Семь понедельников подряд
Шрифт:
У речки Евгений предложил сделать привал и помыться. Хотя бы слегка. Уж больно вид у нас был страшный.
– Запомни, Света, - напутствовал Евгений, - ты упала в лесу и напоролась на сук. Мы тебе помогали, поэтому заляпались твоей кровью. Только и всего. А таммы не были! Поняла?
– Конечно, - вздохнула Светка. – Женечка, вымой мне лицо, пожалуйста. А то мне не наклониться.
Я только зубами скрипнула, глядя, как он моет Светкину довольную физиономию. Похоже, она добровольно согласилась бы, чтоб ее подстрелили, только бы после этого вот так за ней поухаживали.
Видимо, весь этого негатив так ясно запечатлелся у меня на лице, что Евгений весело мне подмигнул – так, чтобы Светка не увидела. Что делать, мол, приходится терпеть.
– Женечка, откуда ты здесь взялся? – медовым голоском пропела Светка, страдальчески пристанывая. – Ты же в Моршанске вышел.
– Ну да, - он нагнулся, завязывая шнурок. – Я к другу ехал. А друг, как выяснилось, уезжал в срочную командировку. Так что я его в тот же день проводил и приехал сюда. К сестре.
– К сестре? – удивилась я. – Но ведь...
– А что такого? Я разве не сказал, что у меня здесь сестра живет? Она за местным священником замужем.
– Лена? – еще больше поразилась я. – Подожди, я с ней познакомилась, но она ведь называла тебя Геной. То есть говорила, что к ней брат приехал – Гена.
– Ну да. Так она меня и зовет, Геной, - усмехнулся Евгений. – С детства. Ей не нравится имя Женя, считает, что бабское. Спасибо, что не Геня.
– Нет, про сестру ты не говорил.
– Между прочим, кто-то говорил, что едет в Фитингоф. К тетке. Или я ошибся?
– Тетка куда-то уехала, как и твой друг, - пришла мне на помощь Светка. – Мы ее не предупреждали, что приедем. Заявились и поцеловали закрытую дверь. Хотели ехать обратно, но потом решили, раз уж оказались здесь, съездить в Вараксу. Посмотреть, где предки жили. А вот в лесу ты как оказался? Если б не ты...
– Стреляли, - усмехнулся Евгений и пояснил, увидев, что Светка не поняла: - Ну, как в «Белом солнце пустыни». Откуда ты здесь взялся, Саид? Стреляли... На самом деле я просто шлепал по дороге в Пичаево, к Лене. И увидел, как некие хлопцы пинают Свету. Хотел вмешаться, но они тебя в лес потащили. Наверно, думаю, убивать и насиловать. Или наоборот. Пойду, думаю, помогу. Да нет, не убивать и насиловать. Ну, вот и...
– Спасибо тебе, Женечка, - Светка проникновенно всхлипнула. – Ты нас спас. Можно... я тебя поцелую?
Если до сих пор мне перманентно хотелось надавать ей плюх, то теперь – вцепиться когтями в физиономию. Это что же, господа, я ревную? Но на что он мне сдался-то? Я вспомнила вдруг школьные годы, класс примерно пятый. У меня была подружка Катя, за которой бегал Шурик Крылов. Долго и безуспешно – Катька просто в упор его не видела. Но когда Шурику надоело безответно страдать, и он начал подбрасывать яблоки мне в портфель, Катька моментально со мной рассорилась. Целых четыре года, пока Шурик не ушел в ПТУ, она со мной не разговаривала. Хотя мне его яблоки тоже были ни к чему.
– Ну, поцелуй, если хочется, - согласился Евгений, подставляя Светке щеку и косясь в мою сторону.
Вот ведь цирк! Я фыркнула, как тюлень, и отошла от них подальше, за ракитник, чтобы искупаться. Вода была холодная, еще холоднее, чем в озере, но спину сразу стало ломить меньше.
Я уже хотела выйти, как вдруг из-за кустов показался Евгений. Я только зубами скрипнула. Вопить «уйди, я не одета» показалось мне верхом глупости. Вылезать и одеваться при нем по принципу «плевать, пусть ослепнет» я не стала бы ни за какие коврижки. Оставалось только сидеть в воде до посинения, надеясь, что он уйдет.
Но Евгений и не собирался уходить. Сел на камешек, бросил в воду щепку.
– Не холодно? – поинтересовался словно между делом. – Как водичка?
– Ледяная! – рявкнула я.
– Вылезай. Простудишься.
– Да нет, я еще поплаваю.
Евгений улыбнулся. Похоже, он сообразил наконец, в чем дело, и решил посмотреть, что из этого выйдет. Я подумала, что если он не уйдет в течение пяти минут, то просто потребую, чтобы он это сделал. Ну и пусть глупо. В конце концов, с какой стати я должна перед ним голая разгуливать? Я его второй раз в жизни вижу. Ну и что, что он два раза меня от смерти спас!
Не успела я рот открыть, чтобы прогнать его за кусты, как Евгений встал с камня и сказал с задумчивой миной:
– Может, тоже искупаться?
Я чуть не захлебнулась от возмущения. А он просто наслаждался моим дурацким видом, медленно стаскивая через голову белую футболку с крокодилом. Будто в стриптизе выступал.
«Если он сейчас залезет в воду...»
Додумать мысль до конца я не успела.
– Женечка! – капризно и с укором пропела Светка, умудрившись украсить одно-единственное словечко всевозможными мелизмами, словно елку игрушками. «Как же ты мог, ты, такой замечательный, единственный и неповторимый, как ты мог бросить меня здесь одну – такую несчастную и беспомощную?!» – вот что звучало в этом «Женечка».
Я присела – вода поднялась до самых глаз. Наверно, я была похожа на бегемота. Евгений посмотрел на меня и состроил зверскую мину. Я фыркнула – по воде пошли пузыри. Примерно так мы переглядывались в поезде, когда Светка вешала на него лапшу и себя одновременно.
– Иди, - сказала я, высунув голову из воды. – А то наша принцесса сама сюда припрется. Посмотреть, что мы тут с тобой такое делаем.
– Боишься, что она тебя во сне задушит? – усмехнулся он, натягивая футболку.
– Представь себе, боюсь. У нее, знаешь ли, пушечное ранение в голову. К тому же она решила, что, раз ты ее спас, она теперь твоя навеки. И не говори, что я злая и противная. Это на самом деле так.
– Что на самом деле так? Что ты злая и противная?
– И это тоже. Но это уже второй вопрос, профессор.
– Между прочим, тебя я тоже спас, - заметил Евгений, уже повернувшись и подходя к ракитнику.
– Женечка! – снова укоризненно пропела Светка.
Да, подумала я, поспешно натягивая непослушную одежду на мокрое тело, меня он тоже спас. Как говорит одна моя незамужняя приятельница, принц на боевом коне. Нет. Дважды принц на боевом коне.
Уж не знаю, что подумали встреченные селяне на этот раз. Пробраться в село незамеченными не удалось. Даже после умывания в реке вид у нас троих был довольно устрашающий. Во всяком случае, косились на нас изрядно. Если Евгения здесь знали как брата матушки, то мы со Светкой нанесли репутации местного священства значительный урон.