Семь с половиной крокодильских улыбок
Шрифт:
День четвёртый
3 сентября, четверг
Дорога в школу была как река. Обгоняя друг друга, неслись первоклашки. Спокойно шли пятиклассники. Старшеклассники вообще никуда не торопились.
Я шагала так медленно, что отстала даже от Аньки.
– Здравствуйте, Маргарита Романовна, здравствуйте, Маргарина Кармановна, здра…
Нас
– Ну и чучело! – голос был противным и тонким.
Я сразу поняла, что Аня тоже это услышала.
Сегодня она победила маму и пошла в школу в своих любимых дырявых джинсах, папиной белой рубашке и чёрном галстуке.
По-моему, она в сто раз красивее, чем эти цирковые лошади.
А может… может, они сказали это обо мне?
– Слушай, я побегу, ладно? – затараторила вдруг Аня. – Я забыла: сегодня наш класс дежурит.
Я даже ответить не успела – её уже не было.
А вдруг она убежала из-за меня? Просто не хочет, чтоб нас видели рядом.
Я остановилась. Потрогала языком дырку от зуба.
Кажется, где-то внутри меня тоже получилась дырка.
Первый урок. Музыка
Все пошли по лестнице вверх. А я повернула вниз.
Тёмный закуток. Над головой – острые углы ступенек. Ржавая дверь с таинственной надписью «Склад».
Отличное место, чтобы спрятаться.
Если я просижу тут весь день, меня ТОЧНО выгонят из школы. Недели на две. А если повезёт – на целый месяц…
Я села на пол.
В моём углу было тихо и холодно, как будто меня проглотило какое-то старое и пыльное чудовище. Всё-таки прогуливать уроки ужасно скучно!
Я почти заснула. И вдруг меня разбудил чей-то звонкий голос:
– Эй! Ты от кого тут прячешься?
Я открыла глаза. И увидела огромную оранжевую кастрюлю.
– Что, совсем всё фигово?
Мама считает, что так говорить некрасиво. Она всегда нам с Анькой про это напоминает.
Но не могла же я сказать это оранжевой кастрюле!
И потом… Вот она сразу всё поняла – не то что родная сестра!
– Ага… – я хлюпнула носом. Не хватало ещё разреветься.
Вдруг из-за кастрюли выглянула девушка. Она была такой маленькой, что я даже не заметила её в темноте.
– Слу-у-ушай, – заулыбалась девушка. – Это же ты меня спасла!
– Я никого не спасала. Вы кто?
– Я Катя Булкина. Ну-ка, вставай. Как раз ТЫ мне и нужна.
– Как это?
– Так это. Кастрюлю вместе
Окно на кухне было открыто, но всё равно там здорово пахло гарью. Сметанники были очень вкусными, а чёрную корочку мы отковыряли.
– Ты меня правда спасла! – сказала Катя с набитым ртом. – Я ж на повара училась. Вот меня к вам в столовую и отправили. А я суп пересолила. Нечаянно. Всё, думаю, попробует директор мой суп – точно выгонит. А тут твой мячик – БА-А-А-БАХ! Представляешь, как мне повезло!
Мы складывали картофелины в новую оранжевую кастрюлю.
– Главное, чтоб не подгорела, – вздохнула Катя. – Я всякие супы и котлеты делать не люблю. Скучно. А по булочкам у меня всегда пятёрки были.
Кажется, мы одновременно посмотрели на блюдо с почерневшими сметанниками.
– Ну, эти я передержала, – вздохнула Катя. – Нечаянно… Как на кухню идти, запомнила?
Я кивнула.
– Ты на переменках заходи. А то я, кроме тебя, тут никого не знаю.
– Зайду.
И мне сразу захотелось приходить к ней на переменках.
Наверное, подействовали Катины сметанники: в животе у меня стало тяжелее, а вот на душе – легче.
Катя улыбнулась. Она была похожа на булочку – с круглыми ямочками на щеках, как будто от выпавших изюминок.
Я слышала, как прозвенел звонок. Школа наполнилась криками – и опять стало тихо.
Второй урок. Математика
Наверное, сейчас в первом «Б» пишут цифры. Несколько рядов единиц и нулей.
Жалко, что нельзя учиться у Кати на кухне.
Одну задачку мы с ней уже решили.
Я уже знаю ответ. А вы?
Я снова сидела под лестницей, рядом с дверью, на которой было написано «Склад».
Вот бы уснуть, крепко-крепко, а проснуться, когда уроки уже закончатся.
Я закрыла глаза и считала хмурых неулыбчивых крокодилов:
– 185, 186, 187…
Бедняги, они даже не знали, что на свете бывают крокодильские улыбки.
– Привет, первоклашка! – я снова услышала чей-то голос. Похоже, под этой лестницей невозможно спрятаться. – У тебя ноги торчат. Сразу видно, что ты там сидишь.