Семь желаний
Шрифт:
– Отпусти! – крикнула она и стала махать ногами.
Я едва ее не выронил. Лера стукнула каблуками о пол и широко расставила ноги, чтобы удержать равновесие.
– Голова закружилась, – сказала она, опираясь о мое плечо. – Сейчас… сейчас…
– Так она жива? – без особого удивления произнесла дама, появившаяся в дверях, и стала с откровенным любопытством рассматривать меня. Я так и не понял, она опечалилась, что Лера оказалась жива, или обрадовалась этому.
– Прикройте дверь, – попросил я хозяина.
Он попытался выполнить мою просьбу, но дама как ни в чем не бывало
– Отойдите, пожалуйста, – сдержанно попросил ее хозяин.
Улыбаясь, она выпустила ему в лицо струйку дыма и с видом большого одолжения сделала шаг назад.
Когда хозяин закрыл дверь, Лера позволила себе сесть на диван. Она была еще очень бледна и не могла поднять голову. Хозяин подошел к тумбочке, взял с подоконника бутылку минералки, плеснул в стакан и присел перед Лерой.
– Очухалась? – спросил он и покачал головой. – Лучше бы ты не возвращалась… Выпей, дура, водички!
Он поднес стакан к губам девушки. Лера ударила его по руке, минералка выплеснулась, несколько капель попало мне на лицо. Мне показалось, что хозяин сейчас даст ей пощечину. Я потянул его за ворот свитера, заставляя встать, и толкнул к двери. Он не сопротивлялся, безвольно задевая углы. Когда мы оказались с ним в коридоре, я прислонил его к стене и спросил:
– Ты как себя чувствуешь?
– Прекрасно, – ответил хозяин.
От него как-то странно пахло, словно он долгое время провел на складе поношенных вещей.
– Смотри мне! – погрозил я ему пальцем. – Чтобы никаких истерик!
Хозяин, часто моргая, посмотрел мне в глаза и вдруг начал негромко хихикать. Пришлось мне легонько ударить его в солнечное сплетение. Хозяин замолк, скрестил руки на груди и посмотрел на меня в упор.
– А ты кто такой? – вдруг спросил он и с подозрением прищурился.
– Бойфренд, – ответил я и хлопнул хозяина по плечу. Тот от удара присел и снова тоненько захихикал.
Я оставил его в покое, повернулся и пошел к выходу, убежденный в том, что свою миссию выполнил. Дойдя до двери, я надавил на ручку, но дверь не поддалась. Я стал искать задвижку или шпингалет, но дверь, оказывается, была заперта на замок, а ключа в замочной скважине не было.
На всякий случай я двинул по двери ногой и обернулся, чтобы спросить у хозяина, где ключ. Но хозяин, встретившись со мной взглядом, быстро юркнул в какую-то дверь и заперся.
Пришлось возвращаться в коридор.
– Марко, – многообещающим тоном произнес я, вежливо постучав в дверь. – По-хорошему тебя прошу, открой!
Из-за двери, на которой был нарисован писающий мальчик, не раздавалось ни звука. Я ударил по ней кулаком. Дверь жалобно заскрипела.
– Марко, тебе дрова нужны? Сейчас сделаю! – пообещал я.
– Не надо, – донесся до меня приглушенный голос хозяина. – Я сейчас… Минуточку подожди…
– Нет, ты мне не нужен. Ты мне ключ дай и сиди там сколько хочешь.
– У меня нет ключа, – после недолгой паузы ответил хозяин, затем он закашлялся и, словно от невыносимой боли, застонал: – О-о господи… господи… О-о-о…
ГЛАВА 5
АГА, САМОУБИЙСТВО!
Я с растерянным видом почесал щетину на щеке и пошел к винтовой лестнице, ведущей наверх. На ступеньке второго этажа сидела девушка в безумно короткой юбке и скучающими глазами смотрела на стену. Коротенький ежик на ее голове был огненно-рыжим, почти красным, отчего девушка напоминала клоуна в гримерной. Она медленно подносила к губам сигарету, глубоко затягивалась и при этом сильно морщила лоб. Я сразу заметил на ее запястье татуировку в виде браслета.
– Кика? – спросил я.
Девушка затушила окурок о ступеньку и подняла на меня недоброжелательный взгляд.
– Для кого Кика, – ответила она, – а для кого Кира Анатольевна.
Я сел рядом с ней. Девушка искоса смотрела на меня.
– Кира Анатольевна, – сказал я, вынимая из кармана уже изрядно помятое «пожелание». – Неужели Лерка могла написать такую хренотень? «Плюнуть в лицо», «тварь»… Да она и слов таких не знает.
Не поворачивая головы, Кика мельком глянула на записку и отвела глаза.
– А ты кто? Леркин адвокат? – спросила она.
– Нет. Я ее бойфренд.
Кика с пониманием кивнула и посмотрела на меня оценивающе.
– Неплохо, – сказала она. – Никогда бы не подумала.
– Я сам удивляюсь, – признался я. – И все-таки, ты уверена, что это писала Лера?
– Не уверена, – ответила Кика. – Но подписалась бы под этим с удовольствием.
– Так, может быть, это ты написала?
– Нет, не я, – без напряжения ответила Кика.
– А кто?
Кика пожала плечами:
– Может, Лерка. А может, Виолетта.
– А за что Марко Леру ненавидит? – спросил я. – Дурой обзывает.
– Ненавидел, – поправила Кика и как-то странно взглянула на меня.
– А что, сейчас любит? – не понял я.
– Сейчас он всех любит, – усмехнувшись, ответила Кика.
Я встал и посмотрел на огненную голову Кики сверху. Голова была почти идеально круглая и напоминала закатное солнце. Мне вдруг все надоело: и Лера с запотевшими очками, и обиженный Марко, орущий от боли в сортире, и красноголовая Кика, и Виолетта с мундштуком. А также их глупые записочки с пожеланиями. На волю! В лес! Где стоят величественные ели, весело кружат снежинки, и воздух пахнет арбузами. И быстрее домой. Выпить водочки и позвонить в службу досуга.
– Ты не подскажешь, у кого ключи от входной двери? – спросил я. – Ломать не хочется.
– Здесь Ольга командует парадом, – ответила Кика и зевнула.
– И где эту командующую парадом можно найти?
Кика кивнула на двухстворчатую дверь с матовыми стеклами, находившуюся за ее спиной.
Я распахнул обе створки сразу и увидел перед собой несвежий стол с остатками пиршества. Догорали свечи, засыхали тарелки и вилки, прямо на глазах теряли привлекательность салаты. У камина, в котором едва теплилась жизнь, сидела изящная блондинка с красными, как у альбиноса, глазами. Ее длинные и совершенно прямые волосы спадали на обнаженные плечи. К черному бархатному платью прилип мелкий мусор: обрывки ниток, пух и бумажки. Блондинка прижимала к носу платок и смотрела на меня очень светлыми глазами с черными точками-зрачками. В этом взгляде было что-то змеиное.