Семь-три. Оператор
Шрифт:
— Выход на крышу заперт?
— Само собой. Но замок там такой — спичкой открыть можно. Я с ним секунд за двадцать справился.
— Так ты уже был наверху?
— Ну да. Погулял слегка, да и обратно. Незачем излишне светиться.
— Слушай, давай его сегодня оприходуем, а?
— Можно и сегодня в принципе, хотя к чему такая спешка? Может быть, просто сдать его Спасению, пускай их местная служба безопасности разбирается?
— Да ты не понимаешь! Если им займутся они, то эта сволочь через месяц снова вещать начнет. А у меня,
— Ладно, уболтал. Лесничему звонить будем?
— А к чему? Он сегодня с суток, устал. И нечего нам толпой вокруг дома носиться, так нас скорее заметят. А мы вдвоем все по-тихому сделаем, и ариведерчи!
— Пусть так. Мысли есть по поводу?
— В смысле?
— Как валить будем? Просто антенну завалим, кабель порежем, или еще что-то? Мне тут ребята одну забавную вещь подсказали: берешь и вбиваешь в катушку антенны гвоздь. Чисто внешне с антенной все в порядке, а передача хреновая. И принимает отвратительно. Он пока разберется в чем дело, не меньше месяца пройдет. А то и поболе.
— Есть у меня одна более веселая задумка. Только я сначала должен место лично посмотреть, а то может и не получиться. Ты как, еще занят?
— Ну, часа на два у меня еще работы имеется. А что, уже не терпится?
— Да я на месте усидеть не могу!
— Тогда сделай одолжение: сходи в магазин, купи минеральной воды! А то с утра изжога мучает.
— Это с чего тебя так, вечером пива перебрал?
— Да нет, на жену глядючи. Ее сейчас токсикоз мучает, я как на нее ни погляжу, у меня самого желудок бунтовать начинает. И как она, бедная, все это терпит?
— Первенец?
— Ну да. И ведь уже шестой месяц, а токсикоз все продолжается! У всех других на четвертом уже тишь да гладь, а моя вон, до сих пор. Но ничего, терпит, даже улыбается, меня подбадривает. А я уже, не поверишь, на десять кило похудел. Скоро одни кожа да кости останутся.
— Ну, тебе это не грозит! Ты у нас мужчина солидный, на тебе потеря десятка килограмм даже и не заметна. В тебе ж весу за центнер, как и во мне!
— Уже ровно центнер. Еще чуть-чуть, и уйду в легковесы.
— Да не переживай ты так, все будет хорошо!
— Тебе легко говорить! Вот будешь своего первенца ждать, тогда я на тебя посмотрю, какой ты непоколебимый ходить будешь!
— Ладно, не куксись. Лучше скажи, тебе какой воды-то взять, Нарзан или Боржоми?
— Лучше Боржоми в стеклянной бутылке. И еще пачку честера возьми, а то последние две штуки остались. И шоколадку какую-нибудь в рот закинуть. Да, и раз уж все равно мимо проходить будешь, купи две пальчиковые батарейки, а то у меня фонарик в электробычок превратился.
— Ты в следующий раз сразу список напиши, чего тебе надо. Пожалей мою бедную голову.
— Так кто ж знал, что ты сегодня в роли гонца выступаешь?
На
Они вошли в средний подъезд, стараясь излишне не шуметь, открыли замок и поднялись на крышу. Олег поставил в сторону свою спортивную сумку с отвисшим дном, которая глухо ударилась о крышу, и осторожно свесился через тонкий заржавевший поручень, рассматривая исчезающий в торцевом окне четвертого этажа кабель. В комнате горел свет. Значит, дома сволочь. Наверняка, опять в канале торчит. Что ж, недолго ему осталось! Ох, недолго!
— Ну, и что делать будем?
— Я уже все просчитал, думаю, что все будет тип-топ. Хорошо, что у него внизу под окнами ни двора, ни дороги. Кусты лишь какие-то растут. Туда ни один нормальный человек не сунется.
— А это тут при чем?
— Сейчас увидишь!
Олег полез в сумку и вытащил оттуда на свет божий настоящую гирю-пудовку. Бегемот аж присвистнул:
— Слушай, и охота была тебе ее сюда волохать? Ты что, с ее помощью будешь антенну прессовать?
— Деревня ты, Бегемот, а еще и начальник отдела! Смотри, что значит инженерное мышление в действии!
Из толстой проволоки, извлеченной из недр все той же многострадальной сумки, Ликвидатор сделал основательную скрутку, которой привязал гирю к кабелю.
— Как думаешь, не порвется в процессе?
— Судя по ее виду, скорее у гири ручка оторвется.
— Тогда порядок. Ну что, запускаем?
— Ты уверен?
— На все сто!
— Что ж, тогда давай. Но бежать нам с тобой отсюда ой быстро придется!
— Я все учел! Он минуты три в себя приходить будет, это факт. А мы в это время уже будем с тобой вон в том магазинчике сигареты покупать. Фиг он на нас подумает. Однозначно!
— Тогда запускай.
Олег подошел к краю, последний раз взвесил гирю в руке, и как бы с сожалением отпустил ее.
Раздался страшный грохот, лязг стекла, а через пару секунд отборный мат. Гиря, пролетев вниз, вырвала за собой усилитель и рацию, которые вылетели наружу, разбив оба оконных стекла, которые брызнули прозрачным фейерверком во все стороны, а затем вся связка упала на землю. Бегемот, наблюдавший за этим зрелищем метрах в полутора от друга, показал тому большой палец, и они стремглав бросились к люку. Выскочили из подъезда, каким-то чудом не столкнувшись ни с кем из жильцов, и уже не спеша, отправились к запримеченному Олегом магазину. Купили для виду сигарет и пиво, и тихонько пошли обратно, к «месту преступления», громко рассказывая друг другу анекдоты.