Семь миров: Импульс
Шрифт:
Пришла вторая ночь. Он стал засыпать. Находиться под непрестанным наблюдением у крамовки было неприятно, но но все же он понемногу привыкал и, благодаря ее тихому поведению, временами забывал, что она рядом. В эту ночь он засыпал легче. Он развернулся к Атле спиной и приглушил свет. Оставалась только еле заметная подсветка по граням кристаллических стен. Он закрыл глаза, и в этот самый момент видения пришли к нему. Сквозь дрему на фоне долгожданного звездного неба он видел мерцание и контуры ее диадемы. Она прошла к нему сквозь полумрак, осторожно села и взяла за руку. Марсий не мог сопротивляться ни ей, ни своим видениям. Он взял ее с собой в свой сокровенный
Атла получила что хотела. Жрица увидела ночное небо во всю силу видений Марсия. Ощущения её поразили. Небо было таким глубоким и насыщенным, что перехватило дух. Теперь она видела каждую точку в небе и запоминала ее, фотографируя своим внутренним взором. Марсий Аппа-Лаун был особенным, сомнений не оставалось. Чистота и восприимчивость его открытого разума поражала. Объяснить хотя бы себе, почему именно он был способен видеть это, Атла не могла.
«Как мог тот, кто не работал над развитием сверхспособностей, добиться таких немыслимых результатов? А может, кто-то оттуда шлет ему приглашение в виде видений? В таком случае существа того мира очень сильны», — с опаской подумала жрица.
Атла убрала руку.
Марсий медленно открыл глаза. Сон пропал. В молчаливом переглядывании девушка благодарила его за доверие и приносила извинение за вторжение в разум. В лице она старалась сохранить безмятежность и радушие, не выдавая ни одним мускулом пережитого волнения.
— Я отнесу карту нашим штурманам, — с улыбкой произнесла она, встала и развернулась.
— Стой, — вытянув луч по направлению ее спины, почти касаясь ее кожи, холодно приказал Марсий. — В уговоре было сказано, что вы сообщите координаты мне, после чего я передам их на Тулону, — он указал рукой на радиоимпульсатор.
Атла почувствовала слабый разряд тока между лопаток. Его луч был совсем близко. Тулонец был настроен агрессивно, и никакая её доброжелательность не смогла бы переломить его ненависть.
— Оставайся здесь, я обработаю карту и вернусь с координатами, — произнесла она.
— Не пойдет, нет гарантий, что ты вернешься. Я иду с тобой!
Марсий верил в свою неуязвимость на этом корабле. Интуиция подсказывала ему, что он все еще нужен крамам и его не тронут, но вот уверенности в том, что они поделятся с тулонцами координатами, не было.
Прочитав его мысли, Атла объявила:
— Хорошо, можешь пойти со мной, только будь добр, не размахивай своим лучом понапрасну.
— Зависит от вас, — холодно произнес он.
Крамовка быстро шла впереди, совершая в стороны проходящих мимо мысленные приветствия. Марсий держался сзади. Она ни разу не обернулась, и в какой-то степени это было проявлением доверия. Награждая встречаемых крамов косым надменным взглядом, Марсий спешил отворачиваться. Крамы же, напротив, изучали его глазами и улыбались. Атла успела пустить мысленный импульс по коридорам, предупредив остальных о том, что тулонец находится за пределами своей каюты и движется вместе с ней к центру. Некоторые из любопытства выбежали на него посмотреть.
Каждого из добровольцев девушка знала лично. Все они верили в неё, и это не давало ей права на ошибку. Она понимала, сколь ответственная миссия возложена на её плечи, и оттого сильно спешила, опасаясь что-нибудь упустить. Запавшая в душу музыка сбивала ее мысли, и Атле приходилось бороться с собой, чтобы заглушить её. Шедший сзади Марсий делал атмосферу еще более напряженной, но Атла терпела, понимая, что разумнее всего было не спорить с тулонцем до тех пор, пока координаты не загружены в память звездолета.
В помещении главной кабины Атлу уже ждали. Появление Марсия вместе с ней, не смотря на улыбки и радушие, мало кого радовало. Особенно волновал луч в его руках.
«Мы же умоляли прорицательницу всучить ему муляж, и зачем только она настояла на подлиннике?» — проносилось в едином сознании крамов.
В помещении было три человека. Один был очень стар, другой очень молод, третий был средних лет. Их налобные обручи казались чуть толще, чем у других, и были инкрустированы драгоценными камнями. Все управление звездолетом велось напрямую из их голов. Мозговые импульсы усиливались за счет этих обручей, но Марсий по-прежнему не понимал, как они это делали. Тулонцам этот способ управления был неведом.
Старец стоял в центре и не сводил глаз с Атлы. За длинной панелью в виде плоского кристалла сидел молодой пилот. Крам средних лет стоял в глубине возле трех больших стеклянных капель. Одна свисала с потолка, две другие вырастали из пола. Цвет их напоминал темно-синий, почти черный. Эти образования были размером с человека и, очевидно, выполняли важную функцию.
Через эти стеклянные капли мужчина средних лет проводил отсев собственных мыслей с целью вычленения только тех, что посвящались управлению кораблем. В человеческом подсознании таится слишком много воспоминаний, и это тулонец теперь увидел воочию. Мысли мужчины визуализировались сначала в первой стеклянной капле, очищались там и попадали во вторую. А из второй в третью проникала уже только одна-единственная мысль — команда.
В первой капле мелькали тени. Марсий видел, как этот крам играет с дочерью и ужинает с женой. Рой глаз смотрел оттуда, все мысли и вся жизнь чужого человека были как на ладони. В следующей визуализировались уже только цифры и схемы, хаотично разбросанные внутри. В одной из комбинаций Марсий распознал карту Семи миров, в другой — строение военных баз на тулонском спутнике Ката. Поразительно, сколько всего пряталось в маленькой голове этого проклятого крама. В третьей капле четким и ярким контуром прорисовывались координаты квадрата, из которого был послан импульс. Именно эти данные были приняты звездолетом за основное направление. Крам средних лет отвечал за навигацию судна.
Атла подошла к трем каплям. И хотя она велела Марсию оставаться на месте, он проследовал за ней.
Девушка посмотрела в первую каплю. Внутреннее пространство ее наполнилось густой алой краской, замелькали силуэты, цифры и буквы. Поверхность капли отражала все то, что было в подсознании юной жрицы, и содержимое поражало своим разнообразием. Несмотря на юный возраст, крамовке, похоже, довелось немало пережить. Внутри капли было много слез. В одном из лиц Марсий узнал Татиду. Судя по четкой прорисовке, седая ведьма занимала значительное место в жизни жрицы. Был среди образов пес, шаман-отец, множество неприятных инопланетных лиц, контрабандисты, пацифы, роботы и даже погибшие оилы. Похоже, крамовка побывала в самых разных уголках их системы. И жизнь ее, вероятно, была не так проста, как ему показалось на первый взгляд. Марсий считал Атлу избалованной наследницей, не знавшей горя, но то, что он увидел, говорило о большом опыте.