о-ожно было легко сыгра-а-ать на несчастье, - усмехнулся Эврард. – Потре-е-ебность выявила, но боле-е-евой не воспо-о-ользовалась. Ты могла легко отрекрути-и-ировать сразу и все-е-ех, а сейчас смотри-и-и, как деньги срывают намордники, которые на людей надевает нищита-а-а.
– Для этого пришлось бы обманывать людей! – покачала головой я.
– Не-е-ет, детка. Всего ли-и-ишь нужно было зна-а-ать состав, - вздохнул Эврард, положив мне руку на голову.
Мы вернулись в замок, пока мои стоматологи пересчитывали зубы и прикидывали, сколько выручат за каждый. Стоматологические
Пока все потирали руки, сравнивая качество клыков, и сетовали на то, что почивший клиент не очень следил за зубами, потеряв в процессе жизни несколько очень ценных экзепляров, в окно влетел красный светлячок, сделал круг вокру Эврарда и застыл в центре комнаты.
Внезапно огонек разгорелся, вспыхнул, и раздался голос:
– Ты нарушил условия договора, Эврард! – все подняли голову, щурясь на свет. – Ты вмешался. Мы ждем объяснений.
– Ну что-о-о, цвето-о-очек, будешь писать мне объясни-и-ительную? – меня взяли за подбородок.
– Ага, к ней приложу чай, тушенку, сгущенку и пилочку для ногтей, - ядовито ответила я. – Приятно, когда директор сидит.
– Ах ты бессо-о-овестный цвето-о-очек! – меня поймали и потащили к себе. – Сейча-а-ас объясня-я-ятся будем. Красне-е-еть, так сказа-а-ать. И извиня-я-яться…
– Ты что? Хочешь сказать, что реально пойдем извиняться? – фыркнула я, оценивая перспективы нашего «простите пожа-а-алуйста».
Меня взяли за руку, и мы оказались в том же зале, по которому расхаживал златокудрый красавец и молча сидел, нетерпеливо вращая больщими пальцами толстяк.
– Извини-и-ите пожа-а-алуйста, - сладко заметил Эврард, улыбаясь. – Я не хоте-е-ел, так получи-и-илось… Случа-а-айненько… Ше-е-ел, ше-е-ел, увиде-е-ел дракона. Смотрю – непобежде-е-енный, вот и пришло-о-ось. И это только до обе-е-еда. Моего. Драко-о-он тоже-е-е пообе-е-едал. Что ж вы зарпа-а-аты заде-е-ерживаете сотру-у-удникам. Дракон чуть не подави-и-ился костя-я-ями. Бе-е-едный…
Я не знаю, как другие, но где-то мысленно призывались санитары, экзорцисты и священник уже ко мне.
– Как ты посмел вмешаться! – побагровел толстяк. – Отдавай девку по договору!
– Если бы не идио-о-оты, я был бы ни-и-ищим, - вздохнул Эврард, закатывая глаза и посылая хвалу небесам. – В догово-о-оре напи-и-и-исано, что можно тренирова-а-ать кома-а-анду. Вот я и тренирова-а-ал. Показал, как убива-а-ать драко-о-она. Тре-е-енер должен мотиви-и-ировать своим приме-е-ером. Нет, ну мы че-е-естно пытались оказа-а-ать дракону первую по-о-омощь, но он сконча-а-ался. А поскольку драко-о-он был один, некромант оказался бесси-и-илен, то мои сотру-у-удники все усво-о-оили в тео-о-ории. Они очень сожале-е-еют, что им живого драко-о-она не доста-а-алось.
Я как не очень сожалею. От слова совсем.
– Я тут поду-у-умал, - Эврард щелкнул пальцами и в его руках, истекая кровью, появилось драконье сердце. – Можно я у ва-а-ас что-то куплю-ю-ю… Что я могу купи-и-ить на одно драко-о-онье сердце?
По рукам Эврарда стекали струйки крови и капали на пол.
– Фу! – возмутился толстяк, кривясь и отшатываясь. – Убери эту мерзость! Я не переношу вида крови!
Светловолосый заинтересовался. Ой, чувствую, что на следующего дракона пойдет один танк с криками «Где он! Вылезай и умри!» и один лыжник с криками: «Может, не надо!».