Семь понедельников подряд
Шрифт:
В другой момент было бы очень интересно послушать о неизвестных мне генеалогических единицах нашего семейного древа, но сейчас голова у меня была занята совсем другим. С одной стороны, выяснить поскорее судьбу остальных кулонов, если это возможно, и сплавить Светку куда подальше. А с другой... Неприятно признавать, но меня захватил какой-то азарт, что ли. И если бы все эти кладоискательские заботы не были связаны с известным риском, я, наверно, все же присоединилась бы к ним.
Отрезав себе еще кусок пирога, поковыряв его украдкой, чтобы
У Ксении и Дарьи детей не было. Михаил только официально был женат три раза. Один из его сыновей умер еще в блокаду, другой - год назад. Кроме того у него было несколько внебрачных детей, трое или четверо внуков и уж не знаю даже, сколько правнуков. Дмитрий женился дважды, у него была дочь от первого брака, двое сыновей от второго, двое внуков и двое правнуков. Про мелочь, моих многоюродных племянников, даже не упоминаю. Весьма разветвленный алгоритм. Даже если кулоны остались в пределах семьи, выловить их будет непросто.
И потом, что, если действительно орудует кто-то из родственничков? Может быть, даже и Марью Петровну уже потрясли на предмет ностальгических воспоминаний о семейных драгоценностях?
Я посмотрела на старушку с подозрением. Она оживленно болтала, сдвинув очки на кончик носа. Нет, насколько я ее знаю, не смогла бы она так притворяться, что кулоны ее совсем не волнуют. Но на всякий случай поинтересовалась, так, между прочим:
– Марь Петровна, а вас никто об этих кулончиках больше не спрашивал?
Поскольку я влезла прямо на середине фразы, она не сразу сообразила, что я от нее хочу:
– Что? О кулончиках? Нет, никто. А что, должны были?
Я покачала головой, и она снова начала расспрашивать Свету о ее бабушке и дедушке. Не знаю, как для Светы, которая оживленно чесала языком, а для меня час тянулся просто бесконечно. Ровно через шестьдесят минут после того, как закончился разговор со Светой Громовой, я снова набирала ее номер.
Света сняла трубку сразу, словно сидела рядом с телефоном, и заговорила - взволнованно, захлебываясь:
– Слушайте, Оля, пропал кулон. Все перевернула, нету. Зато нашла у бабки под подушкой сто баксов. А она, конечно, только хихикает и головой машет, как всегда. Я пошла к соседке. Она у нас что-то вроде домашней полиции. Дверь к лифту на замок не закрывается, зато скрипит сильно, так она сразу к глазку бежит смотреть, кто пришел. Да, говорит, приходил мужик какой-то, бабка ему дверь открыла, в квартиру впустила. Похоже, она ему кулон и продала за сто баксов, ничего другого не могу придумать.
– А что за мужик, как выглядел, не спросили?
– Спросила, да она не помнит. Вроде, не старый, среднего роста, только и всего.
– И когда это было?
– Да с неделю назад. Я ведь на заочном учусь, сейчас сессия как раз. Утром ухожу и только вечером прихожу. Сегодня вот день свободный, считайте, вам повезло, застали меня дома.
Мне очень хотелось спросить Свету, не было ли на кулоне что-нибудь нацарапано, но постеснялась. Впрочем, не все ли равно, раз его нет?
– Марь Петровна, вы чайку еще не поставите?
– попросила я, скорчив Свете страшную рожу.
– Конечно, конечно, девочки, - закудахтала Марья Петровна и потащила чайник на кухню.
Изложив содержание разговора, я заметила:
– Я не думаю, что этот кулон имеет такую ценность, как твой.
– Почему?
– Головой подумай. Зеленый - запад. Вторая координата должна быть либо на юг, либо на север.
– А если так: столько-то верст на запад, потом столько-то на север и еще столько-то на восток? Или что-то в этом роде?
– А зачем?
– удивилась я.
– К чему такие сложности?
– А зачем тогда покупать пустой кулон?
– нахмурилась Света.
– Послушай, - осенило меня.
– Это ведь мы догадались, в чем дело, потому что на твоем кулоне обозначено расстояние. А если человек об этом не знает? Знает, например, что нужно собрать крест и таким образом узнать, где клад? Тогда он будет искать все части креста.
Света задумчиво хмыкнула, а меня осенило еще раз, и это осенение было прямым следствием предыдущего.
Если кто-то ищет все части креста, не зная точно, у кого они, он будет искать везде. То есть у всех, у кого он теоретически может быть.
Первым делом я позвонила на дачу. Мамы на месте не оказалось, она направилась на станцию в магазин. Трубку взяла бабушка. Для начала я «обрадовала» ее, что не приеду, потому что сегодня же уезжаю в Петрозаводск.
– Что-то случилось?
– испугалась бабушка.
– Что-то с Борей? Или с Лешей?
– Да ничего не случилось, - начала выкручиваться я.
– Просто мне отпуск сократили. На работе проблемы. Предложили две недели сейчас и две недели потом, в августе.
Она успокоилась, но я тут же подбросила новую «вводную»:
– Ба, у вас дома... все в порядке?
– В смысле?
– озадаченно уточнила бабушка.
– Ну... Ничего не пропало случайно?
– Оля, что ты темнишь?
– она начала сердиться. Она всегда сердилась, когда чего-то не понимала.
– В чем дело?
– Ба, - я вышла с трубкой в коридор, потому что вернувшаяся Марья Петровна начала усиленно прислушиваться, и заговорила вполголоса, - я не могу сейчас объяснить. Поверь, ничего такого, это не мои совершенно проблемы...
– тут я замолчала, так как поняла, что сама себя загнала в тупик: если «ничего такого», то чего ради я развожу тайны мадридского двора?