Семь портретов
Шрифт:
– Плевать на суды и прочую юридическую возню, – отмахнулся он. – Наш сын свидетель твоему разврату, Рита, а ты говоришь тут о совершенно посторонних вещах. Ты забеременеешь и родишь ублюдка, потому что Артур никогда не женится на тебе. Ты подержанный товар, который никому не нужен, так что лучше вернись ко мне и спаси хотя бы то, что осталось.
– Ничего не осталось, Антон, как ты не поймешь! Ничего не осталось уже в тот день, когда…
– Не вспоминай тот день. Возвращайся в этот дом, Робби ведь тоже этого хочет. Мы поженимся еще раз, мы восстановим жизни друг друга, и все будет как прежде.
– И ты не будешь
– Я даю слово, что ты не будешь плакать со мной, – вместо этого пообещал он. – Если тебе нужны еще дети, они у нас родятся. Все что угодно, только перестань позорить нашу семью.
– Нет, такого обещания недостаточно, – сбрасывая с себя его руки, сказала она.
Антон отошел от нее на два шага, и даже отвернулся, но едва она решила, что свободна, он вновь обратил к ней свое лицо. Судя по потемневшему взгляду, теперь он точно был в бешенстве.
– Черт бы тебя побрал, Рита! Почему я женился именно на тебе? Меня точно кто-то проклял в тот день, когда я пришел в твой дом. Ты обманывала меня двадцать лет, притворяясь слабой и покорной, а потом просто нанесла удар в спину.
– Ничего подобного я не делала! – также переходя на крик, впервые дала волю своему гневу она. – Я была готова ждать тебя с работы и исполнять твои капризы, но ты не желал видеть свою жену такой. Ты сам не понимаешь, чего тебе нужно. А теперь, наверняка твои дела страдают от того, что ты не женат и у тебя нет семьи. Я почти уверенна, что ты теряешь тех самых партнеров, для которых когда-то наряжал меня и выводил в этот проклятый свет, где все таращились на меня лишь потому, что тебе нужно было доказать, что у тебя есть супруга. И ты хочешь вернуться победителем, жениться на той, что изменяла тебе, если верить суду. Ты был бы великодушным, всепрощающим и безумно влюбленным семьянином, тем, кто сумел спасти свое уютное гнездышко и возродился на пепелище супружеской измены. О, да, я представляю – это было бы триумфом, если бы мы вновь поженились. Еще эффектнее выглядело бы появление второго ребенка, которое бы означало, что ты вновь вернул утраченное. Я знаю, что ты умеешь добиваться своего, иначе тебе ни за что не удалось бы сделать карьеру, но теперь по-твоему не будет. За те годы, что мы вместе, ты привык только покорять и брать, а сейчас, когда я не хочу делать то, что ты говоришь, ты готов просто шею мне свернуть!
– Ты допускаешь чужого мужчину до своего тела, так что не смей мне указывать! – уже не на шутку разозлившись, закричал он. – Ты ведешь себя как шлюха, и по правде говоря, ты ею и являешься! Не тебе сейчас говорить пространные речи о перспективах и планах, потому что у тебя вообще нет никакого будущего. Я предлагаю тебе восстановить то, что мы потеряли, я бегаю в твой чертов домишко, стараясь донести до тебя свои намерения, но ты остаешься глухой и слепой. Прежде, когда я считал тебя добропорядочной женщиной, я вел себя как идиот, но с этого момента все будет иначе. Ты потеряла свою ценность в моих глазах, так что теперь я буду делать что хочу.
– Кричать, оскорблять, унижать и называть меня шлюхой? Я ухожу, можешь кричать дальше.
– Нет, черт возьми, ты никуда не уйдешь!
Она развернулась к нему, поскольку ей показалось, что он может ее ударить или сделать что-то по-настоящему страшное. Никогда в их прежней жизни она не видела его в таком состоянии. Вероятно, потому что почти всегда делала то, о чем он просил, не заставляя его прибегать к более жестким мерам.
– И что же мы будем делать? – спросила она, невольно отшатнувшись от него, когда он приблизился к ней вновь.
– Я не признаю нашего развода. Пустые разговоры на людях, парочка бумажек с подписями – все эти пустяки просто не могут разорвать и уничтожить те годы, что мы провели рядом.
– Они не могут, ты прав. Ты сам их уничтожил.
– Ты тоже в этом виновата. Посмотри на себя сейчас, Рита. Черное пальто, шляпа, кремовое платье. Для кого это? Для него? А разве ты была когда-то такой же для меня? Почему ты не была такой привлекательной в годы, когда мы с тобой жили в законном браке?
– Бывали времена и получше, – все еще дрожа от смеси злости и страха, сказала она. – Ради тебя я делала и большее, но тебе все не нравилось. Ты меня не любил и сейчас не любишь, а я не собираюсь попадаться на твое обаяние вновь.
– Я тебе ничего тогда не обещал.
– Да, в условия контракта любовь не включалась, так что теперь я тебе тоже ничего не должна. Развод, Антон, какое чудесное слово – развод. Это означает конец и свободу. Если тебе так важен твой бизнес, женись на ком-нибудь другом.
– Предлагаешь мне искать невесту, пока ты предаешься страсти с этим Артуром?
– Это не твое дело.
– Замолчи, Рита, ради Бога, просто замолчи.
Он поднял руку пытаясь дотянуться до нее, но она отстранилась. Теперь, глядя на него, она точно знала, что к нему по каким-то причинам вернулось то самое животное желание, с которым она познакомилась в первые годы их брака.
– Иди к чертовой матери, – хватаясь за занавес и отодвигая его в сторону, сказала она. – Не прикасайся ко мне.
Ей удалось выйти за порог гостиной, пятясь при этом спиной и наблюдая за ним. Оказавшись в коридоре, Рита повернулась и быстро направилась к входной двери, никак не ожидая увидеть в полутемном пространстве застывшего Робби. Мальчик стоял прямо перед ней, невольно преграждая ей путь.
– Мама, – взволнованно обратился к ней он. – Мама, прости, я должен был предупредить тебя.
– Нет, Робби, не волнуйся. Оставайся здесь сколько хочешь, это же дом твоего детства. Это дом, где живет твой отец, ты не должен спрашивать у меня разрешения.
Она выбежала за дверь, не дожидаясь, когда Генриетта покажется в прихожей. Ей было трудно дышать, и она до сих пор ощущала дрожь во всем теле. Улица встретила ее темнотой и желтыми участками тротуара, освещенного высокими фонарями. Она проверила свои карманы и нашла несколько бумажек, достоинства которых должно было хватить на такси до самого дома.
Молчаливый водитель довез ее до нужного места, не задавая лишних вопросов. Рита даже не оглянулась, закрывая за собой дверь машины и направляясь к калитке. Единственное, чего ей хотелось – лечь в постель и пролежать там до самого утра. Неважно, удастся ли ей уснуть или нет – главное, спрятаться под одеялом.
На ступеньках сидел Артур. Она позабыла о нем, и вспомнила лишь тогда, когда он встал ей навстречу.
– Прости меня, – чувствуя, как в голосе прорываются слезы, извинилась она. – Ты, наверное, совсем замерз. Я дам тебе запасной ключ на всякий случай, если вдруг…