Семь лет в Тибете
Шрифт:
Момент настал. Сейчас или никогда!
Оба часовых отошли на максимальное расстояние. Я поднялся с корточек и поспешил к заграждению с лестницей в руках. Приставив ее к изгороди, я быстро поднялся и перерезал проволоку, которая преграждала доступ к соломенной крыше. С помощью длинной рогатины Марчезе отодвинул проволоку в сторону, что позволило мне забраться на крышу. Мы договорились, что итальянец незамедлительно последует за мной, когда я раздвину проволоку руками. Но он замешкался на несколько ужасных секунд. Ему показалось, что уже поздно и охранники возвращаются. И в самом деле, послышались их шаги. Не оставив Марчезе времени
Однако мы наделали достаточно шума. Охрана переполошилась и открыла стрельбу. Но когда их выстрелы разорвали тишину ночи, мы уже скрылись в джунглях.
Марчезе, демонстрируя свой южный темперамент, первым делом обнял и расцеловал меня, хотя момент мало подходил для выражения бурной радости. В небо взмывали осветительные ракеты, кругом раздавались свистки, свидетельствовавшие о том, что погоня идет за нами по пятам. Спасая свои жизни, мы бежали изо всех сил, пользуясь кратчайшим путем, который я тщательно изучил во время своих отлучек из лагеря. Погоня отстала…
Мы не выходили на дороги и огибали немногочисленные деревни, которые встречались на нашем пути. Сначала наши мешки казались легкими, но постепенно становились все тяжелее. Однажды, завидев нас, жители какой-то деревни забили в барабаны. Мы сразу догадались, что они подняли тревогу. Это была одна из тех трудностей нашего побега, которую любому представителю белой расы даже трудно себе представить. В Азии каждый сахиб всегда путешествует в сопровождении слуг и никогда ничего не несет сам. Что же могли подумать местные сельчане, завидя двух тяжело нагруженных европейцев, идущих пешком по сельской местности!
Тогда мы решили продвигаться ночью, зная, что индусы избегают бродить по джунглям в темноте, боясь диких животных. Нас самих перспектива встречи с хищниками не очень прельщала, так как в лагере мы часто читали газетные сообщения о зверях -людоедах — тиграх и леопардах.
На рассвете мы спрятались в вади (высохшем русле реки) и просидели там до темноты; спали и ели, изнывая от изнуряющей жары. За все это время мы видели лишь одного человека, пасущего коров. К счастью, он нас не заметил. Особен-4ю мы страдали от жажды: у каждого из нас было только по одной бутылке воды, которую нужно было растянуть на весь день. Неудивительно, что к вечеру мы с трудом владели собой: хотелось поскорее возобновить путь, а ночь казалась слишком недолгой, чтобы покрыть значительное расстояние. Нам предстояло найти самую короткую дорогу через Гималаи в Тибет, а это означало несколько недель изнурительной ходьбы, пока мы не сможем почувствовать себя в безопасности.
На следующий вечер после побега мы перевалили через первую гору. На вершине немного передохнули. В трех тысячах футов под нами лагерь для военнопленных мигал своими бесчисленными огоньками. В одиннадцать часов все огоньки разом погасли, и только прожекторы, расположенные вокруг лагеря, давали представление о его огромных размерах.
Тогда впервые в жизни я понял, что такое свобода. Нас распирало от радости, и мы с сочувствием вспоминали о двух тысячах пленных, вынужденных жить там, за колючей проволокой.
Однако времени для раздумий было мало. Нам предстояло найти дорогу в долину Джумна, о которой мы практически ничего не знали. В одной из небольших долин на нашем пути встретилась расщелина, настолько узкая, что мы не могли в нее протиснуться. Пришлось ждать до утра. Окрестные места выглядели настолько заброшенными и уединенными, что я без опаски использовал предоставившуюся возможность, чтобы покрасить свои белобрысые волосы и бороду в черный цвет. Я также смазал лицо и руки смесью перманганата, коричневой краски и жира, чтобы придать им темный оттенок. После этого я отдаленно стал походить на индуса. Это могло помочь, если в трудную минуту нам придется утверждать, что мы совершаем паломничество к святому Гангу. Что же касается моего спутника, то он был достаточно смугл и на расстоянии мог сойти за местного жителя. Естественно, мы рас считывали избежать более тщательного обследования.
Мы тронулись в путь еще до темноты и вскоре пожалели об этом. Проходя по склону, мы натолкнулись на нескольких крестьян, которые сеяли рис. Стоя наполовину раздетыми в мутной воде, они удивленно глазели на двух мужчин с тяжелыми мешками на спине. Крестьяне показывали пальцами на вершину холма, где виднелась деревня, видимо пытаясь нам сказать, что там находится единственный выход из ущелья. Во избежание ненужных вопросов мы сразу повернули в указанную сторону и через несколько часов бесконечных подъемов и спусков вышли наконец к реке Джумна.
Между тем наступила ночь. Мы планировали пройти по берегу этой реки до ее слияния с одним из притоков, Агларом, а затем проследовать вдоль него до самого водораздела. Оттуда оставалось недалеко до Ганга, который должен был привести нас к Гималайской гряде. Большая часть нашего пути пролегала по пустынной местности. Лишь несколько раз мы встречали у реки тропинки, протоптанные рыбаками. В то утро Марчезе чувствовал себя очень усталым. Я приготовил для него хлопья с водой и сахаром и уговорил хоть немного поесть. К сожалению, участок, где мы устроили привал, мало подходил для стоянки. Кругом ккшели большие муравьи, они кусались, глубоко вгрызаясь в кожу, и не давали спать. Казалось, что этот день никогда не закончится.
К вечеру нетерпение моего товарища усилилось, и мне показалось, что он почувствовал себя лучше. Марчезе тоже был уверен, что до следующей ночи его недомогание пройдет, однако вскоре после полуночи совсем сдал. Он не был готов к таким неимоверным физическим нагрузкам, ка кие приходилось испытывать сейчас нам. И здесь, слава богу, пригодились мои упорные тренировки и закалка. Зачастую мне приходилось нести поклажу моего товарища, привязав ее поверх своего рюкзака. Следует заметить, что мы обмотали свои рюкзаки индийскими джутовыми мешками, дабы не вызывать подозрений.
Последующие две ночи мы шли вверх по течению Аглара. Нам часто приходилось брести по воде, если путь по берегу преграждали джунгли или валуны. Однажды, когда мы отдыхали на берегу между двух скал, несколько рыбаков проплыли мимо, но нас не заметили. В другой раз, когда нам не удалось избежать встречи с рыбаками, мы попросили их на ломаном хинди продать немного форели. Похоже, наш вид был достаточно жалок, и рыбаки не просто дали, а даже приготовили нам рыбу, беспрестанно болтая и покуривая свои маленькие индийские сигареты, совершенно непригодные для европейцев. Марче-зе (который до нашего побега был заядлым курильщиком) не сдержался и попросил закурить, но после пары затяжек потерял сознание и упал как подкошенный. К счастью, он быстро оправился, и мы смогли продолжить путь.